Страница 30 из 33
Но ее настроение было совершенно неподходящим для такого события. Все, чего ей хотелось в последние дни, это как можно скорее закончить работу, уйти домой, запереть дверь и оставить все позади.
Но окружающий мир не сдавался. Где бы она ни была, что бы ни делала, воспоминания о Лоренцо и о том, как он выглядел в последний день, возвращались, чтобы пугать ее снова и снова. Даже во сне ее мучило чувство страшной потери. Хуже того, она мечтала о его ласках, видела эротические сны, сходила с ума от наслаждения, а потом просыпалась в холодном поту. Молчаливым свидетельством ее кошмаров были лишь мятые простыни.
Сегодня вечером я исполнила свой долг, сказала себе Джесс. Честнее было бы сказать, что она сыта по горло. Если бы она улыбнулась еще одному клиенту или притворилась, что слушает напыщенную речь очередного исполнительного директора о том, что происходит в несчастной Америке, то просто взвыла бы.
Никто не видел, как она ушла. Все достигли той стадии, когда вино ударяет в голову, и люди забывают, кого они видели, а кого нет. Так что можно было ускользнуть безболезненно.
В саду гостиницы было свежо и прохладно после накуренного помещения. Когда за спиной закрылась дверь, заглушив болтовню и звуки танцевальной музыки, Джесс жадно втянула в себя воздух. Еще две минуты тишины и покоя, а потом она подойдет к портье, попросит его вызвать такси и уедет домой…
— Так вот где вы прячетесь!
О нет, едва не застонала Джесс. Неужели опять? Избави Боже!
Фред Стоу пытался флиртовать с ней весь вечер. Едва Джесс появилась, как он начал суетиться вокруг и танцевал с ней все подряд. Джесс была не в том настроении, чтобы ублажать его. Но Фреда Стоу, одного из важнейших клиентов агентства, надо было холить и лелеять.
— Я потерял вас. На секунду оглянулся, а вы исчезли. Как Золушка, но не оставив после себя хрустальной туфельки.
— Мне захотелось немного подышать.
Все было еще хуже, чем ей казалось. Фред Стоу изрядна нализался на дармовщину и был пьян, как никогда прежде. Его круглое лицо раскраснелось, в бледно-голубых глазах горел неестественный блеск, а мокрые от пота жидкие светлые волосы прилипли к голове.
— Ах, озорница! — Фред шутливо погрозил Джесс пальцем, но сделал это так неуклюже, что чуть не попал ей в глаз. — Вы дразнили меня весь вечер… Кокетничали со мной… Нельзя было не понять ваш обещающий взгляд…
— Обещающий взгляд? Мистер Стоу! — строго промолвила Джесс, молясь в душе, чтобы это подействовало. Он и так надоел ей до смерти тем, что тяжело дышал, покачивался и бесстыдно заглядывал в глубокий вырез черного шелкового платья. — Я еду домой.
— Отличная мысль. — Внезапно он наклонился, и Джесс ощутила прикосновение его слюнявых губ. — Куда поедем? К вам или ко мне?
Шокированная и испуганная, Джесс отпрянула от него.
— Думаю, вы ошиблись…
— Никакой ошибки. — Одна рука тяжело опустилась на ее плечо, другая взяла за подбородок, заставила повернуться и посмотреть ему в лицо. — Я знаю, что вы за птица. Я слышал о вас и Скарабелли…
— О Лоренцо? — Достаточно было услышать, как его имя пробубнил какой-то пьяный увалень, чтобы это пробило брешь в доспехах, которые она надевала на себя во время работы. — И что вы…
— Все знают, что вы его содержанка и продались самому богатому покупателю. — Рука, лежавшая на ее плече, неуклюже задвигалась, и Джесс застыла от ужаса. — Но теперь он бросил вас, и вполне естественно, что вы ищете другого доброго папочку.
— Нет…
Ее протест не был услышан. Рука, державшая подбородок, крепко сжалась, большой палец начал елозить по ее губам; тем временем вторая рука скользнула по спине и начала изучать ее бедра и ягодицы. Джесс пришлось приложить немалые усилия, чтобы вырваться из цепких объятий.
— Я сказала «нет»! — решительно заявила Джесс, видя, что все попытки сохранить вежливость тщетны. — И говорю совершенно серьезно. Ну, ты, мерзкая вошь, немедленно убери руки! Меня тошнит от твоих прикосновений!
Она поняла свою ошибку, только тогда, когда увидела, как изменилось выражение лица Стоу.
— Что это значит? — прорычал он. — Выходит, я для тебя недостаточно хорош? То есть недостаточно богат? Вот что, милочка, может, у меня нет миллионов твоего итальянца, но как мужчина я ему ничуть не уступлю и докажу это….
Джесс слишком поздно осознала грозившую ей опасность. Двигаясь с удивительной скоростью, Фред схватил ее и грубо прижал к себе.
Подчиняясь инстинкту, Джесс лягнула его и ощутила ликование, услышав сдавленный крик боли. Секундного замешательства Стоу было достаточно, чтобы она вырвалась. Но отступить без потерь не удалось. Кольцо-печатка, которое носил Фред, больно оцарапало кожу, а затем раздался треск, говоривший о том, что свобода досталась ей дорогой ценой: верх платья был порван.
Однако Джесс не было до этого дела. Она думала только об одном: как оказаться подальше от Стоу. Фред уже пришел в себя, и она слышала позади тяжелые шаги и зычный голос, звавший ее по имени. Он перекрывал ей путь к двери гостиницы. Испуганная Джесс обратилась в бегство.
Она не имела представления, сколько времени бежала и в каком направлении, но когда паника ослабела, стало ясно, что преследователь остался далеко позади. Во всяком случае, на улице его не было. И только тут она смутно вспомнила, что Стоу споткнулся и упал ничком.
Но где она? Куда ее завело беспорядочное бегство? Не попала ли она из огня в полымя?
Оглядевшись по сторонам, Джесс удивилась. Место оказалось знакомым. Она много раз была здесь раньше. В доме, который стоял перед ней, Джесс собиралась жить после замужества. Именно здесь у Лоренцо была квартира.
Лоренцо. Уже в его имени заключался призыв, обещание, защита от опасности. Она оказалась здесь не случайно. Ее привел сюда инстинкт маленького загнанного зверька, бегущего к дому. Только здесь она могла чувствовать себя в безопасности.
Ей больше не было дела ни до свадьбы, ни до длительной связи. Джесс знала только одно: ей нужен Лоренцо. Лишь он может заполнить пустоту, скопившуюся в ее душе. Ей были нужны его руки и сильное плечо, на которое можно опереться. Если он сможет дать ей только это, она будет рада и счастлива по гроб жизни. Потому что истина заключается в том, что она не может без него жить.
— Пожалуйста, пусть он окажется дома! — взмолилась она, нажимая на кнопку домофона. — Боже милосердный, пожалуйста, пожалуйста!
— Да? — коротко спросили ее.
Конечно, Лоренцо сердился, что его отвлекали от работы. И все же донесшийся из микрофона голос был чудесным. Самым лучшим на свете.
— Лоренцо… Это Джесс.
Даже на расстоянии она почувствовала, что невидимый Лоренцо тут же отпрянул и ощутил желание бросить трубку.
— Пожалуйста! — торопливо сказала она. — Пожалуйста, впусти меня! Ты… ты мне нужен.
Молчание, последовавшее после этих слов, казалось ей бесконечным. Сердце Джесс стучало с перебоями. А затем, когда она уже убедила себя, что ее прогонят, послышался вздох досады и раздражения.
— Поднимайся, — только и сказал он, нажимая на кнопку, которая открывала замок.
Пока она добралась до пентхауса, [2]прошла целая вечность, хотя лифт был скоростным. По дороге наверх Джесс вспомнила их последнюю встречу, когда Лоренцо против воли признался, что боится замкнутых пространств.
О Господи, что заставило человека, который ненавидит лифты, купить квартиру на последнем этаже высотного здания? Может быть, таким образом Лоренцо пытался доказать, что в состоянии побороть страх или, как он выразился, не позволить страху овладеть им.
Когда лифт наконец остановился и Джесс спотыкаясь выбралась в ярко освещенный коридор, она все еще не нашла ответа на этот вопрос.
Лоренцо уже ждал ее. Против обыкновения, на нем были белая майка и джинсы, а выражение лица напоминало грозовую тучу.
— Что за?.. — грозно начал Скарабелли, но тут же увидел, в каком она виде, и смягчился.
2
Фешенебельной квартиры, как правило, занимающей весь верхний этаж дома.