Сокровище Чингисхана

—  Похоже, он хочет повернуть нас обратно, в Листвянку, — сказала Тереза, поняв манипуляции пассажира вертолета.

—  Вертолет принадлежит лимнологическому институту, — отметила Татьяна. — Они не имеют права нам приказывать. Не обращайте внимания.

—  А я думаю, они пытаются о чем-то нас предупредить, — возразила Тереза, наблюдая, как вертолет несколько раз под­нялся и опустился. Сидящий в кресле второго пилота пасса­жир продолжал все так же неистово махать руками.

—  Возможно, мы каким-то образом им помешали. — Тать­яна пожала плечами и, тоже замахав руками, крикнула: — Все понятно, двигайте отсюда! Улетайте!

Джордино высунулся из окна кабины и весело усмехнулся. Раздраженный капитан суденышка, глядя на вертолет, грозил кулаком и крыл незваных гостей последними словами, Татья­на, отчаянно жестикулируя, прогоняла их прочь.

—  Не очень-то они нам рады, — процедил Джорджино.

—  Очевидно, у капитана либо мало мозгов, либо много спир­та, — ответил Питт, расстроенно покачав головой.

—  Да, неплохие пантомимы ты разыгрываешь. Похуже, ко­нечно, чем у Марселя Марсо, но для байкальской глуши впол­не сойдет.

—  Вместо того чтобы язвить, ты бы лучше взглянул на их ватерлинию, — посоветовал Питт. — Еще немного, и это коры­то начнет тонуть.

Джордино, осмотрев ближайший к ним борт лодки, отме­тил чуть осевшую кормовую часть.

—  Похоже, оно уже тонет, — заключил он.

—  Шансов выдержать напор тридцатифутовой волны у лод­ки никаких, — заметил Питт. — Придется мне спускаться на палубу.

Джордино и не подумал подвергать сомнению правильность решения. Он не стал говорить Питту об опасности подобного эксперимента, поскольку знал — все аргументы будут беспо­лезны. Характером Питт напоминал бойскаута-переростка, ко­торый обязательно поможет старой леди перейти через дорогу, даже если та будет твердить ему: «Спасибо, не нужно». При любой степени риска о своей собственной безопасности он ду­мал в последнюю очередь. Джордино медленно кружил над лодкой в поисках удобного места для высадки Питта и не на­ходил — суденышко было слишком мало, а кроме того, мешала мачта, десятифутовый штырь, торчавший возле руля. Как Джор­дино ни прикидывал, но лопасти винта обязательно должны были задеть ее.

— Чертова мачта. Не даст сесть, а прыгать с высоты двадца­ти футов опасно. В лучшем случае ноги переломаешь, — хлад­нокровно произнес он.

Питт, оглядев древнюю лодчонку и ее ошарашенно взирав­ших на них пассажиров, беспомощно кивнул.

— И купаться сейчас мне тоже что-то не хочется. Но если ты подведешь вертолет максимально близко к мачте, я соскольз­ну по ней как пожарные по трубе.

Идея показалась Джордино дикой, но иных путей попасть на лодку не было. Сумей он насколько возможно приблизиться к мачте, Питт сможет уцепиться за нее и спуститься на палубу. Маневр этот даже на суше требовал немалого мастерства, а уж на воде, во время качки — тем более. Джордино хорошо пони­мал: одно неловкое движение — и удар мачты свалит Питта. Хорошо еще, если он упадет в воду, а не на палубу.

Вертолет взмыл вверх и завис в десяти футах от мачты. За­тем Джордино сравнял скорость со скоростью дрейфующей лодки, чуть отвел машину в сторону, чтобы пассажирская дверь оказалась как раз напротив мачты, а через минуту, убедившись в правильности своих визуальных расчетов, начал снижаться. Когда до мачты оставалось фута три, Джордино закончил сни­жение.

— Лодку качает. Действовать нужно быстро. Я опущу птич­ку и сразу уйду вверх, — произнес Джордино в микрофон. — Не сумеешь соскользнуть, дай мне знак, я подлечу и возьму тебя.

— Возвращаться в вертолет я не планирую, — твердо отве­тил Питт. — Мне хватит секунды, чтобы схватиться за мачту.

Питт снял наушники, вытянул из-под ног свой красный рюкзак и открыл дверь. В кабину ворвался поток воздуха, раз­гоняемого винтами. Питт швырнул вниз рюкзак, проследив, как тот с тяжелым стуком упал на крышу рулевой рубки, потом усел­ся в дверном проеме, свесив ноги, и знаком показал Джордино остановить вертолет. Перед ним раскачивалась мачта. Поймав момент, когда лодка оказалась между волнами и замерла, Питт выбросил вверх раскрытую правую ладонь. Джордино понял сигнал и сразу же опустил вертолет на три фута. Питт рывком подался вперед и исчез. Джордино даже не взглянул на мачту, у него не было времени проверять, сумел Питт уцепиться или нет. Только подняв вертолет, он выглянул в боковое окно и увидел, как Питт, обхватив мачту руками и ногами, спускается по ней на палубу.

—  «Верещагин» вызывает вертолет, — затрещал в наушни­ках голос Ганна.

—  Слушаю, Руди, — ответил Джордино. — Ну как там у вас? Что слышно?

—  Сообщаю последние данные о волне. Она идет к южному побережью со скоростью сто тридцать пять миль в час, высота ее в центре составляет тридцать пять футов. Прошла дельту Селенги. Ожидаем увеличения скорости.

—  К южному? — повторил Джордино. — Не так уж и плохо. А до нас когда дойдет?

—  В том месте, где находитесь вы, она будет через восем­надцать минут. К нам подойдет через десять минут. Капитан уже разворачивает корабль носом к волне. Полагаю, вы на вся­кий случай остаетесь поблизости, да?

—  Руди, я правильно тебя расслышал? Ты сказал, через во­семнадцать минут?

—  Все правильно.

«Для полузатопленной лодки уйти в безопасное место, да еще за восемнадцать минут? Нереально», — подумал Джордино.

Он внимательно оглядел почерневший от времени корпус, медленно погружавшийся в воду, и поморщился. «Ни единого шанса». Гнетущее чувство вины овладело Джордино. Получа­лось, что он, высадив на палубу Питта, собственной рукой по­слал своего старого друга на верную гибель.

Вывалившись из кабины, Питт уцепился за перекладину мачты, осмотрел облупленную спутниковую антенну и торчав­шую прямо напротив его лица радиоантенну. Как только вер­толет ушел вверх и струи воздуха от винтов перестали срывать Питта с мачты, он обхватил ее ногами, сжал их, чтобы не сва­литься камнем на палубу, и неторопливо, словно нехотя, за­скользил вниз. Оказавшись на крыше рулевой рубки, он под­хватил свой рюкзак и, спрыгнув на палубу, повернулся к оша­рашенным пассажирам рыбацкого судна.

—  Привет, — выговорил он, улыбнулся обезоруживающей улыбкой и продолжил уже по-английски: — Из вас английский кто-нибудь понимает?

—  Все понимают, кроме капитана, — тихо пробормотала Тереза, еще не пришедшая в себя после ошеломляющего зре­лища.

—  Как прикажете понимать ваше вторжение? — сурово спросила Татьяна. Ее темные глаза подозрительно разглядыва­ли Питта. Позади нее, у двери рулевой рубки, маячил капитан и с таким же высокомерным видом что-то говорил.

—  Товарищи, передайте своему капитану, что если он хо­чет и завтра пить водку, то пусть разворачивает свое корыто и дует отсюда в Листвянку на самой полной скорости, — прика­зал Питт командирским голосом.

—  А в чем дело? — Несмотря на все попытки Терезы унять волнение, голос выдавал ее.

—  Подводный оползень у острова Ольхон вызвал волну. Сюда идет стена воды высотой тридцать футов. Мы связались по радио со всеми судами и, как видите, все они ушли. Только ваш добрый беспутный капитан нас не услышал.

Лицо Татьяны мгновенно посерело, она повернулась к ка­питану и что-то зашептала ему. Тот, молча кивнув, мигом по­вернулся и скрылся в рулевой рубке. Через секунду жалобно завизжал судовой двигатель, пущенный на максимальные обо­роты, и лодка, набирая скорость, ринулась в сторону Листвянки. На кормовой палубе Рой и Уоффорд уже паковали обору­дование.

Взглянув вверх, Питт с беспокойством обнаружил, что Джор­дино улетел. Вертолет слабой точкой мелькал уже у самого гори­зонта. Питт предпочел бы видеть вертолет рядом, поскольку лодка, по его мнению, определенно могла не выдержать встре­чи с волной. Присутствие Джордино придало бы им уверенно­сти. Питт мысленно обругал себя — впопыхах он не догадался взять с собой рацию.