Путешествие в Португалию

Она прикрыла глаза и представила, что Дэкс сейчас работает там. Теперь она понимала его боль. Как бы плохо ей ни было от всего увиденного, для него это должно быть в несколько раз хуже.

Она любила Куинту. Но для Дэкса она была смыслом жизни.

Слезы катились по ее лицу. Она должна пойти к нему. Рассказать ему о своих чувствах, о том, что она все поняла.

Мэдди начала спускаться вниз по холму.

Солнце беспощадно пекло. Дэкс чувствовал себя совершенно опустошенным.

Все усилия оказались напрасны. Он ищет то, чего никогда не найдет.

Любовь. Покой. Нежность.

Будь проклята эта Мэдди Кук, пробудившая его чувства. Будь прокляты ее темно-красные волосы, заставившие его желать то, чего у него никогда не будет.

– Дэкс!

Он вздрогнул, услышав ее голос, и побледнел от ярости. Как посмела она вторгнуться сюда?

– Какого черта ты здесь делаешь? – гневно прорычал он.

На долю секунды ей показалось, что он собирается ударить ее. Уставшая после долгого пути и потрясенная увиденным, Мэдди оступилась и упала на смолистую землю.

Пытаясь вытереть измазанное сажей лицо, она медленно поднялась на ноги.

– О Дэкс, – прошептала она в отчаянии.

Чтобы скрыть свои переживания, он поспешно отвернулся и изо всех сил ударил по обуглившейся балке, которая лежала на чем-то, напоминавшем каменную стену.

На мгновение Мэдди закрыла глаза, потому что не могла видеть его в таком отчаянии. Слезы вновь покатились по ее щекам.

– Дэкс! – пробормотала она, судорожно всхлипывая. – Мне так жаль. Это ужасно. Кто-нибудь пострадал?

– Нет!

Она поборола страх перед его гневом и, решительно проложив себе путь через груды обуглившегося мусора, подошла к нему.

– Я не понимаю. – Ее голос звучал приглушенно. – Дом был построен из камня, но от него почти ничего не осталось.

– Это из-за деревянных перекрытий. – Дэкс с раздражением отбросил в сторону обугленный камень. – Крыша, пол, двери, перемычки. Они сгорели и ослабили каменную кладку. В любом случае огонь был сильным. Баллоны с газом, стоявшие на кухне, взорвались.

Ее дом. Его дом. Все, что осталось от него, – это обломки внутренней стены и огромного камина, несколько больших шпал, груды почерневшего хлама.

В дальнем углу, где когда-то располагалась кухня, из кучи сажи и сгоревшего дерева выглядывал покореженный стальной холодильник. Она увидела расплавленные кастрюли, железную ванну, которая провалилась на нижний этаж, а теперь опасно накренилась напротив искореженных остатков кованого железного балкона. От запаха копоти и гари першило в горле.

Мэдди вытерла лицо, горячее и потное от долгого пути и жара опаленной земли.

– Это ужасно, – прошептала она. – Как ты можешь выносить это?

– Думаешь, у меня есть выбор? – ответил Дэкс и посмотрел на нее холодным взглядом.

– Прости, прости. Это было глупо, – пробормотала она. И развела руками от бессилия. – Я не знаю, что и сказать.

– Тогда не говори. – Она смутилась от его пристального взгляда, понимая, что выглядит ужасно. Он нахмурился. – Ты пришла пешком?

Когда она впервые села к нему в грузовик в день прибытия, он говорил что-то об огне. Должно быть, это произошло несколько дней назад.

Она съежилась. И все это время, когда она строила ему глазки и заигрывала с ним в гостинице… Это было ужасно. Что он о ней подумал?

– Я… я пришла увидеть тебя.

– Правда? – Он презрительно усмехнулся. – Я думаю, ты хотела увидеть Куинту. Твое приданое.

Она побелела.

– Нет! То есть я хотела увидеть ее, конечно…

– Да, конечно, – огрызнулся Дэкс, издевательски разводя руки. – Так вот же оно!

Этот центр садоводства привлекал любителей садов отовсюду. Теперь же только два несчастных ствола почерневших пальм были свидетельством былой роскоши.

Мэдди так хотелось прикоснуться к Дэксу, утешить его.

Пот темной, липкой дугой стекал по его спине, смешиваясь с сажей, пачкал его лицо. Он остановился и вытер его рукой в перчатке, но пот продолжал застилать ему глаза.

Эти глаза… Она съежилась от его взгляда. Он потерял все, думала она. Неудивительно, что София была такая угрюмая.

Мэдди очень хотела, чтобы он нуждался в ней. Он должен понять, что она разделяет его боль. Но как сказать ему об этом? Ком отчаяния встал у нее в горле.

Дэкстер стоял и смотрел на нее напряженным и холодным взглядом. Его щеки и лоб были покрыты пятнами сажи и копоти.

– Да. Все ушло, – сказал он кратко. – Ни одной палки не осталось от антикварной мебели. Ни одной ценной картины…

Ошеломленная, Мэдди схватилась за грудь.

– Тебе не удалось ничего сохранить?

Он ответил ей презрительным, уничтожающим взглядом, посмотрел так, словно ударил. Почему? – думала она в замешательстве. Почему он так зол на нее?

– Меня здесь не было, – сказал он. – Бабушку вытащили из огня, а потом спасали лошадей и других животных. Когда спасатели вернулись к дому, было уже слишком опасно входить в него. – Его рот превратился в тонкую линию. – Поэтому никаких сокровищ для тебя не осталось, Мэдди.

Чувствуя тошноту, она поняла, что их ничего не связывает. И не связывало. Никогда ничего. Его поцелуй был всего лишь мимолетным желанием.

Отчаяние охватили ее, она опустилась на колени. Осколки впивались в ноги, но ей было все равно.

– Если тебя здесь не было, тогда где ты был? Когда ты приехал?

– Я прилетел из Бразилии, как только узнал. Неделю назад.

– Из Бразилии, – глухо повторила она.

– Я занимаюсь растениеводством. И езжу по свету в поисках новых видов растений.

Она попыталась понять его, но ее разум как будто парализовало.

– Ты… ты не жил здесь с бабушкой?

– Не считая пары коротких лет. Я не жил здесь со дня похорон моих родителей.

Ее глаза расширились.

– Тебе было всего пятнадцать. Куда же ты пошел?

Он сердито посмотрел на нее, но, к ее удивлению, ответил:

– Я уехал в Лиссабон, пошел работать на корабль. Драил палубу. Вернулся только спустя пять лет, когда узнал, что дедушка умер, и ходили слухи о том, что ферма должна быть выставлена на продажу. Я восстановил хозяйство, привел ферму в приличное состояние и продолжил свои путешествия. Мы с бабушкой давно не встречались. Тебе этого достаточно? А теперь позволь мне продолжить работу. Я не могу терять время. Уходи. Ты вся в грязи. Попроси, чтобы тебя подвезли.

– Вот почему ты так ужасно выглядел, когда мы впервые встретились в аэропорту. Почему ты не сказал мне? – гневно спросила она. – Почему?

– Какого черта? – проговорил он скрипучим голосом, стоя на коленях и пытаясь достать что-то из-под груды расплавленного метала. – Мы все сказали твоему деду. Он предпочел не говорить тебе об этом. Почему мы должны были противодействовать его решению?

Ее глаза расширились.

– Но почему он не сказал мне? – спросила она, с дрожью вспоминая, как Дэкс, посмеиваясь, говорил, что дед одурачил ее.

– А ты бы приехала, зная всю правду? – спросил Дэкс холодно.

– Конечно, нет. Но как ты мог скрыть от меня все это? – в смятении спросила она.

Он взял бутылку с водой и долго пил, прежде чем ответить.

– Если бы ты знала, что Куинты и бизнеса уже нет, ты бы осталась дома. А он не мог позволить тебе сделать это. Признайся, Мэдди, тебе абсолютно безразлична ферма. Тебе нужна только ее ценность и волнует только денежная сторона вопроса.

У нее перехватило дыхание от оскорбления. Она ринулась к нему и стала гневно колотить его по груди.

– Послушай меня! Послушай! Мне не все равно! Мне плохо!

Дэкс в гневе схватил ее за руку и сунул ей под нос обугленный кусок дерева.

– Посмотри на это! – прорычал он. – Для тебя это всего лишь та роскошь, которую ты потеряла. Но для меня это – мое сердце, моя душа. В это ушли мои слезы, пот и кровь! Я знаю, откуда прибыл каждый росток. Каждый саженец, каждая взлелеянная с любовью посадка. Это то, что я потерял. Это и… – Он замолчал на мгновение. – Ты говоришь, что тебе не все равно. Что ты знаешь о чувствах?