Страница 1 из 14
Крис Картер
Excelsis Dei. Файл №211
Солнце село за рекой, за приемный за покой.
Отпустите, санитары, посмотрите, я какой!…
ПРОЛОГ
Больница «Exctlsis dei convalestion»
Уорчестер, штат Массачуссетс
Фонарь у ворот опять не горел, и Мишель чертыхнулась про себя. Интересно, на чем экономит миссис Симпсон — на лампах или на дворнике? Скорее всего, последнее. Старый Мэтт Джонсон как пить дать снова в глубоком запое, а нанять другого, кто способен совмещать обязанности дворника, сторожа и сантехника, не позволяет скудный бюджет больницы.
Хотя больница — это красиво сказано. Конечно, приятно на вопрос о твоей профессии отвечать: «Медицинский работник», однако при этом лучше не уточнять, что работаешь медсестрой в доме для престарелых. А если еще точнее, — в приюте для умственно отсталых стариков. В нищей богадельне, где нет денег даже на привратника.
Справедливости ради, стоит признать, что больница знавала и лучшие Дни. По крайней мере, фасад трехэтажного здания в стиле «ампир» говорил о больших претензиях его строителей — высокое крыльцо с вазонами, портик с колоннами и витая чугунная решетка с латинской надписью над входом. Но в окнах третьего этажа свет не зажигался уже многие годы, а старый неухоженный парк разросся и окончательно затянул все аллеи, кроме той, что ведет от ворот до главного входа.
Мишель поднялась по ступенькам, толкнула тяжелую дубовую дверь с солидным бронзовым кольцом в львиной пасти и оказалась в главном холле. Здесь царил полумрак, зеленоватый от цифр на электронных часах, глядевшихся чужеродной деталью среди ампирных колонн и тяжелой лепнины на высоком потолке. Часы показывали двадцать один сорок пять — до начала дежурства оставалось еще пятнадцать минут. Из приоткрытой двери комнаты ночного медперсонала на мраморный пол падала узкая полоска света и доносился резкий шум телевизора. Мишель прислушалась. Господи, опять спортивная программа! Куда катится этот мир, если у старых пердунов на уме женщины, а у молодых ослов — лишь мускулистые чемпионы по бейсболу?
Впрочем, дело обстояло гораздо хуже, — по ящику показывали не бейсбольный матч, а боксерский поединок. Два лоснящихся мулата под дружные вопли с трибун и заливистые трели судьи механически долбили друг друга по головам. Лесли и Харт, два дежурных санитара, прильнув к голубому экрану, взволнованно сопереживали происходящему. Но Лесли хотя бы сопереживал молча, в то время как Харт всерьез вообразил, будто сам находится на ринге. Издав боевой клич: «Ну дай, дай же ему, вот так!», он несколько раз врезал по плечу напарника, ухитрившись при этом не оторвать взгляд от экрана телевизора. Лесли попытался отмахнуться ладонью, но Харт не отставал:
— Лесли, давай сами поспаррингуем!
— Отстань, пожалуйста, дай досмотреть!
— Нет, давай лучше подеремся! — очевидно, эта новая идея вышибла из головы Харта даже желание посмотреть матч до конца. Он прицелился и нанес приятелю новую серию ударов, — правда, на последнем все же промахнулся и вместо плеча попал по уху. Лесли, оседлавший стул и балансировавший на двух его ножках, не удержал равновесия и кубарем покатился по полу. Когда он поднялся, выражение его лица ясно говорило, что Харт все же добился своего — матч состоится прямо сейчас…
— Это что у вас здесь такое творится? Вы бы еще в пейнтбол здесь поиграть вздумали!
Мишель постаралась, чтобы в ее громовом голосе звучало как можно больше льда и презрения. Похоже, это ей удалось, — во всяком случае, перекричать телевизор она сумела. Застигнутые врасплох санитары вытянулись едва ли не по струнке. Впрочем, поняв, что перед ними не самое высокое начальство, они без команды перешли в стойку «вольно». Более того, нахал и разгильдяй Харт еще имел наглость ухмыляться:
— А, вот и доктор Чартере появились! А у нас сегодня печальная новость. Как вы думаете, какая?
Титул «доктор» звучал в его устах откровенно издевательски, но Мишель осталась невозмутимой, выдерживая точно рассчитанную паузу. Она повесила сумочку, скинула плащ и лишь затем повернулась к Харту:
— Очевидно, миссис Ричардсон?…
— Вы абсолютно правы, доктор Чартере. Этот божий одуванчик отдал концы три часа назад. Старушка захлебнулась манной кашей во время ужина…
— Надеюсь, вы не вздумали прибирать ее комнату самостоятельно? — голос мисс Чартере был также холоден и невозмутим.
— Ни в коем случае, — Харт широко ухмыльнулся, показав ровные белые, будто фарфоровые зубы, — мы предоставили эту честь вам.
— Отлично! А теперь выключить телевизор — и за работу! Кстати, кто из санитаров дежурил сегодня днем?
— Этот азиат… постоянно забываю его имя.
— Данг?
— Да, он самый. Кстати, по-моему, он еще не ушел. Все еще где-то возится. Старый скунс любит с чем-нибудь возиться — то в парке, то в подвале. Чего ему дома не сидится — ума не приложу.
— Было бы что прикладывать — пробормотала Мишель и скрылась за дверью женской комнаты, хлопнув ею при этом чуть сильнее, чем следовало бы.
Через семь с половиной минут она уже шла по освещенному коридору второго этажа — с подколотыми волосами, в халате и белых хлопчатобумажных брюках, с пачкой простыней на руке. Прежде чем прибираться в комнате покойной миссис Робертсон, нужно было проверить, как чувствуют себя два старика-разбойника — Хэл Адаме и Стэн Филипс. Мишель Чартере очень не хотелось заходить к ним вообще, но она придерживалась строгого правила — никогда не откладывать самые неприятные дела на потом.
Вот и сейчас она убедилась в том, что поступила абсолютно правильно. Телевизор в комнате у дедунцов был врублен на полную катушку, и оба пациента напряженно следили за перипетиями того самого боксерского поединка, от которого четверть часа назад мисс Чартере столь бесцеремонно оторвала обоих санитаров.
— Все, джентльмены! Вечеринка окончена — Мишель сделала три шага от двери, взяла лежавший на тумбочке пульт и нажала на зеленую кнопку. Экран мигнул и погас.
— Это еще зачем? — слабо возмутился Адаме. Он пытался перехватить руку медсестры, но не дотянулся и вновь упал на подушки. — До конца раунда осталось совсем немного!
— Правила есть правила, сэр, — улыбнулась Мишель. — Мистер Грейвз у нас главврач, а я исполняю здесь роль главной стервы. Можете считать меня королевой сук, но будьте добры выполнять мои распоряжения. А иначе в следующий раз я вообще распоряжусь вынести из вашей комнаты телевизор.
— Но Данг сказал, что мы можем досмотреть до конца! — подал голос Филипс.
— А я что, очень похожа на Данга? — парировала медсестра, одновременно машинальным движением проверив матрас под Адамсом — не сырой ли? Рука Адамса тотчас же метнулась под одеяло, сделав слабую попытку ухватить Мишель за запястье.
— Нет, вы выглядите гораздо лучше, мисс Чартере! А как насчет помыть нас? По-моему, я уже грязный…
Будь старику лет на тридцать меньше, его улыбку можно было бы назвать похотливой. Впрочем, она все равно выглядела омерзительно, и медсестра наконец вскипела — впервые за сегодняшний вечер:
— Убери свои руки, а не то я засуну их тебе куда-нибудь, откуда ты их не сразу вытащишь!
Она наклонилась над кроватью, нашарила ремни фиксаторов и двумя ловкими движениями застегнула «липучки» на обоих запястьях старика, так что Адаме даже дернуться не успел. Пусть теперь до самого утра полежит распяленным, как жук на булавках!
Лицо деда пошло фиолетовыми пятнами.
— Скажите, вам так нравится пристегивать меня на ночь? — хрипло спросил он.
Уже выпрямившись, мисс Чартере постаралась одарить его самой сексуальной из всех своих улыбок:
— О, да! Я кончаю при одной мысли об этом!
С этими словами она развернулась и направилась к двери, постаравшись на ходу даже слегка покачать бедрами. Дверь захлопнулась, в палате осталась гореть только дежурная ночная лампа. Пристегнутый Адаме повернул голову в сторону своего соседа, пытаясь найти в нем сочувствие. В ответ Филипс только безмолвно кивнул и успокаивающе улыбнулся.