Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 5 из 52

Женщины предпочитают чувства разуму; это очень просто: так как в силу наших глупых обычаев на них не возлагается в семье никакого дела, разум никогда не бывает им полезен,и они никогда не убеждаются в его пригодности для чего-либо.

Напротив, он всегда вреденим, так как выступает на сцену только для того, чтобы пожурить их за вчерашнее наслаждение или повелеть им не наслаждаться завтра.

Поручите вашей жене вести дела с фермерами двух ваших имений; держу пари, что счетные книги ваши будут в большем порядке, чем при вас, и тогда, жалкий деспот, вы приобретете по крайней мере правожаловаться, если уж вы неспособны вызвать к себе любовь. Как только женщины пускаются в рассуждения общего характера, они предаются любви, не замечая этого. Для них становится вопросом тщеславия быть в мелочах строже и точнее мужчин. Половина мелкой торговли доверена женщинам, которые справляются с нею лучше, чем их мужья. Общеизвестна истина, что, говоря с ним и о делах, никогда не рискуешь показаться слишком серьезным.

Все это потому, что они всегда и всюду жаждут чувства: вспомните развлечения на похоронах в Шотландии.

ГЛАВА VIII

This was her favoured fairy realm, and here she erected her aerial palaces.

Восемнадцатилетняя девушка не обладает достаточными средствами для кристаллизации; она испытывает желания, слишком ограниченные ее малым жизненным опытом, чтобы быть в состоянии любить стакой же страстью, как женщина двадцати восьми лет.

Сегодня вечером я изложил эту теорию одной умной женщине, утверждающей противное. «Так как воображение молодой девушки не охлаждено никаким неприятным опытом, огонь ранней юности — в полном разгаре; вот отчего возможно, что она создаст восхитительный образ из первого попавшегося человека Встречая своего возлюбленного, она неизменно будет наслаждаться не тем, что он представляет собою на самом деле, а прелестным образом, созданным ею самой.

Позже, когда она разочаруется в этом возлюбленном и во всех мужчинах, опыт печальной действительности уменьшит в ней способность к кристаллизации, недоверие подрежет крылья воображению. Какой бы мужчина ни повстречался ей, хотя бы самый значительный, она уже не будет в состоянии создать столь увлекательный образ; следовательно, она не будет в состоянии любить с пылом первой юности. И так как в любви мы наслаждаемся лишь иллюзией, порождаемой нами самими, никогда образ, созданный ею в двадцать восемь лет, не будет иметь блеска и величия того образа, на котором зиждилась первая любовь в шестнадцать лет, и вторая любовь неизбежно покажется более низкой по качеству».

«Нет, сударыня, присутствие недоверия, которого не было в шестнадцать лет, есть, очевидно, то, что должно придать иную окраску этой второй любви. В первой молодости любовь подобна огромному потоку, увлекающему все на своем пути; чувствуешь, что ему невозможно противиться. А в двадцать восемь лет нежная душа уже познала себя; она знает, что если ей суждено еще счастье в жизни, то искать его нужно в любви; в бедном встревоженном сердце начинается страшная борьба между любовью и недоверием. Кристаллизация подвигается медленно; но если ей удается выйти победительницей из страшного испытания, во время которого все движения души совершаются пред лицом самой ужасной опасности, она в тысячу раз ярче и прочнее, чем кристаллизация в шестнадцать лет, когда в силу преимуществ возраста все сводилось к веселью и счастью.

Итак, любовь должна быть менее радостной и более страстной» [15].

Этот разговор (Болонья, 9 марта 1820 года), опровергающий пункт, казавшийся мне таким ясным, заставляет меня все больше думать, что мужчина не может сказать почти ничего дельного о том, что происходит в сердце нежной женщины; другое дело-кокетка: чувственность и тщеславие присущи и нам.

Несходство между рождением любви у обоих полов происходит, должно быть, от различного характера надежды у них, Один нападает, а другой защищается; один просит, а другой отказывает; один смел, другой очень робок.

Мужчина думает: «Сумею ли я ей понравиться? Захочет ли она полюбить меня?»

Женщина: «Не играет ли он мною, говоря, что любит меня? Положительный ли у него характер? Может ли он поручиться за продолжительность своих чувств?» Вот почему многие женщины смотрят на молодого человека двадцати трех лет как на ребенка и обращаются с ним как с ребенком; стоит ему проделать шесть походов — и все меняется: это новый герой.

У мужчины надежда зависит просто от поступков любимой женщины: нет ничего легче для истолкования. У женщин надежда должна быть основана на моральных соображениях, с большим трудом поддающихся правильной оценке. Большинство мужчин просит доказательств любви, которые, по их мнению, рассеивают все сомнения; для женщин, к несчастью, не существует таких доказательств; и жизнь так печально устроена, что то самое, что дает спокойствие и счастье одному из любящих, для другого является опасностью и почти унижением.

В любви мужчины подвергаются риску тайного мучения души, а женщинам грозят насмешки окружающих; они более робки, и, кроме того, общественное мнение играет для них гораздо более значительную роль, ибо: «будь уважаемой, это необходимо» [16].

Они лишены возможности подчинить себе общественное мнение, на минуту подвергнув свою жизнь опасности.

Поэтому женщинам приходится быть гораздо недоверчивее, В силу их привычек все движения мысли, образующие фазисы рождения любви, у них более мягки, более робки, более медленны, менее решительны; у них поэтому больше склонности к постоянству; им труднее остановить уже начавшуюся кристаллизацию

Встречаясь со своим возлюбленным, женщина торопливо размышляет или предается счастью любви, счастью, от которого ее тягостно отрывает малейшее его домогательство, ибо тогда она вынуждена оставить все удовольствия и поспешно взяться за оружие.

Роль любовника проще: он смотрит в глаза любимой женщины, одна улыбка может вознести его на вершину счастья, и он непрерывно ищет ее [17]. Мужчину унижает долгая осада; женщину, наоборот, она покрывает славой.

Женщина способна любить и в течение целого года сказать лишь десять или двенадцать слов человеку, которому она отдает предпочтение. В глубине ее сердца ведется счет всем случаям, когда она его видела; она два раза была с ним в театре, два раза обедала с ним в гостях, он три раза поклонился ей на прогулке.

Однажды вечером, во время какой-то игры в салоне, он поцеловал ей руку; мы заметили, что с тех пор она ни под каким предлогом, даже рискуя показаться странной, никому не позволяет целовать свою руку.

«У мужчины такое поведение в любви назвали бы женственным», — говорила мне Леонора.

ГЛАВА IX

Я прилагаю все усилия к тому, чтобы быть сухим.Я хочу заставить молчать свое сердце, которому кажется, что оно может о многом сказать. Я трепещу все время от мысли, что, желая высказать истину, я записываю только вздох.

ГЛАВА X

В доказательство кристаллизации я расскажу лишь следующий случай [19].

Молодая девушка слышит разговоры о том, что Эдуард, родственник ее, возвращающийся из армии, — юноша, обладающий величайшими достоинствами; ее уверяют, что он влюбился в нее по рассказам, но что, по всей вероятности, он захочет увидеться с ней перед тем, как объясниться и попросить у родителей ее руки. В церкви она обращает внимание на молодого приезжего, слышит, что его называют Эдуардом, думает только о нем, влюбляется в него. Неделю спустя приезжает настоящий Эдуард — не тот, которого она видела в церкви; она бледнеет и будет несчастна всю жизнь, если ее заставят выйти за него.

14

Это было ее любимое сказочное царство, в котором она воздвигала свои воздушные замки.

15

Эпикур говорил, что умение различать необходимо для обладания наслаждением.

16

Вспомним изречение Бомарше "Природа говорит женщине: будь прекрасной, если можешь, добродетельной, если хочешь, но будь уважаемой, это необходимо!" Без почтения во Франции нет восхищения, этой первоосновы любви.

17

1Quando leggemmo il disiato riso

Esser baciato da cotanto amante,

Costui che mai da me non fia diviso,

La bocca mi baciò tutto tremante.

"Francesco da Rimini" Danie [17].

19

Эмполи, июнь 1819.