Страница 28 из 35
У Сантано всегда было больное сердце, но он по своему обыкновению не обращал на это никакого внимания, считая, что мужчина из семьи Арнотти не имеет права на слабость и болезнь. Анна жила с мыслью, что дедушка вечен, поэтому сейчас совершенно растерялась. Вильма тоже ходила как потерянная, у нее все валилось из рук, и если бы не забота об Анне, она бы целый день сидела в своей комнате, плакала и молилась. В эти дни все переживали за Сантано, к ним постоянно кто-то приезжал, но Анна оставалась безучастной ко всем визитам, полностью переложив ответственность на плечи экономки.
Конечно, Рональд тоже был рядом, он примчался, как только новости о приступе Сантано достигли его ушей. Он укорял Анну за то, что она не позвонила ему сразу, когда произошло несчастье, но ей это просто не пришло в голову. Единственный, о ком она подумала, когда Сантано отвезли в больницу, был Серхио. Анна набрала номер его телефона, но, услышав в трубке незнакомый женский голос, нажала отбой и разрыдалась. Неужели эта дрянь живет с ее мужем в их римском доме и чувствует там себя хозяйкой? Даже отвечает на звонки! Анна надеялась, что ее чувства к Серхио постепенно погаснут за это время, но, оказывается, сердце болело точно так же, как и сначала. Сама мысль о том, что эта женщина заняла ее место, была невыносима.
Анна была в отчаянии. Она каждый день проводила в больнице у Сантано, но улучшений не наступало. Рональд пытался убедить ее, что она лишь вредит себе и ребенку, но Анна не желала ничего слушать. Ее непокорный характер проявился во всей красе, и Рональд впервые испытывал на себе ее упрямство. Что бы он ни говорил, Анна отвечала неизменно: «Я должна быть рядом с ним, когда он придет в себя». Рональду пришлось смириться с ее решением и приспособиться к нему. Он превратился в ее неотступную тень, угадывал ее малейшие желания и с горечью понимал, что это для нее ничего не значит. Видеть ее каждый день и сознавать, что он для нее просто не существует, было очень тяжело, но Рональд стискивал зубы покрепче и мчался к Анне. Он не мог оставить ее без присмотра. Вся ее жизнь сосредоточилась в больничной палате, где лежал Сантано, остальное для нее не существовало.
Рональд вел долгие беседы с Вильмой, стараясь понять, в чем причина апатии Анны. Безусловно, она переживает из-за Сантано, но неужели дело только в этом? Она горячо любила дедушку, но разве может молодая красивая женщина жить только этими чувствами? Как ни горько было Рональду признавать это, но он постепенно приходил к выводу, что Анна до сих пор любит своего мужа. Он не знал, почему они разошлись, но предполагал, что ничего хорошего в их браке не было, а теперь ясно видел, что все не так просто. В сердце Анны до сих пор жил образ ее далекого мужа, и Рональд, несмотря на все усилия, не мог ничего с этим поделать.
Каждое утро Анна просыпалась с мыслью: «Может быть, дедушке станет лучше сегодня». Несмотря на неутешительные прогнозы врачей, она продолжала верить в то, что Сантано поправится. Она была уверена, что ее вера поможет деду выкарабкаться из той сумрачной пропасти, в которой он находился. Новая беда заслонила ее собственные горести.
Анна думала, что все самое плохое с ней уже случилось, но, оказывается, ее несчастья еще не закончились. Она поняла это через неделю после того, как Сантано увезли в больницу. Анна ночевала дома, а не в больничной палате, как до этого. Она слишком устала от белых стен и чувствовала, что ей необходимо тепло домашнего очага.
С утра ее разбудила Вильма. Она принесла теплое молоко с гренками и мармеладом, любимым завтраком Анны, и сообщила:
— Дорогая, пришел мистер Гаунчи, он хочет поговорить с тобой.
Гаунчи? Анна впервые слышала это имя. Ей оно не понравилось, как позднее не понравился и его обладатель, невысокий лысеющий мужчина средних лет с неприятно бегающими глазками. Он внимательно оглядел Анну, задержавшись на ее чуть располневшей талии. Анна вспыхнула. Как он смеет так нагло разглядывать ее! Мистер Гаунчи вольготно расположился в любимом кресле дедушки и неторопливо потягивал виски. В такое время спиртное? Что этот тип делает в моем доме? И, как бы отвечая на немой вопрос Анны, Гаунчи сказал:
— Я поверенный вашего дедушки, миссис Арнотти.
Анна отметила, что Гаунчи намеренно акцентировал ее имя. Значит, он в курсе ее семейных неурядиц, знает, что ее отношения с мужем более чем сомнительны. Но с какой стати он называет себя дедушкиным поверенным, если делами семьи Арнотти с незапамятных времен занимался мистер А. Ф. Томпсон, один из самых блестящих юристов штата. Более того, он был близким другом Сантано Арнотти, поэтому притязания этого наглого субъекта были Анне совершенно непонятны. Ей казалось, что она до сих пор спит, так как карикатурность мистера Гаунчи и его притязаний была неоспорима.
— Неужели? — холодно осведомилась она. — А что же случилось с Томпсоном? Если мне не изменяет память, именно он занимается делами Сантано Арнотти. — Ледяной тон Анны не произвел ни малейшего впечатления на Гаунчи.
— О, с фирмой «Томпсон и сыновья» мистер Арнотти больше не работает. Где-то год с небольшим он является моим клиентом. Разве вы не знали? — Гаунчи ухмыльнулся.
Год с небольшим. Наверное, со времени моего замужества. Иначе я бы была в курсе, подумала Анна. Но почему Сантано не предупредил ее? Обычно он делился с ней своими проблемами. А уж о смене поверенного обязательно упомянул бы.
— Вы вышли замуж и уехали, — продолжал Гаунчи. — А ваш дедушка решил изменить свое завещание. Томпсон был с ним категорически не согласен, поэтому они разорвали все отношения. И теперь я занимаюсь вашими делами. Юристу не следует навязывать свое мнение клиенту, — многозначительно закончил он.
Гаунчи резко вскочил с кресла и прошелся по комнате. Анна с презрением смотрела на него. Что-то было в этом человеке от ярмарочного шута. К чему весь этот балаган?
— Зачем вы пришли? — Она понимала, что разговаривает не очень-то вежливо, но на соблюдение приличий сил не было. — Дедушка в больнице, ему очень плохо. А я не могу ничем вам помочь, я ничего не знаю о ваших делах.
— Зато я знаю о ваших, — прошипел Гаунчи, подойдя вплотную к девушке. Анна поразилась злобе, внезапно блеснувшей в его глазах. — И у вас скоро будут большие проблемы, милочка.
— Что вам надо от меня? Я впервые вас вижу и не понимаю цели вашего визита. — Анна не испугалась, но загадочное поведение неожиданного гостя действовало ей на нервы.
— Я пришел сообщить вам, чтобы вы в срочном порядке паковали чемоданы! — почти выкрикнул Гаунчи. Его голос приобрел неожиданно визгливые интонации.
Анна опустилась на стоявший неподалеку стул.
— Согласно новому завещанию вашего деда все ваше имущество переходит к Серхио Арнотти. Завещание в вашу пользу, таким образом, недействительно. Господин Арнотти владеет и этим домом, и всеми акциями Сантано. У вас нет ничего, — удовлетворенно отметил он, снова сел и отхлебнул с шумом из своего стакана.
— Что вы такое говорите? — Анна не могла понять, о чем толкует этот неприятный человечек.
Неужели дедушка действительно лишил ее наследства, как и грозился? Но ведь она вышла замуж за Серхио, как он хотел. За что? Что она такого сделала? Насмешливое выражение физиономии Гаунчи привело ее в чувство. Она не позволит ему издеваться над собой, нельзя показывать ему, насколько ее потрясли его слова.
— Что ж, может быть. Хотя правдивость ваших слов еще предстоит проверить. — Анна внимательно оглядела Гаунчи. — Но, во-первых, Сантано Арнотти жив, поэтому разговор о завещании не имеет никакого смыла. А во-вторых, я надеюсь, вы в курсе, что я жена Серхио Арности, поэтому мне совершенно безразлично, кто будет официально владеть имуществом, я или он. Вы, как юрист, должны понимать это.
— Да, конечно. — Казалось, его смутил неожиданный отпор, но всего лишь на мгновение. — Но ваш дедушка очень плох, а ваш муж недолго будет им оставаться. — Гаунчи ехидно посмотрел на Анну. — Он подал на развод, и сейчас его адвокаты занимаются сбором необходимых документов. Он очень торопится, так как у него уже назначено время новой свадьбы. Обстоятельства обязывают. — Гаунчи мерзко хихикнул и потер руки.