Сокровище Чингисхана

Едва они успели высунуть головы из воды, как их потянуло вперед, и они, словно водный лыжник, забывший отцепить трос, ушли под воду. Через секунду они снова всплыли, затем опять скрылись над поверхностью воды. Пока они таким обра­зом то ныряли под воду, то выныривали, Дирк, дотянувшись до пряжки, отстегнул у Далгрена его пояс-балласт, после чего ему удалось сорвать с лица водолазный шлем. Хватая воздух во время всплытий, он успел снять с пояса жизнеобеспечения Дал­грена трубку и подсоединить ее к его надувному жилету. Как только головы их оказывались над поверхностью воды, Дирк набирал воздух, а когда они уходили под воду, он, приникая ртом к трубке, открывал клапан и накачивал его жилет. Вскоре жилет Далгрена заполнился воздухом, в результате погружать­ся они стали реже.

Дирк опасался, что шланг, натянувшись, может захлестнуть шею Далгрену, поэтому обрезал его и привязал к петле на по­ясе жизнеобеспечения друга. Теперь он мог спокойно смотреть, как Далгрена буксирует по поверхности воды. Дирку остава­лось только следить, чтобы не перетерся шланг.

Поглядывая на Далгрена, он занялся своим шлангом. Ему было необходимо как можно быстрее попасть на баржу. Тем же способом, что и раньше, перебирая руками, он двинулся к ней. От баржи его отделяло футов сорок, но руки у него страшно устали. Он едва шевелил ими, двигаясь из последних сил, пре­одолевая дюйм за дюймом. Порой боль начинала пересиливать волю, его охватывало отчаяние, и сознание, казалось, отказы­валось повиноваться ему. Не раз и не два он ловил себя на мыс­ли бросить попытки добраться до баржи и оставить все как есть, но снова и снова превозмогал себя и продолжал двигаться к барже. Уже находясь почти рядом с ней, он поднял голову и огля­дел поручни у борта, надеясь где-нибудь возле них увидеть Сам­мер, но на палубе никого не было. Дирк знал — по собственной воле сестра пост никогда не оставит. Значит, какие-то стран­ные события произошли в тот момент, когда возле них стоял тот черный корабль, решил Дирк. Дальше этого момента мысль его не простиралась, о неприятном он думать не хотел. Им овла­дело смешанное чувство тревоги и необходимости как можно быстрее помочь сестре. Оно придало ему сил, и Дирк, крепче цепляясь за шланг, подтянулся к барже. А уже у самого борта все чувства затмила ярость, подхлестнув его.

Дирк подтянулся на поручнях и перевалился через перила на палубу, едва не потеряв сознание. Он позволил себе только две секунды отдыха, затем сорвал шлем, остальное водолазное снаряжение и оглядел палубу в поисках Саммер. Он громко звал ее, но ответом ему было молчание. Поднявшись, он схватил шланг Далгрена и стал вытягивать друга из воды. Несколько раз техасца накрывало большими волнами, и он на две-три секун­ды исчезал под водой, но затем снова появлялся. Он пришел в себя и даже пытался шевелить ногами, но поскольку потерял много сил, попытки его плыть самостоятельно, отталкиваясь ластами, выглядели неуклюже и, главным образом, бесполезно. Изнуренный, действуя автоматически, на пределе возможнос­тей, Дирк все же подтянул Далгрена к барже и привязал его ка­нат к поручням. Затем, перевесившись через поручень, он сгреб Далгрена за ворот костюма и поднял на борт.

Далгрен покатился по палубе, немного полежал, затем сел. Дрожащими от изнеможения руками он снял водолазный шлем и затуманенным взглядом посмотрел в глаза Дирку. Потерев затылок, он поморщился, нащупав на нем шишку с бейсболь­ный мяч.

— Проклятие... Что происходит? — спросил он нечленораз­дельно.

— Где? Под водой или на барже? И когда? До или после того, как сильфон хлопнул тебя по затылку? — ответил Дирк.

— Ах, так вот кто шарахнул меня. Помню только искры и падение на дно. Потом воздух исчез. Я воспользовался пони- баком, приготовился к всплытию, и тут сначала звездочки, а потом — темнота.

— Тебе повезло — смог продержаться на аварийном запасе воздуха. Всего за нескольких минут мне нужно было обрезать сильфон и вытащить тебя на поверхность. Причем сам я все это время был на буксире.

—  Спасибо, что не оставил меня внизу, — улыбнулся Далг­рен. Сознание постепенно возвращалось к нему. — Так, ну а где же Саммер? И почему мы находимся в двадцати милях от берега? — спросил он, смерив на глаз расстояние до темнев­ших вдали гавайских скал.

—  Не знаю, — ответил Дирк в мрачной задумчивости.

Пока Далгрен отдыхал, Дирк обыскал надстройку и всю баржу, но следов Саммер нигде не обнаружил. Сестра исчезла. Когда он вернулся к Далгрену, тот ни о чем не стал его расспра­шивать — результат поисков был написан у Дирка на лице.

—  Рация исчезла. «Зодиака» нет. Генератор пропал, все швартовы обрублены на уровне палубы, — произнес Дирк.

—  То есть мы дрейфуем в Китай. Гавайские пираты?

—  Или охотники за сокровищами, подумавшие, что наша баржа набита золотом. — Дирк повернулся и посмотрел на ост­ров. Бухту он уже не мог видеть, но знал — черный корабль все еще находится там.

—  Вспоминаешь судно, которое мы видели и слышали? — спросил Далгрен, окончательно пришедший в норму.

-     Да.

—  В таком случае Саммер должна находиться там.

Дирк молча кивнул. «Если она на судне, то с ней все в по­рядке. Значит, надежда есть», — размышлял он. Вместе с тем баржа продолжала удаляться от берега, и надежда добраться до судна и спасти Саммер таяла с каждой секундой. Прежде чем помогать Саммер, им следовало бы помочь себе. Дрейфовать на неуправляемой барже по Тихому океану — занятие смер­тельно опасное, в этом районе можно неделями не встретить проходящий корабль. «Надежда... — Дирк горько усмехнулся, бессильно наблюдая, как остров мало-помалу уменьшается в размерах. — Нужно как можно быстрее добраться до берега. Но как?!»

Руди Ганн снова находился там, куда после поездки по Си­бири ни одна сила в мире не смогла бы его затащить, не считая, конечно, Питта, — в кабине тряского русского грузовика. Еха­ли они по ужасной грунтовой дороге, изрытой колдобинами. Ганна швыряло из стороны в сторону. От постоянной тряски у него болело все — спина, зад, руки и ноги. После каждой ямы и рытвины, заставлявших зубы лязгать, он был убежден, что про­изводитель грузовика сознательно не установил на транспорт­ном средстве амортизаторы.

— Подвеску для этого урода наверняка разрабатывал мар­киз де Сад, — поморщившись, сказал он, когда грузовик в оче­редной раз запрыгал на камнях.

— Расслабься, — усмехнулся Джордино, сидевший за ру­лем. — Мы едем по обычной, вполне гладкой монгольской ав­тостраде.

Повертев головой и отметив, что автострада состояла ис­ключительно из забитой грязью и камнями колеи с многочис­ленными ямами и клочками травы, Ганн, и без того бледный, побледнел еще больше. С самого полудня, беспрерывно под­скакивая, они мчались по открытой степи к логову Боржина, в Сяньду. Полагаться приходилось только на коллективную па­мять Питта и Джордино. Они не раз останавливались и, стоя среди десятков следов, оставленных разными колесами, гада­ли, куда ехать дальше среди однообразных холмов. Иногда до­рогу им подсказывали знакомые ориентиры. Окончательно убе­дились они в правильности выбранного направления, только когда подъехали к небольшой горной цепи, расположенной к юго-востоку от поселения.

Джордино на минуту высунулся из окна, посмотрел вдаль, затем повернулся к Руди и обрадованно сообщил:

— Считай, приехали, дружище. Еще каких-то часика два, и все твои неприятности закончатся.

Ганн угрюмо кивнул, в душе подозревая, что как раз тогда- то настоящие неприятности у него и начнутся. Звонок от Хайрема Йегера перед самым отъездом из Улан-Батора прибавил ему тревоги, а их миссии придал новый смысл: она стала не только срочной, но и необходимой. Случайно обнаруженная информация о происшедшей в Монголии серии странных зем­летрясений нуждалась в срочной проверке.

—  Мы пытаемся выявить связь между ними и землетрясе­ниями в Персидском заливе. Находимся в самом начале, — ус­талым голосом сообщил Йегер. — Известно не много. Серия землетрясений тряханула несколько регионов в северной час­ти центральной Монголии. Многочисленные разрозненные землетрясения произошли вдоль южной границы, совсем ря­дом с Китаем. Несмотря на умеренную магнитуду, согласно шкале Рихтера все они вызвали поверхностные волны сверх­высокой интенсивности, то есть особенно разрушительные. Кроме того, как обнаружил доктор Маккаммон, предваритель­ные сейсмические толчки, предшествовавшие всем землетря­сениям, имели почти одинаковую интенсивность, что нехарак­терно для природных землетрясений.