Страница 2 из 13
Через три года
1
Максим Прокин прибывал в прекрасном расположении духа. Слегка фальшивя, но от души он негромко напевал незатейливую мелодию. Ну да, он не был оперным певцом. Честно говоря, певцом он не был вообще. Но это ли главное? Главное энергетика — когда поешь от души, она льется из каждого слова, отражается, возвращается обратно и невольно передается окружающим, если такие есть. Сейчас в саду, кроме Максима, никого не было, что нисколько не являлось ему препятствием — пел то он для себя. Наверное, именно поэтому работа его продвигалась успешно. Не потому что он напевал, а потому что напевал от хорошего настроения. От этого тоже многое зависит. И от того, как мы беремся за дело. Весело и с огоньком, с подъемом и воодушевлением или как придется. Отсюда и результат. Нет, и знания, и умения, разумеется, нужны, на одном только настроении не выплывешь. Но настрой не менее важен.
Максим обустраивал сад. Настоящий сад в японском стиле. С мини деревьями и водопадом, выложенным камнями и галькой. С беседкой для размышлений, из которой можно любоваться закатом или смотреть на нагромождение камней, в расположении которых есть красота и гармония.
Максим не был ландшафтным дизайнером, более того, он не был завзятым любителем всего японского. Просто он окунулся с головой в работу. Вернее, с ногами и руками. Любопытная вещь — многоплановость мышления. По некоторым оценкам нет лучших условий для размышлений, чем те, что создает не слишком сложная физическая работа, не требующая большой концентрации. А поразмыслить было над чем. Вся эта затея с садом оказалась очень кстати — она совсем не мешала размышлениям. Почему сад? Таков был порыв души. Внутреннее стремление, отразившееся во вне как работа по обустройству сада. Так, как Максим себе это представлял. Быть может, не совсем, как положено по классическим канонам. Простора для критиков здесь нет. Сад, как и большинство из того, что его окружало, Максим сделал для себя своими собственными руками. Так, как это ему хотелось. Максиму результат нравился и доставлял настоящую радость. Отдых для души. Что касается других — кто хочет, пусть сделает лучше.
Загородный дом с участком — дело хлопотное, но оно того стоит. Право, стоит. Особенно для того, кто не стремиться избегать таких вот бытовых забот. Если так подходить к делу, то становится не слишком накладно. Максим вполне мог себе это позволить. За двадцать лет работы в следственном спецподразделении службы безопасности Земли, когда тратить деньги по большому счету было и некуда и некогда, скопилась небольшая сумма. Не бог весть что, но все же достаточно чтобы спокойно поселиться в провинции, сменив стремительный темп жизни в большом городе на более размеренный и неторопливый. И поразмыслить. Добрая работа только помогает размышлениям.
Наступает момент, когда из не вполне ясных ощущений складываются мысли, выстраиваясь в логическую цепочку. Это подобно рождению новой жизни, недаром считается, что мысль материальна. Максим даже стал записывать некоторые логические построения. Те, что складывались в более-менее стройный ряд. Мысли обличенные в слова, были как-то более весомы. Для себя, пока только для себя.
Жизнь на порядок замедлила свой ход. Плохо ли это? Хорошо? Смотря, к чему стремиться. Есть время действовать и время размышлять. В таком неторопливом течении времени тоже есть своя прелесть.
Его уход со службы и последовавшее за ним уединение в загородном доме для многих оказались полной неожиданностью. И это в тот момент, когда карьера была в самом разгаре и впереди недвусмысленно маячила возможность стать начальником отдела. Должно быть, это вызвало немало пересудов. Как объяснить? Ощущения бывает трудно передать словами. Горечи, чувства пустоты, тупика на жизненном пути, видимого лишь ему одному, или, скорее, чувствуемого. Воспринимаемого на уровне подсознания. Как сформулировать то, что не до конца ясно самому? Что уж тут говорить о других. Вряд ли кто-нибудь смог бы его понять.
«Прошу уволить меня в связи с утратой четкости жизненных устремлений»? Шеф бы не понял. Здесь самому бы разобраться. Просто однажды работа, казавшаяся раньше такой важной и нужной, перестала быть для него интересной. Требовалось прилагать изрядные усилия для ее продолжения, а это уже совсем не то. Максим это ясно видел. Не будет нужного результата, если делать свою работу без полной самоотдачи. Быть может, где-то это и не столь важно, но не при его работе. Здесь важна любая мелочь, и невнимательность может стоить очень дорого. Всему виной эта неясная тревога, ощущение, будто что-то упустил, недодумал и недопонял. Да, именно недопонял.
Вот и Максим изменился. Точнее, начал меняться, находясь в точке выбора пути. Того, который он сам еще ясно не видел. Пора было сделать паузу и отдохнуть, осмыслить происходящее в спокойной обстановке. Тем более, что немалая выслуга лет позволила уйти в отставку достойно и с солидными привилегиями. Он и ушел, молодежи тоже нужен рост. А ему? Быть может, ему тоже нужен рост? Только совсем не в том направлении. А в первую очередь, надо, конечно, поразмыслить. Очень о многом поразмыслить.
Может, это старость? Нет, что-то рановато, он еще крепок и полон сил, в его-то сорок. Когда тренированное тело требует физической нагрузки и за плечами гораздо меньше половины срока, отпущенного природой, если судить по среднестатистическому уровню. Когда сто-сто двадцать лет жизни в порядке вещей. А может, на него так повлиял последний его такой необычный друг. Чего точно не следовало делать — это спешить с выводами или решениями.
Срочное уведомление от домашнего компьютера о поступившем сообщении застало Максима в тот момент, когда утреннее чаепитие в беседке, сопровождавшееся размышлениями о дальнейшей концепции строительства сада, подходило к концу.
— Ком…, вывести сообщение на садовый экран, — распорядился Максим и поставил чашку на резной деревянный стол.
Лазерная панель экрана развернулась между двумя скульптурами в саду, маскирующими стойки монитора. Максим не пользовался трехмерной панелью принципиально, считая ее излишеством и позерством. Он предпочитал в этом вопросе исходить из давно известного принципа — довольствуйтесь достаточным.
На экране появилась заставка, изображающая восточного джина. Ставить людей на заставку Максим не любил. Уж лучше мультгероев или животных. Как-никак, ком… — домашний слуга, и не дело ему предстать в образе человека. Лучше уж пусть это будет какой-нибудь мультяшный кот или вот джин, как у него сейчас.
— Позволите ли Вас побеспокоить, мой повелитель? — спросил джин, кланяясь.
— Рассказывай, что у тебя за новости.
— Радар зафиксировал приближение неопознанного объекта.
— Произвести идентификацию.
Кто бы это мог пожаловать? Дом Максима находился далеко от транзитных трасс. Он специально выбирал место потише, там, где его не будут лишний раз беспокоить.
— Слушаю и повинуюсь, — отозвался джин, и после секундной паузы добавил. — Объект идентифицирован как малый реактивный катер. В домашнем архиве катер такой модели ни за кем не значится.
«Однако солидные гости пожаловали», — подумал Максим, — «будь, кто попроще, воспользовались бы простым вертолетом на электротяге».
Таким, например, как тот, что стоит в ангаре за домом. Машина простая и надежная, а для тех, кто проживает в провинции — практически незаменимая. И подзарядить его батареи можно в буквальном смысле где угодно — на станции дозаправки или просто дома от комбинированного генератора. И запчасти для него недороги. Одна проблема — электровертолет не слишком тороплив. Зато этот недостаток компенсируется массой достоинств. Особенно для тех, кто предпочитает торопливости надежность и практичность.