Рискованное путешествие

Тем не менее он вовсе не виделся ей в роли корабельного любовника. Он был слишком отчужденным и замкнутым, вероятно, слишком опасался какой-либо связи. Это могло объяснить, почему у него завелось так много приятельниц на борту, из которых он ни одной не оказывал явного предпочтения. Без сомнения, он полагал, что его спасение — в количестве обожательниц, и до тех пор, пока он помнит об этом, ни одна из них не может заявить на него права или чувствовать себя задетой.

Тем более он сам.

Карин даже не предполагала, что такая роскошная погода может так долго держаться, сопровождая их переход через Индийский океан.

День за днем все то же голубое море, сияющее небо и яркое солнце. Возможно, кому-то могло надоесть такое однообразие, но только не Карин, обожавшей солнце. Казалось, она только расцветала под его обжигающими лучами. В самом деле, в то время как один за другим незаметно скользили длинные дни, напоенные теплом и чистейшим морским воздухом, Карин, со своим золотистым загаром, свежим румянцем и огромными, сияющими серыми глазами, являла собой образец пышущего здоровья и красоты.

Она радовалась, что перед путешествием накупила себе множество подходящей одежды. У нее было несколько купальников и топов, платья и сарафаны из хлопка, льна, шелковой чесучи, элегантно сидящие широкие брюки. По вечерам она появлялась в нарядах из шифона или натурального шелка. Несмотря на рыжие волосы и загорелую кожу, Карин всегда выглядела хрупкой, как фарфоровая дрезденская статуэтка, неспособной должным образом позаботиться о себе. Но так казалось только постороннему человеку, потому что она могла постоять за себя куда лучше, чем любая другая девушка. Миссис Мейкпис находила ее невероятно полезной, очень добросовестной и рассудительной и уже по-настоящему любила девушку.

— Когда мы доберемся до Австралии, — говаривала она, когда этот континент уже не казался таким далеким, — я представлю вас всем своим друзьям и знакомым и без труда найду вам богатого мужа. — Карин засмеялась, в глубине души несколько встревоженная перспективой выйти замуж за какого-нибудь фермера-овцевода, хотя бы и с огромным счетом в банке, а миссис Мейкпис неодобрительно покачала головой. — О, только не думайте, дорогая, что все австралийцы вульгарны и невоспитанны! — бросилась она на защиту широкого круга своих знакомых, которых ей предстояло навестить. — Вовсе нет! Я знаю двоих поистине очаровательных мужчин, и они — холостяки! Вы произведете на них чудесное впечатление, потому что вы — истинная англичанка. И даю вам слово, я действительно намерена увидеть вас замужем еще до своего возвращения в Англию. Я уверена, замужество — это единственное, что подходит девушке, подобной вам, моя дорогая!

Карин не могла согласиться с ней, и после нескольких обещаний подобного рода, которые показались ей скорее угрозами, она мысленно обратилась к Кенту Уиллоугби, пытаясь понять, известны ли ему те планы, которые миссис Мейкпис строит насчет ее будущего. И вскоре пришла к выводу, что ему все известно. Порой после одного-двух бокалов шампанского на миссис Мейкпис находило вдохновение, и тогда она имела обыкновение весьма неосторожно поболтать с соседями по столику.

— Карин — такая очаровательная девушка! Я хочу сказать, что впереди у нее, после того как закончится наше путешествие, поистине замечательное время, — неоднократно намекала им вдова. — Гораздо лучшее время, чем она имела до сих пор в этом турне… — Эти слова вдова произносила, пристально глядя на Кента Уиллоугби, будто считая его лично ответственным за то, что Карин не удалось так хорошо провести время на лайнере, несмотря на ее внешность и замечательные моральные качества.

Уиллоугби отвечал ей с легкой веселой улыбкой.

— Наш вояж еще не закончился, миссис Мейкпис, — напоминал он.

— Что ж, скоро он закончится. Поездка в Австралию всегда слишком утомительна. Она так долго тянется, и, хотя на борту есть несколько по-настоящему замечательных людей, все равно для девушки такое путешествие не очень-то веселая поездка.

И снова многозначительный взгляд в сторону мистера Кента Уиллоугби.

— Вот тебе раз, миссис Мейкпис! — воскликнул он. — Может, у меня сложилось неверное впечатление, но мне казалось, что мисс Хэммонд постоянно окружена целой толпой обожателей. — Одарив девушку насмешливой улыбкой, он добавил: — Иногда их так много, что сквозь толпу просто невозможно пробиться!

— Ах уж эти мне молодые люди! — с пренебрежением отвечала миссис Мейкпис. — Когда девушка вроде Карин хочет выйти замуж, ей нужен более серьезный человек, чем эти желторотые юноши, которым только предстоит достигнуть чего-нибудь в этом мире.

Капитан улыбнулся как бы в подтверждение мнения миссис Мейпис, а мистер Уиллоугби притворился изумленным.

— Вы меня поражаете! — заявил он. — А как насчет бедняги Тома Паджета? Какое значение имеет то, что он еще молод и еще должен пробить себе дорогу в жизни, если он по уши влюблен? — Он сверлил Карин своими насмешливыми зелеными глазами и, когда она покраснела от негодования, перевел взгляд на ее кольцо. — Разве вы верите в любовные мечтания, мисс Хэммонд? Почему-то мне кажется, что верите, — елейным тоном закончил он.

Карин решила, что может ему не отвечать, и, закончив есть, извинилась и вышла из-за стола. Взволнованная, она торопливо направилась на палубу, когда вдруг обнаружила за своей спиной Кента Уиллоугби. Она резко обернулась и взглянула на него с холодным недоумением, а Кент улыбнулся и взял девушку за руку.

— Боюсь, я и не заметил, как наше путешествие уже близится к концу, — сказал он. — Давайте проведем вместе эту последнюю неделю. Как вы думаете, мы увидимся когда-нибудь снова после того, как распрощаемся в Сиднее?

Карин нетерпеливо вырвала у него свою руку:

— Не имею ни малейшего представления.

Он лукаво посмотрел на девушку. В искристом лунном свете, заливающем палубу, в своем светлом шелковом платье и парчовых туфельках Карин выглядела какой-то нереальной. Он втянул нежный цветочный запах ее духов с видом тонкого ценителя.

— А знаете, — сказал он, забавно сморщив нос, — мне нравится эта штука, которой вы пользуетесь для волос.

— Никакой «штукой» для волос я не пользуюсь! — раздраженно ответила Карин.

— Вы хотите сказать, что ваши волосы от природы пахнут так восхитительно?

— Я хочу сказать, что это может быть шампунь или лосьон для укладки, но я не делаю ничего специального, чтобы они пахли, как вы вообразили.

— Значит, тогда мне нравится ваш шампунь или лосьон для укладки.

Карин заключила, что он был в шутливом настроении, и решила держаться с ним очень строго и чопорно и по возможности безразлично.

— Кстати, — останавливаясь у поручня и прислоняясь к нему спиной, сказал он, — неужели вы действительно позволите бедному Тому Паджету сойти с корабля, так ничем и не ободрив его, чтобы облегчить те трудные времена, которые ждут его впереди? Кажется, он должен искать себе работу, а это может оказаться довольно неприятным занятием, когда человек может полагаться только на самого себя.

— Слава богу, Том может рассчитывать не только на себя, — холодно ответила Карин. — У него много друзей там, куда он направляется. Друзей, от всей души готовых помочь ему.

— И вы не договорились встретиться с ним где-нибудь, когда он определится с работой? Разве вы не обменялись фотографиями?

— Разумеется, нет!

Он недоверчиво блеснул зелеными глазами в густой кайме ресниц:

— И не снялись вместе у судового фотографа?

— Не будьте смешным!

— И не думаю! Просто мне искренне жаль беднягу Тома, если вы позволите ему бесследно исчезнуть из вашей жизни. В конце концов, он очень милый юноша, и вы принимали его ухаживания во время путешествия. Очевидно, вы не думаете, что смогли бы терпеть их всю жизнь?

— Вот именно! — воскликнула она, пораженная наглостью Кента Уиллоугби. — В любом случае, не понимаю, какое вам до этого дело!

Он пожал плечами:

— Решительно никакого. Но я сочувствую молодым людям, которых используют, а вы должны признать, что последние несколько недель довольно здорово использовали Тома. Он служил вам, как верный пес, исполняя все ваши прихоти, частенько оказывался в глупом положении, когда вы вдруг начинали избегать его и переносили свое внимание на кого-нибудь другого. Совершенно очевидно, что он влюблен в вас, и эта его любовь может изменить всю его будущую жизнь. Вас это совершенно не беспокоит?