Страница 9 из 24
Однако, когда все зеркала, пожертвованные для колокола Мугэнямы, послали в литейную, ремесленники обнаружил, что есть одно зеркало, которое они не могут переплавить. Снова и снова они пытались переплавить его, но все их усилия были напрасны. Очевидно, женщина, которая пожертвовала это зеркало храму, сожалела об этом. Она не совершила пожертвование от всего сердца, и поэтому ее эгоистичная душа, оставаясь с зеркалом, сохраняла его крепким и холодным в печи.
Конечно, каждый об этом узнал, и вскоре всем стало известно, чье это зеркало. И из-за того, что ее тайная ошибка стала известна всем, бедная женщина начала очень стыдиться и озлобилась. И поскольку она не смогла перенести позора, она утопилась, написав прощальное послание, содержавшее следующие слова:
"Когда я умру, переплавить зеркало и отлить колокол будет не трудно. Но тому, кто разобьет этот колокол, звоня в него, мой призрак принесет большое богатство".
Всем известно, что последнее желание или обещание человека, который умирает в гневе или совершает самоубийство в гневе, как считается, обладает сверхъестественной силой. После того как зеркало умершей женщины было переплавлено и колокол был успешно изготовлен, люди вспомнили слова ее послания. Они были уверены в том, что дух покойницы принесет богатство тому, кто разобьет колокол, и, как только он был установлен во дворе храма, приходили во множестве, чтобы звонить в него. Изо всех своих сил они качали его, но колокол оказался достаточно прочным и сопротивлялся их усилиям. Однако люди не разочаровывались. День за днем, в любое время они продолжили неистово звонить в колокол, не обращая внимания на протест священников. Постоянный звон стал настоящим бедствием; и священники не могли выносить его. Они избавились от колокола, откатив его с холма в болото. Болото было глубоким, и оно поглотило его; таким был конец колокола. Только легенда о нем продолжает жить, и в этой легенде он назван Мугэн-Канэ, или Колокол Мугэна [40].
Дзикининки
Однажды, когда Кокуси Мусо, священник буддистской секты "дзэн", путешествовал в одиночку через провинцию Мино [41], он потерялся в горном районе, где не было никого, кто бы мог указать ему путь. Долгое время он беспомощно блуждал там и стал впадать в отчаяние от того, что не мог найти пристанище на ночь. Вдруг он заметил на вершине холма, освещенного последними лучами солнца, одну из тех уединенных хижин, называемых "андзицу", которые строились для священников-отшельников. Она, как казалось, находилась в полуразрушенном состоянии, но он поспешил к ней и обнаружил, что в ней жил пожилой священник. Он попросил его оказать милость и позволить провести здесь ночь. Старик резко отказал ему, но направил Мусо к какой-то деревне в прилегающей долине, где он сможет найти жилье и пищу.
Мусо нашел путь к деревне, которая состояла менее чем из дюжины домов. Его любезно пригласили остановиться в доме у старосты. К моменту прихода Мусо в главном помещении собралось сорок-пятьдесят человек. Но ему показали небольшую отдельную комнату, куда ему тут же принесли еду и постельные принадлежности. Утомленный, он лег спать очень рано. Но незадолго до полуночи он был разбужен громким плачем, раздававшимся в соседнем помещении. Спустя некоторое время ширмы мягко раздвинулись, и молодой человек, неся зажженный фонарь, вошел в комнату, с уважением приветствовал Мусо и сказал:
– Почтенный господин, моя печальная обязанность сообщить вам, что я являюсь теперь главой этого дома. Вчера я был всего лишь старшим сыном. Но так как вы прибыли сюда такой уставший, мы не желали, чтобы вы чувствовали обеспокоенность из-за чего-либо, поэтому мы не сообщали вам, что несколько часов назад умер отец. Люди, которых вы видели в соседней комнате, – это жители нашей деревни. Они все собрались здесь, чтобы отдать последний долг умершему, и теперь идут в другую деревню, приблизительно в трех милях отсюда, – по нашей традиции никто из нас не может оставаться в деревне ночью после того, как кто-то умер. Мы совершаем надлежащие приношения и молитвы, а затем уходим, оставляя труп в одиночестве. Странные вещи всегда случаются в доме, где был оставлен труп, так что мы думаем, что для вас будет лучше уйти с нами. Мы можем найти вам хорошее жилье в другой деревне. Но, поскольку вы священник, вы, возможно, не боитесь демонов и злых духов, и, если не боитесь оставаться наедине с телом, можете воспользоваться этим бедным домом. Однако я должен сообщить вам, что никто, кроме священника, не посмел бы остаться здесь этой ночью.
Мусо ответил ему:
– Я глубоко благодарен за ваши добрые намерения и щедрое гостеприимство. Но мне жаль, что вы не сообщили мне о смерти вашего отца, когда я прибыл. Хотя я был немного утомлен, но, конечно, не настолько, что не смог бы исполнить свои обязанности священника. Если бы вы сообщили мне обо всем, я смог бы совершить службу перед вашим уходом. Поскольку все получилось так, как получилось, я совершу службу после того, как все вы уйдете, и останусь с телом до утра. Я не знаю, что вы подразумеваете, когда говорите об опасности пребывания здесь в одиночестве, но я не боюсь призраков и демонов, поэтому, пожалуйста, не беспокойтесь обо мне.
Молодого человека, казалось, обрадовали эти обещания. Он выразил свою благодарность подобающими словами. Затем, когда другие члены семьи и люди, собравшиеся в смежной комнате, которым было сообщено о добрых обещаниях священника, пришли благодарить его, хозяин дома сказал:
– Теперь, почтенный господин, мы вынуждены оставить вас одного и попрощаться с вами. В соответствии с правилами нашей деревни никто из нас не может оставаться здесь после полуночи. Мы просим вас, добрый господин, позаботиться о себе, пока мы не можем прислуживать вам. И если вам случиться услышать или увидеть что-нибудь странное во время нашего отсутствия, пожалуйста, сообщите нам об этом, когда мы вернемся утром.
Затем все, кроме священника, покинули дом. Священник отправился в комнату, где находилось мертвое тело. Перед трупом стояли обычные жертвы и горела небольшая буддистская лампада – томе. Священник совершил службу и исполнил погребальный обряд, после чего стал медитировать. В медитации он провел несколько спокойных часов, и ни звука не нарушало покоя пустынной деревни. Но когда ночная тишина наиболее углубилась, туда бесшумно вошло Нечто, громадное и неопределенной формы. И в тот же самый момент Мусо обнаружил, что не может двигаться и говорить. Он видел, как Нечто поднимает труп будто руками и пожирает его быстрее, чем кот съедает крысу, начиная с головы и съедая все: волосы, кости и даже саван. Чудовищное Нечто, покончив с телом, направилось к жертвам и съела их. Затем Оно ушло, столь же загадочно, как появилось.
Когда сельские жители возвратились утром, они обнаружили священника, ожидавшего их у двери дома старосты. Все поприветствовали его и, войдя в комнату и осмотрев ее, не выразили никакого удивления по поводу исчезновения тела и жертвоприношений. Но хозяин дома сказал Мусо:
– Почтенный господин, вы, вероятно, видели неприятные вещи этой ночью. Все мы беспокоились о вас. Но теперь мы очень счастливы, что вы живы и невредимы. С удовольствием мы остались бы с вами, если бы это было возможно. Закон нашей деревни, о котором я сказал вам прошлой ночью, обязывает нас покидать свои жилища после того, как кто-то умер, и оставлять труп в одиночестве. Всякий раз, когда этот закон нарушался, происходили большие несчастья. Всякий раз, когда мы не повинуемся, мы обнаруживаем, что за время нашего отсутствия труп и жертвоприношения исчезают. Возможно, вы заметили причину этого?
Тогда Мусо рассказал о бесформенном и ужасном Нечто, которое вошло в комнату с мертвым и пожрало тело и жертвоприношения. Никто, казалось, не был удивлен его рассказом; и хозяин дома заметил:
40
Существуют необычные древние японские верования в магическую эффективность некоторой умственной операции, которая заключена в глаголе "надзораэру". Само слово не может быть переведено однозначно; оно используется для описания многих видов подражательного волшебства, а также исполнения многих религиозных поступков веры. Обычные значения этого глагола – "подражать", "уподоблять", "делать похожим", но существует и эзотерическое значение: "заменять в воображении один объект или действие на другой, чтобы вызвать определенный магический или сверхъестественный результат". Например, человек не может позволить себе построить храм Будды, но он может класть гальку перед образом Будды, с тем же самым набожным чувством, которое побудило бы его построить храм, если бы он был достаточно богат. Заслуга пожертвования гальки становится равной, или почти равной, заслуге сооружения храма... Это религиозное значение данного глагола. Магическое его значение можно проиллюстрировать следующим. Если кто-то изготовил маленького человека из соломы и прибил его гвоздями длиной не менее 13 см к дереву в храмовой роще в Час Вола (между 1 и 3 часами ночи), то лицо, образно представленное этим небольшим соломенным человеком, должно умереть после этого в тяжелых мучениях. Еще один пример: грабитель ночью приходит в чей-то дом и уносит все ценности. Если обнаружить следы грабителя в саду и затем быстро разжечь большую моксу (костер) на каждом из них, подошвы ног грабителя загорятся, и он не обретет покоя, пока не вернется, чтобы отдаться на милость ограбленного. Это другой вид подражательного волшебства, выраженного термином "надзораэру". Третий его вид иллюстрирован различными легендами о Мугэн-Канэ. После того, как колокол откатили в болото, у людей оставалось очень мало шансов разбить его. Но те, кто сожалел о потере этой возможности, могут ударять и разбивать предметы, которые образно заменяют колокол, в надежде удовлетворить дух владелицы зеркала, которой то принесло так много горя. Одной из таких людей была женщина по имени Умэгаэ, увековеченная в японской легенде из-за ее отношений с Кадзиварой Кагэсукэ, воином клана Хэйкэ. В то время как пара путешествовала вместе, Кадзивара однажды оказался в больших неприятностях из-за отсутствия денег. Умэгаэ, помня о Колоколе Мугэна, взяла бронзовый таз и, мысленно представляя его колоколом, ударяла по нему, пока не сломала его, громко молясь в то же самое время о трех сотнях золотых монетах. Гость постоялого двора, где пара остановилась, спросил о причине грохота и крика; когда ему рассказали печальную историю, он дал Умэгаэ триста рё (денежная единица) золотом. Впоследствии была сочинена песня о бронзовом тазе Умэгаэ:
Умэгаэ но тодзубати татаитэ О-канэ га дэру нараба Мина Сан ми-укэ во Сорэ таномимасу.
("Если бы, ударяя по тазу Умэгаэ, я мог бы заставить благородные деньги прибыть ко мне, тогда бы я договорился о свободе всех моих девушек-приятельниц").
После этого случая слава Мутэн-Канэ очень широко распространилась, и много людей последовало примеру Умэгаэ, надеясь таким образом перехватить ее удачу. Среди этих людей был развратный земледелец, который жил около Мутэнямы, на берегу Оигавы. Спустив свое состояние на разгульную жизнь, этот земледелец сделал из грязи своего сада глиняный колокол, похожий на Мутэн-Ка-нэ. Он бил в этот глиняный колокол и разбил его, молясь о большом богатстве. Тогда, как рассказывает легенда, из земли перед ним появилась фигура женщины в белой одежде, с длинными развевающимися волосами, держа в руке закрытый кувшин. И женщина сказала: "Я пришла, чтобы ответить на вашу пламенную молитву, поскольку она заслуживает ответа. Берите этот кувшин". Так сказав, она вложила кувшин в его руки и исчезла. Счастливый мужчина помчался в дом сообщить жене благую весть. Он поставил перед ней закрытый кувшин – он был довольно тяжелым, – и они вместе открыли его. И обнаружили, что он до краев был заполнен... экскрементами.
41
Южная часть современной префектуры Гифу.