Всему вопреки

Марти поняла, что произошло, и на ее лице появилось озабоченное выражение.

— Но что же ты будешь делать, когда кончатся каникулы? — спросила она подругу. — Ведь тебе нужна какая-то работа.

— Что-нибудь найду, — ответила Кэрол, укладывая в чемодан вещи.

Марти выпускала колечки дыма и внимательно следила за тем, как они таяли в воздухе.

— Кэрол, по-моему, пришло время тебе на самом деле обручиться, — сказала она.

Кэрол повернулась и посмотрела на нее с неподдельным изумлением:

— С кем?

Марти нахмурилась и показала на чемодан, жестом предлагая подруге побыстрее закончить сборы.

— Я подумаю на эту тему, — сказала она. — Я очень хорошо подумаю.

Кэрол улыбнулась, закрыла чемодан и с трудом потащила его в коридор.

За день до их отъезда в школу принесли корзину белых роз для Кэрол. Она окинула их совершенно безразличным взглядом, полагая, что цветы прислал Джеймс. В последние две недели тот присылал их в изобилии, и девушка относилась к ним, как к реквизиту в фарсе с их мнимой помолвкой.

Но Марти вдруг обнаружила, что эти розы были вовсе не от Джеймса. Желая насладиться ароматом, она вытащила их из корзины, и из букета выпала визитная карточка. Марти подобрала ее и, прочтя, даже свистнула.

— Ну-ну! — воскликнула она. — Ну-ну!

Кэрол удивленно посмотрела на подругу, и та протянула ей карточку.

— У тебя есть обожатель, — объявила Марти. — Самый настоящий обожатель!

Кэрол выхватила у нее белый кусочек картона и стала читать. По щекам ее разлился легкий румянец. На карточке было написано:

«От того, кто помнит вас и желает вам счастья. Я хотел позвонить вам, чтобы попрощаться, но пусть эти розы сделают это за меня. Арман де Сартр»

Марти решила, что это розыгрыш.

— Непременно расскажу об этом Джеймсу, — задорно воскликнула она. — Если бы вы с ним действительно решили пожениться, он просто с ума сошел бы от ревности. Белые розы! Подумать только! — Она жадно втягивала в себя аромат цветов. — Если бы не вся эта история с Джеймсом, ты наверняка смогла бы заполучить графа.

— Не говори глупости.

Кэрол старалась отобрать у подруги свои розы, но Марти проворно от нее уворачивалась.

— Не отдам до тех пор, пока ты не поклянешься показать их Джеймсу! Это покажет ему, что многие мужчины способны на глубокие чувства... Если он не порвет окончательно с этой ужасной Сент-Клер, значит сам вовсе ни на какие чувства не способен.

— Отдай мои розы!

— Что ты собираешься с ними делать?

— Отдам кому-нибудь из служанок, чтобы она поставила их в воду. Не могу же я взять их с собой.

— Одну можешь. — Марти вытянула из букета едва открывшийся белоснежный бутон. — И мы покажем его Джеймсу. И визитную карточку тоже! Ради Бога, не отдавай ее служанке вместе с розами!

Но, в силу каких-то непонятным для нее самой причин, Кэрол решила, что Джеймс не должен увидеть ни роз, ни карточки, и после недолгих уговоров, сопровождавшихся шутливыми возражениями подруги, она добилась от Марти обещания ничего не рассказывать брату об этом неожиданном подарке.

— Хорошо, — наконец согласилась она. — Я не стану рассказывать об этих розах Джеймсу.

— И никому другому?

Марти загадочно улыбнулась.

— Никому, пока ты сама не захочешь, чтобы я это сделала.

Сказав это, Марти ушла попрощаться с остальными. Это был ее последний семестр в пансионе мисс Доув.

Из Парижа до Лондона они долетели самолетом. В Лондоне их встретил Джеймс, и оставшуюся часть пути они проделали на машине. Только поздней ночью они, наконец, добрались до Ферн Эбби, и Кэрол в темноте не смогла на него полюбоваться.

Машина остановилась, и в дверях большого, похожего на старинный собор дома появился Бредшоу, дворецкий Пенталонов. Он спустился по ступенькам крыльца, отрыл дверцу машины, и, подавая Кэрол руку, с достоинством произнес:

— Позвольте мне взять ваши вещи, мисс. Спасибо, мисс. Сегодня было дождливо, земля очень влажная. Будьте осторожны, мисс!

Марти выскочила из машины и, словно старого друга, весело поприветствовала подошедшую к ним экономку.

— Привет, Беннет, как поживаете? Похоже, вы располнели!

Марти, конечно, шутила. Фигура экономки напоминала длинную тонкую жердь, и она прилагала массу усилий, чтобы сохранить ее неизменной.

— Это невозможно, мисс Марти! Я соблюдаю очень строгую диету. А вы выглядите прелестно и так повзрослели с последнего вашего приезда. Настоящая юная леди!

— Вы даже представить себе не можете, Беннет, насколько я повзрослела; я никогда в жизни не была еще такой взрослой, я даже успела окончить школу!

В сопровождении дворецкого и экономки они вошли в дом. Внутреннее убранство этого великолепного старинного замка произвело на Кэрол неизгладимое впечатление. С огромных деревянных балок высокого потолка свешивались причудливые знамена, стены украшали средневековые щиты и огромные рыцарские мечи, а над камином, под стеклом, висела пожелтевшая от времени королевская грамота, в которой перечислялись все титулы и звания Пенталонов и подтверждались их права на владение поместьем.

Девушка опустилась на покрытую дорогим гобеленом кушетку возле камина и протянула руки к огню. Только сейчас она поняла, почему, несмотря на стоявшую за окнами теплую июньскую ночь, в этом огромном гулком зале пылал камин. Толстые стены дома были сложены из огромных каменных плит, а узкие стрельчатые, в готическом стиле, окна пропускали слишком мало солнечных лучей, и даже в самые знойные дни здесь было довольно прохладно.

— Бредшоу, подайте нам кофе и сэндвичи, — приказала Марти.

— Да, мисс, — отозвался дворецкий.

Марти улыбнулась, и Кэрол отметила, что никогда раньше не замечала у нее такой милой, простодушной и по-детски довольной улыбки. Видимо, ее подруга чувствовала себя абсолютно счастливой от того, что снова оказалась дома.

Джеймс, с несколько растерянным видом, бродил по залу, то и дело исчезая в комнатах, словно он вновь знакомился с обстановкой дома и всеми семейными реликвиями. Но вот, наконец, и его лицо, подобно лицу его сестры, приобрело выражение благостного удовлетворения.

Беннет, экономка, стояла в ожидании распоряжений относительно того, где следует разместить молодую гостью ее хозяйки.

— Я приготовлю для мисс Стерн Белые покои. Надеюсь, вы не будете возражать, мистер Джеймс?

В голосе экономки звучало едва заметное сомнение. Она не была уверена в том, что, дошедшие до нее слухи о скорой женитьбе ее хозяина окажутся правдой, да и Кэрол, по ее мнению, больше походила на подружку мисс Марти, чем на будущую хозяйку Ферн Эбби.

Поначалу Джеймс почти не обратил внимания на то, что сказала экономка, а потом вдруг запрокинул голову и расхохотался, словно до него только что дошел смысл ее предложения.

— Белые покои? Для Кэрол? Но почему ты так решила, Беннет?

Миссис Беннет была слишком хорошо вышколена, чтобы показать свое удивление.

— Это наша главная спальня для гостей, — невозмутимо ответила она.

— Да, но Кэрол... — Неожиданно он вспомнил, что на пальце Кэрол красуется его обручальное кольцо, и, почувствовав неловкость, замолчал. Он взглянул на экономку, откашлялся и постарался сгладить возникшую неловкость. — Что ж... да, конечно, Бенни, ты правильно решила, — сказал он. — Мисс Стерн и я... Ты, должно быть, уже слышала, Бенни, мы помолвлены!

Он сделал жест, словно официально представляя обеих женщин друг другу. По щекам Кэрол, чувствовавшей себя не в своей тарелке от утомительного путешествия и ошеломляющего великолепия окружающей обстановки, медленно разлился румянец.

— Бенни, перед тобой — твоя будущая хозяйка.

Беннет слегка поклонилась, и ключи, висевшие у нее на поясе, тихонько звякнули.

— Позвольте пожелать вам счастья, мисс, — сказала она.

Кэрол заставила себя поблагодарить экономку. Марти смотрела на происходящее широко открытыми от удивления глазами.

— Так я приготовлю для мисс Стерн Белые покои, — повторила экономка.