Страница 14 из 14
Для расследования деятельности компании нижняя палата создала секретный комитет. Его члены докладывали, что многие допрошенные всеми силами запутывали дело и уклонялись от прямых ответов. В ряде предъявленных комитету бухгалтерских книг обнаружились фиктивные записи, некоторые листы вырваны, а в некоторых записях о поступлении денег не были указаны имена плательщиков. Некоторые книги вообще бесследно исчезли вместе с казначеем компании Найтом. Переодевшись в чужую одежду, он спустился на лодке по Темзе, сел в устье на заблаговременно нанятый корабль и направился во французский порт Кале. Оттуда он перебрался в Бельгию, где все же попался в руки властей и был помещен в антверпенскую тюрьму. Английское правительство потребовало от Австрии, которой тогда принадлежали эти земли, выдачи Найта, но оказалось, что по местным законам человек, арестованный в Бельгии, мог предстать перед судом только в этой стране. Пока шла переписка между Лондоном и Брюсселем, Найт бежал из тюрьмы, подкупив стражу.
Тем не менее комитет установил, что накануне принятия закона о привилегиях руководство компании фиктивно (без оплаты) продало акции не только чиновникам, но и членам парламента. Эти сделки были признаны взятками, размер которых колебался от £10 тыс. до 250 тыс. Палата общин приняла резолюцию об аресте директоров компании и других лиц, незаконно обогатившихся на ее акциях, и потребовала от них возместить «нанесенный народу ущерб». Парламентарии, причастные к компании, были лишены депутатской неприкосновенности.
...
НА ДОПРОСЕ В ПАЛАТЕ ЛОРДОВ БЛАНТ ОТКАЗАЛСЯ ОТВЕЧАТЬ НА РЯД ВАЖНЫХ ВОПРОСОВПОД ТЕМ ПРЕДЛОГОМ, ЧТО УЖЕ ДАВАЛ НА СЕЙ СЧЕТ ОБЪЯСНЕНИЯ ПАЛАТЕ ОБЩИН, НО ТОЧНО НЕ ПОМНИТ ОТВЕТОВ, А ПОТОМУ МОЖЕТ ОКАЗАТЬСЯ В ПРОТИВОРЕЧИИ С САМИМ СОБОЙ.
Особый случай представлял председатель правления Блант. Этот убежденный пуританин, начинавший свою карьеру простым писцом, был известен как человек аскетического образа жизни, непримиримый критик роскоши, поборник нравственности и противник партийных склок в парламенте. Так вот, при аресте у него обнаружили купчие на шесть особняков. При допросе в палате общин выяснилось, что Блант, как и другие директора, брал в компании льготные ссуды под залог своих акций, которые ему ничего не стоили. Подтвердилось также, что, когда цена достигла пика, директора тайно продали часть своих ценных бумаг. На допросе в палате лордов Блант отказался отвечать на ряд важных вопросов под тем предлогом, что уже давал на сей счет объяснения палате общин, но точно не помнит ответов, а потому может оказаться в противоречии с самим собой. Это было воспринято как косвенное признание им своей виновности. От Бланта категорически потребовали ответа, когда, по какой цене и кому из чиновников и парламентариев он продавал акции. Блант вновь отказался отвечать. Попытки разговорить пуританина ни к чему не привели, и он был отправлен в тюрьму.
По завершении следствия палата общин начала судебный процесс по делу лиц, замешанных в махинациях с акциями Компании Южных морей. Первым перед судом предстал Чарльз Стэнхоуп, один из руководителей казначейства. Обвиняемый утверждал, что сделки с акциями проводил при посредничестве Найта (тот был в бегах) и покупал их только по рыночному курсу. И хотя на счетах
Стэнхоупа обнаружилось около £250 тыс., происхождение коих он не смог объяснить, палата оправдала его незначительным большинством голосов. Когда об этом узнали в городе, в разных районах Лондона собрались толпы народа, требовавшие пересмотра вердикта, так что власти всерьез боялись мятежа и погрома. В этой обстановке перед палатой предстал бывший канцлер казначейства Эйлсби.
Судебный процесс продолжался до поздней ночи. Вина Эйлсби была столь очевидна, что палата единогласно признала: «Канцлер поощрял разрушительные действия Компании Южных морей с целью извлечения большой прибыли для себя, вступил в сговор с директорами в их пагубных делах к ущербу для торговли и кредита королевства». Депутаты постановили заключить Эйлсби в Тауэр и конфисковать его имущество для возмещения потерь рядовых акционеров. (Секретарь казначейства Крэггс скончался накануне парламентского суда. Его имущество, оцененное в £1,5 млн, конфисковали.) На этот раз решение парламента было встречено взрывом восторга и быстро стало известно всему городу. Люди, с самого утра осадившие парламент и с нетерпением ожидавшие результатов голосования, жгли костры и танцевали вокруг них, как в большой праздник.
Затем палата заслушала дело графа Сандерленда, который, согласно докладу комитета, получил от компании взятку в размере £50 тыс. Граф был видной политической фигурой, и, как считали многие, его осуждение могло вызвать падение кабинета.
Поэтому палата вынесла оправдательный вердикт, хотя широкая публика была твердо уверена в виновности Сандерленда. Это вновь вызвало народный гнев, но открытых беспорядков опять удалось избежать: палата оперативно решила судьбу 33 директоров компании. В общей сложности у них конфисковали свыше £2 млн с таким расчетом, чтобы каждому осталась доля имущества, обратно пропорциональная личной вине в банкротстве компании. Хуже всех пришлось Бланту. Парламент оставил ему лишь £5 тыс. из состояния, оцененного в £183 тыс. Это решение было воспринято публикой на ура. При этом никому так и не пришло в голову искать причины случившегося в собственном легковерии и алчности. По всеобщему представлению, рядовые англичане во всей этой истории остались такими же честными тружениками, ограбленными бандой стяжателей, которых надо повесить, колесовать, четвертовать…
Разумнее других с самого начала действовал Уолпол. Как только началось следствие, он стал настаивать на том, что ликвидация нанесенного ущерба и восстановление общественного кредита важнее наказания виновных. Вспоминая великий лондонский пожар 1666 года, практически уничтоживший средневековый город, он говорил в палате общин: «Если бы Лондон горел сейчас, все благоразумные люди сначала бросились бы гасить пламя, а уж потом – искать поджигателей». Понять Уолпола можно. Незадолго до начала истории с «мыльными пузырями» он сам был изгнан из парламента и даже подвергся аресту по обвинению в коррупции. Вскоре Уолпол представил парламенту свой план ликвидации долгов Компании Южных морей, предложив поручить это дело двум финансовым гигантам того времени – Банку Англии и Ост-Индской компании.
План Уолпола был утвержден, но так и не сработал. Все завершилось тем, что между акционерами были распределены наличные активы компании и конфискованные у директоров деньги. Каждому досталось меньше £30 на 100-фунтовую акцию.
Любопытная деталь. В ходе судебных разбирательств выяснилось, что в период наивысшего ажиотажа жена наследника, принцесса Каролина, сильно увлекшаяся спекуляциями с акциями Компании Южных морей, попросила Уолпола, человека, искушенного в финансах, стать ее советником. По причинам личного характера, о которых ходили разные сплетни, Уолпол не смог отказать принцессе. Управляя ее деньгами, он и сам получал неплохую прибыль. В Лондоне говорили, что, возглавив в 1721 году кабинет министров, сэр Роберт потратил часть денег, заработанных на главном «мыльном пузыре», на великолепную коллекцию произведений искусства. Впоследствии его внук продал ее российской императрице Екатерине II, которая усердно формировала из разных источников картинную галерею Эрмитажа и знать ничего не хотела о том, что творилось в Англии в начале века.
А граф Оксфорд благополучно избежал всех напастей, связанных с крушением созданной им компании. К тому моменту, когда возник скандал с акциями, он уже не принимал деятельного участия в ее судьбе: когда в 1714 году престол перешел к Георгу I, Харли отошел от государственных дел и переехал в свое поместье в Херефордшире. Новая власть не благоволила ему, и вскоре против него выдвинули обвинения в государственных преступлениях, не связанных с Компанией Южных морей, признали виновным и посадили в Тауэр на два года. Умер граф в 1724 году.
Конец ознакомительного фрагмента.