Страница 15 из 32
От неожиданности Чармиэн замерла на пороге. Сердце ее колотилось. Леон ободряюще улыбнулся ей:
— Входите, Чармиэн, мсье Димитриу хочет посмотреть на платье для его сестры.
От волнения, она совсем потерялась и едва могла идти, забыв все наставления учителей. Мадам Дюваль запричитала:
— Да она же сутулится! Что я вам говорила!
— Вы столько наговорили, что я не могу всего упомнить, — устало возразил Алекс. Он во все глаза смотрел на Чармиэн, как ей показалось с дерзкой самонадеянностью мандарина, пополняющего свой гарем. Кровь прилила к ее лицу, выступили слезы, она понурилась в смущении.
— Ни осанки ни шарма, — не унималась мадам Дюваль.
— Зато какой цвет лица! И прекрасная фигура, — продолжал спорить Алекс, я и забыл, как она красива.
Леон многозначительно кашлянул.
— Вы хотели видеть платье, — усмехнулся он, — оно, разумеется, создавалось для брюнетки.
Чармиэн напряженно переводила взгляд с одного и них на другого. Алекс ни разу не отвел глаз — он что, рассчитывает загипнотизировать ее похоже, он наслаждается ее замешательством.
— Так вы не хотите посмотреть платье на Ивонн? — искательно спросила мадам. — Она брюнетка и покажет его превосходно.
— Эта девушка сама покажет, если захочет, — мягко заметил Алекс, — Ну же, мадемуазель, что вам стыдиться старого приятеля?
Она подняла глаза и встретила его властный взгляд — это ведь от его присутствия она обезумела; если б не он, она бы не потерялась. Внезапно ее обуял гнев да как он смеет издеваться над ней, чем это она заслужила? Словно приняв вызов, она гордо вскинула голову и прошла к столу Леона, затем резко остановилась, грациозно вскинула руки, полуприкрыв глаза и загадочно улыбаясь, при этом показалась изящная линия ноги. Потом она вышла на середину комнаты, похлопывая руками, и остановилась в ожидании.
— Замечательно, — Алекс был удовлетворен, — а вы говорили, что она не манекенщица?
Глаза Чармиэн потемнели — похоже, все поставлено на карту.
— Ба, — удивилась мадам Дюваль, — ее стимулирует ваше присутствие, мсье. А в вашем бальном зале все же она потеряется — там ведь, как вы объясняли, будет множество высоких особ. И потребуется опыт, которого у Чармиэн нет, Она…
Алекс сделал слабую попытку прервать ее словесный поток, предложив:
— У нее еще будет время набраться опыта перед открытием.
— Но зачем тратить драгоценное время на нее, когда у нас есть более подходящие девушки? Вот хоть Дезире, не хочет ли мсье взглянуть на Дезире?
— Мсье не хочет, — нахмурился Алекс, — я выразил свои пожелания, мое время для меня тоже представляет ценность.
— Мсье просто не понимает, — настаивала мадам, — манекенщицу не обучишь за день. Вот почему я настаиваю…
— Хватит, Элиза, — прервал ее Леон, — в конце концов, решать буду я.
Чармиэн уставилась на него и едва смогла выговорить:
— Мсье, вы же не собирались брать меня на Ираклию? Я ведь совсем еще не работала моделью… — И, уловив едва заметную усмешку Алекса, добавила: — Так вы шутите…
— Ну да! — подхватила мадам Дюваль охотно — Мсье известный шутник.
— Мсье серьезен как никогда, — прервал ее Алекс — Леон, вы меня очень обяжете, если привезете эту девушку на Ираклию, — и добавил, уловив хмурый взгляд модельера — К тому же сестра хотела бы встретиться с ней — они ведь почти двойники, а я всегда рад выполнить желание Альтеи, если оно разумно.
Наступило молчание, во время которого Леон перебирал на столе бумаги, а мадам Дюваль сидела поджав губы. Чармиэн взмолилась:
— Если мы закончили, я пойду в гардеробную.
В столь жалком состоянии она, кажется, никогда не была. Алекс же упрямо продолжал.
— Гардеробщики и прочая обслуга будут предоставлены ей на месте, — сказал он, — было бы расточительно тащить их отсюда на Ираклию.
Услышать такое от человека, который ради своих прихотей никогда ни с чем не считался! Опять он бросал вызов Чармиэн.
— Учитесь, мадемуазель, и потом приезжайте на Ираклию.
Леон оторвался от бумаг, словно хотел запротестовать, но Алекс резко обернулся к нему:
— Да-да, Леон, я требую, чтобы вы привезли к открытию отеля с собой мадемуазель Чармиэн и вторую девушку на ваше усмотрение. — Он поднялся и взял в руки трость. И я ни под каким видом не приму отказа. — Он прибавил это с угрозой. Потом вдруг усмехнулся при виде трех смущенных физиономий. — Терпеть не могу разочаровывать Альтею.
Чармиэн была шокирована его высокомерием — в «Шатовьё» его принимали и развлекали, как близкого друга семьи, а теперь он вел себя словно хозяин со своими вассалами. Она заметила, как ее патрон сжал зубы, но ничего не сказал.
— Ну вот и договорились, — вежливо закончил Алекс, — мне надо идти. Мои наилучшие пожелания — мадам, Леон. — Он взял свою шляпу и перчатки с подоконника, где оставил их прежде. — Не стану больше отнимать драгоценного времени. — Он особо подчеркнул последние слова, обратившись к мадам Дюваль. — Не могу заставлять ждать свою даму, наверное, найду ее в салоне.
Словно загипнотизированные, они смотрели, как он натягивает перчатки. Мадам Дюваль и Леон поднялись со своих мест, но оба молчали, Он по-королевски прошествовал к двери, послав Чармиэн торжествующий взгляд.
— Удачи, — пожелал он ей вполголоса, — и до встречи. — Обернувшись в дверях, он снисходительно бросил остальным: — Моя сестра высоко ценит и ваши труды, и ваше расположение. Пока.
Обычно Леон провожал своих клиентов, но на этот раз он даже не шевельнулся. Как только дверь за Алексом закрылась, он сел и вытер лоб платком.
— Если б не солидные чеки мадемуазель Димитриу, я бы отправил этого надутого болвана ко всем чертям, — проговорил он угрюмо — диктовать мне в моем собственном салоне!
Поскольку он никогда раньше не критиковал клиентов в присутствии персонала, Чармиэн поняла, насколько он сейчас был оскорблен поведением Алекса.
— Это просто невозможно, — взорвалась мадам Дюваль.
— Прекратите, Элиза, — оборвал ее мэтр, — мы должны заботиться о процветании дома.
Потом тепло взглянул на Чармиэн: — Право, я удивлен, как хорошо вы только что двигались.
— Да я и сама не понимаю, как это у меня получилось, — откровенно призналась Чармиэн.
Она-то знала, что совершила это, вдохновленная присутствием Алекса. А вот сможет ли повторить в его отсутствие?
— Каков молодец! — воскликнула мадам Дюваль. — Не можем же мы заменять Дезире в последний момент! Чармиэн могла бы притвориться нездоровой.
— Едва ли он в это поверит, — горестно усмехнулся Леон. — Вы же слышали, что он сказал? Я не рискну. С него станется тут же отослать нас всех обратно, не возместив расходов, да еще и обвинить в нарушении контракта. Алекс не любит отказов. Так что с Ивонн поедет Чармиэн.
Он разрешил им уйти, но Чармиэн задержалась. Чудо свершилось — по прихоти Алекса ее сделают манекенщицей, вроде бы исполнялись все ее заветные мечты. Но в бочке меда оказалось слишком много дегтя — она была оскорблена тем, как этот грек обошелся с ней; возможно, он выстроил для нее ловушку, а болтовня про сестру всего лишь маскировка.
Девушка подошла к столу Леона и заговорила просительно:
— Мсье, я в самом деде не могу ехать в Ираклию… это… это невозможно…
— Отчего же? — терпеливо поинтересовался он.
От объяснения истинных причин она уклонилась.
— Я здесь новенькая, — напомнила она ему — и я иностранка. Старшие, такие, как Дезире, взбесятся, станут завидовать.
— Ну, они всегда завидуют — это то, к чему следует привыкнуть, если собираешься оставаться в нашей профессии.
Он смотрел на нее с некоторым беспокойством прежде, в своей униформе, она не так бросалась в глаза, но теперь, в этом прекрасном наряде, девушка была очень хороша. И какие у нее глаза! Пожалуй, он понимает Алекса.
— Это единственная причина, по которой вам не хочется ехать? — спросил он.
— Я не говорила, что мне не хочется ехать, — поправила она его, — ну… просто… мне не нравится мистер Димитриу. Его манера поведения просто нестерпима!