Дух из машины

«Не надо было мне отпускать тебя одного, Джерри…»

По формальным признакам все указывает на то, что Ламану убил Вилчек. И Вилчек сам этого не отрицает. Но… Не сходятся концы с концами. Преступление, совершенное таким образом, больше похоже на просьбу: «Посадите меня на электрический стул, пожалуйста…» И замысел и осуществление достойны клинического дебила, правда, умеющего обращаться с компьютером… Только Вилчек не дебил. И его поведение перед камерой скорее указывает на растерянность, беспомощность, невозможность предотвратить преступление.

В здании в тот момент было три человека. Джерри, Вилчек и охранник. Охранник отпадает по техническим причинам — он был бы просто не в состоянии сделать такое. Лифт осматривали буквально на днях: им управляет непосредственно Машина, никаких промежуточных центров управления не существует. Машиной командует Вилчек. Или — нет? Мог ли влезть в Центральную операционную систему кто-то еще? Перехватить управление, отдавать команды с удаленного терминала? Теоретически — мог. То, что один человек придумал, другой всегда может понять. При желании… Это объясняет, почему Вилчек вдруг, на ночь глядя, сорвался из дому и помчался в здание Компании. Вышел, скажем, на связь с родной Машиной и обнаружил постороннее вмешательство. И поспешил разобраться на месте. Что он там говорил о творческих людях, — которые обожают загадки? Если предположить, что Дрейка он не убивал, то вся эта история должна была предстать перед ним загадкой высшего класса. А если решение связано с Машиной, то ее создатель просто обязан был первым понять, в чем дело.

Все так. Но это совершенно не объясняет, почему Вилчек решил покрывать неизвестного убийцу. Шантаж? Угрозы? Несерьезно… Скорее похоже на то, что Вилчек лично заинтересован, лично расположен к тому, кто это совершил. Покрывает его по собственной воле…

За спиной неслышно появилась Скалли. Вгляделась в экран, перевела взгляд на напарника. Смотреть на мальчишески заострившееся лицо Молдера было больно.

— Я слышала о Джерри…

Фокс кивнул, благодаря за сочувствие.

— Мне очень жаль… — «Что тут еще скажешь?»

Призрак разлепил плохо повинующиеся губы и произнес:

— Скалли, я не думаю, что его убил Вилчек…

— Что?

— Это бессмысленно, — Призрак еле заметно пожал плечами. — Зачем он возвращался в «EURISKO»?..

— Чтобы уничтожить улики, замести следы. Это же очевидно.

— Если ты захочешь уничтожить улики, будешь ли ты при этом позировать перед видеокамерами? Он ведь сам проектировал их установку.

Они оба вздохнули ~ правда, по разным причинам. Потом Дэйна осторожным движением коснулась пульта, который Фокс сжимал в руке. Монитор погас. Скалли опустилась на корточки, заглядывая напарнику в лицо, и мягко, как тяжелобольному, сказала:

— Молдер, мне кажется, ты слишком долго смотрел эту запись. Ты видишь слишком много и поэтому все хуже понимаешь, что именно ты видишь.

— Я уверен: Вилчек все-таки умнее… Дэйна со вздохом встала. Ей не хотелось говорить, но другого способа оторвать Призрака от этой треклятой записи она не видела.

— Он только что подписал признание… Какие еще доказательства тебе нужны?

Молдер несколько секунд осознавал эту информацию. Затем вскочил. И бросился к выходу. Дэйна с сожалением глядела ему вслед.

Особняк Брэда Вилчека

Вирджиния

26октября 1993

«Если Вилчек пытался связаться с Машиной со своего домашнего компьютера, должны сохраниться протоколы работы, возможно — запись диалогов. Да мало ли что! Информация об убийстве — теперь уже двойном — именно там, в его компьютере».

Только свернув к дому и заметив на стоянке перед домом вереницу автомобилей, Молдер сообразил, что в доме арестованного сейчас наверняка работает следственная группа.

Припарковался в хвост последней машины. Вышел. И слегка удивился. Снаружи бродило не меньше десятка незнакомых агентов решительного вида. Сколько же тогда внутри? Направился ко входу.

Дорогу тут же преградили. Видимо, старший — с маячащей за спиной группой поддержки.

— Простите, сэр, но сюда нельзя. Вам придется уйти.

Достал удостоверение, сунул его под нос старшему.

— Я расследую убийство агента Ламаны. У меня ордер.

Никакой реакции. Точнее, реакция, но парадоксальная.

— Он не имеет силы.

А те, что у него за спиной, демонстративно сдвинули полы пиджаков. И со стороны въезда подтянулись еще двое.

— О чем вы?

— Если у вас нет допуска по форме «Код 5», я вынужден просить вас уйти.

Да… С этим не поспоришь. Код 5. Министерство обороны.

Самое разумное — вежливо, тихонечко, держа руки на виду, вернуться в машину, тихо тронуть ее задним ходом и вырулить на дорогу.

Эти ребята и юмора не понимают, и сами шутить не любят.

Что же делать теперь? Точнее, самое время ставить вопрос так: кто мне может помочь?

В общем-то ясно кто. Он всегда все обо всем знает. Но ничего при этом не делает. Делаю за него я. Где он работает? Чем занимается? В каких кругах вращается? Какой властью обладает? А какая, собственно, разница? Он есть. Он помогает. И достаточно…

Важнее другое. Его категорическое требование: инициатива может исходить только от него. Как он там выразился? «Я сам вас найду, если надо». С другой стороны, я знаю, как можно с ним связаться в случае необходимости, — значит, из правил теоретически возможны исключения. Иначе он не дал бы мне этого знания. Вопрос заключается вот в чем: могу ли я сделать исключение именно сейчас. Все указывает на то, что могу. «Код 5» не присваивают делам о рядовых убийствах. Если уж на то пошло, делам об убийствах вообще таких кодов не присваивают, военным просто нет до них никакого дела. Тут что-то другое, более важное. Более опасное.

И все-таки: не оборву ли я контакт с Бездонной Глоткой, если попрошу 6 встрече? Вот и тема для размышления — как раз на время поездки обратно в Вашингтон.

Сквер в центре Вашингтона,O.K.

26октября 1993

15:00

Молдер сидел на скамейке в сквере и ждал Бездонную Глотку.

Все известные ему процедуры, означающие просьбу о встрече, он проделал и теперь гадал — отзовется тот или пренебрежет. Оба исхода были равновероятны. В конце концов, кто знает, что этот тип посчитает важным, а что — нет?

Пригревало не по-ноябрьски теплое солнце. В сквере гуляли мамаши с детишками. Громыхали поезда метро. А Молдер сидел, спрятав глаза под темными очками, и сам себе напоминал секретного агента из второразрядной бондианы.

Бездонная Глотка возник словно ниоткуда, размашистым шагом проскочил мимо, даже не оглянувшись, и пошел дальше, не сбавляя темпа. Все правильно, в лучших традициях конспирации.

Молдер вскочил, догнал своего таинственного информатора, подстроился к его походке.

— Спасибо, что пришли!

— Вопреки здравому смыслу! На будущее давайте договоримся строго соблюдать все, о чем мы условились.

Не время оправдываться. Надо сразу — о главном.

— Мне нужно узнать, почему дело Вилчека идет по «Коду 5». Зачем он нужен Министерству обороны?

— А что они могут хотеть от лучшего программиста в этом полушарии?

Иронию он даже не пытался скрывать.

— Программы?

— Хотя бы.

— Хорошо. Что именно им нужно от Вилчека?

Бездонная Глотка нашел наконец укромный, с его точки зрения, уголок, позволил себе остановиться и повернулся лицом к собеседнику. А он все тот же — маленький шустрый старикан с морщинистым живым лицом, похожим на помятый помидор. Старикан, за которым чувствуется огромная сила.

— Вы что-нибудь знаете об искусственном интеллекте?

— Что-то знаю. Но ведь это пока только теории и проекты, не больше.

— Еще недавно так и было. Помните? Компьютер, способный прилично играть в шахматы, появился всего несколько лет назад. И тогда все были уверены, что верхней планкой для компьютерной программы будет уровень гроссмейстера — когда простой перебор вариантов уже не обеспечивает выигрыша. Так вот, первый компьютер, который обыграл гроссмейстера, сделал именно Вилчек. Он разработал так называемую адаптивную сеть — систему, способную самообучаться. Компьютер, который действительно думает. С тех пор Министерство обороны уже не выпускало Вилчека из поля зрения.