Страница 33 из 75
Можно также упомянуть о чрезвычайно интересном каменном надгробии, найденном близ Казани и датированном Г. В. Юсуповым предположительно концом XIII в. [504]Текст его в значительной степени испорчен, дата стерта, однако сохранившиеся обрывки позволяют прочесть, что «это место погребения великого и знатного повелителя, помощника повелителей, эмира чтимого… победоносного… гордости рода… и веры, тени господа миров Хасан-бек сын Мир-Махмуда». В этой эпитафии, кроме имени, обращают на себя внимание слова «помощника повелителей», так как Хасан действительно был [104] вассалом Мухаммед-Султана, а через него и Мамая. Разработанность и пышность титулатуры эпитафии, а также употребление титула «эмир» характерно именно для второй половины XIV в., когда официальное делопроизводство и титулование в обязательном порядке исходили из арабо-персидских традиций, В пользу этой даты надгробия свидетельствуют также некоторые технические особенности его исполнения, например четкие прямоугольники строк, отделенные друг от друга чистыми полосами. Подобная компоновка надписей зарождается лишь в XIV в. и достигает своего расцвета в XV–XVI вв., когда чистые, заглубленные полосы между строками превращаются в рельефные перекладины, отделяющие каждую строку от последующей. [505]
В заключение интересно отметить, что в трудах В. Н. Татищева дважды упоминается об основании Казани в XIV в., [506]причем источник, которым он пользовался, не сохранился до нашего времени.
Выяснение времени основания Казани во второй половине XIV в. представляет часть важной историко-географической проблемы, связанной с появлением новых административно-политических центров на окраинах разваливающегося золотоордынского государства. Многолетние внутренние смуты приводят к полному экономическому упадку и хозяйственной разрухе обширные районы Золотой Орды. В данном случае восстановленные булгарские города, игравшие видную роль в XIII и первой половине XIV в., постепенно теряют свою роль во второй половине столетия. В еще большей степени этот процесс затрагивает многочисленное сельское население, предпочитавшее уходить из зоны постоянных военных действий в малоосвоенные и отдаленные районы. [507]Картографирование населенных пунктов Казанского ханства показывает, что все они размещаются в районах Предкамья. [508]В противовес этому совершенно пустеют территории Закамья, бывшие в свое время центром расселения булгарских племен.
В целом же территория бывшей Волжской Булгарии на протяжении XIII–XIV вв. представляла собой район сплошной оседлости с многочисленными деревнями и мелкими городами, значительная часть которых выявлена в настоящее время. [509]Экономическое значение этого района увеличивалось еще и тем, что здесь сходились устоявшиеся торговые пути по подвозу пушнины из Приуралья, бассейна Вятки и северной Волги. Сюда же стекались многочисленные и разнообразные русские товары, где их ждали восточные купцы.
Севернее описанного района, на территории современной Чувашской АССР, известны небольшие по площади населенные пункты, которые нельзя считать городами. Однако археологические работы последних лет выявили и здесь остатки города, находившегося на месте современных Чебоксар.
Чебоксарское городище.Находится на месте современного г. Чебоксары; древнее название точно неизвестно. Археологические [105] исследования датируют древнейшие слои города концом XIV в. При раскопках найдены не только деревянные жилые постройки, но и глазурованные архитектурные изразцы, свидетельствующие о существовании в городе XIV в. кирпичных зданий. [510]Городской характер существовавшего здесь населенного пункта подтверждают и остатки различных ремесленных производств: кузнечного, замочного, ювелирного, кожевенного, сапожного, гончарного. [511]Особо нужно отметить археологические свидетельства о том, что в XIV в. этот населенный пункт был чувашским городом. [512]
Говоря о Среднем Поволжье, нельзя не упомянуть тесно связанную с ним территорию Башкирии, также входившую в состав Золотой Орды. Во второй половине XIII и в XIV в. Башкирия оставалась кочевой областью и градостроительство ее не затронуло. Пока здесь известно лишь одно городище, которое можно отнести к золотоордынскому времени.
Абисово городище.Находится в 42 км от Уфы; древнее название неизвестно. Площадь городища составляет около 500 тыс. кв. м. [513]Археологических исследований не проводилось.
Отсутствие городов на территории Башкирии в XIII–XIV вв. можно объяснить тем, что этот район находился в стороне от крупных торговых транзитных путей и представлял собой, скорее всего, сырьевую базу, снабжавшую купечество пушниной, медом, воском, кожей и другими продуктами, вывозившимися по рекам в приволжские торговые города. Подобная роль Башкирии в экономической жизни Золотой Орды наложила свой отпечаток на ее развитие, законсервировав общую традиционность кочевого быта.
Один из самых северных улусов золотоордынского государства находился в районе расселения мордовских племен, занимавших междуречье Суры и Мокши. До настоящего времени здесь известен лишь один крупный, город, несомненно являвшийся местным административным центром.
Город Мохши.Остатки его находятся у современного села Наровчат Пензенской обл. Древнее название города определено по монетам и идентифицировано с Наровчатским городищем А. А. Кротковым. [514]В русских летописях область вокруг города и, вероятно, он сам носили название Наручадь. [515]Город был основан монголами в начале XIV в., первые чеканившиеся здесь монеты относятся к 1313 г. [516]Полное запустение его произошло в самом начале XV в. Археологические раскопки рисуют его значительным по площади населенным пунктом, застроенным кирпичными зданиями общественного и жилого характера. Исследованиями выявлены баня, мавзолей и жилые дома своеобразной планировки с подпольным отоплением. [517]Каких-либо остатков производственной деятельности на городище пока не выявлено. Географическое положение Мохши довольно своеобразно: он находится в значительном отдалении от оживленных торговых путей, проходивших по Волге и [106] Дону. Именно это позволяет говорить о том, что в первую очередь город был административно-политическим центром значительного района, населенного мордовскими племенами.
Наибольший интерес при изучении золотоордынских городов представляет побережье Волги на всём ее протяжении — от границ бывшей Волжской Булгарии до Каспийского моря. Здесь появились первые собственно золотоордынские города, ставшие в короткое время оживленными политическими, ремесленными и торговыми центрами, привлекавшими внимание государственных деятелей и купечества Азии и Европы. На территории современной Ульяновской обл. имеются два крупных городища, на которых не проводились археологические раскопки, что затрудняет их характеристику.
Городище Крестово.Находится на левом берегу Волги, у с. Крестово-Городище Ульяновской обл. Золотоордынское название города неизвестно, археологические исследования не проводились. В XVIII в. здесь были зафиксированы развалины многочисленных каменных построек. [518]
504
Юсупов Г. В.Введение в булгаро-татарскую эпиграфику. М.-Л., 1960, табл. 2.
505
Там же, фото надгробий № 53–57.
506
Татищев В. Н.История Российская. М.-Л., 1964, т. 3, с. 307; М.: Л., 1966, т. 6, с. 122.
507
Фахрутдинов Р. Г.Археологические памятники…, с. 80.
508
Фахрутдинов Р. Г.Указ. соч., карта археологических памятников и селений Казанского ханства между с. 80 и 81.
509
Там же, с. 50–78.
510
Краснов Ю. А., Каховский В. Ф.Средневековые Чебоксары. М., 1978, с. 10–22.
511
Там же, с. 157.
512
Там же, с. 160–166.
513
Смирнов А. П.Железный век Башкирии. — МИА, 1957, № 58, с. 99.
514
Кротков А. А.В поисках Мохши. — Труды Об-ва ист., арх. и этногр. при Сарат. ун-те, 1923, т. 34, вып. 1.
515
ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 70.
516
Кротков А. А.К вопросу о северных улусах Золотоордынского ханства. — Изв. Об-ва обследования и изучения Азербайджана, Баку, 1928, т. 5.
517
Алихова А. Е.Мавзолеи города Мохши — Наровчата. — СА, 1973, № 2; Она же.Постройки древнего города Мохши. — СА, 1976, № 4.
518
Невоструев К. И.О городищах древнего Волжского-Болгарского и Казанского царств в нынешних губерниях Казанской, Симбирской, Самарской и Вятской. — Труды I археологического съезда. М., 1871, т. 2, с. 551–553.