Страница 16 из 108
Стихи на новый, 1800 год *
Из недра вечности рожденный, Парит к нам юный сын веков; Сотканна из зарей порфира Струится на плечах его; Лучи главу его венчают, Простерт о чреслах Зодиак, В его деснице зрится чаша, Где скрыты жребии судьбы, Из коей вечными струями Блаженство и беды́ текут. Летит — пред ним часы, минуты Лиются быстрою струей; Сопутницы, его подруги, Несут вселенной благодать: Зимав своей короне льдя́ной, В сотка́нной ризе из снегов, Веснас цветочными коврами, С плодами Осеньдля древес, С снопами Летозолотыми И благотворной теплотой. Летит — во сретенье вселенна Ему благословенья шлет; Желанья, робкие надежды Несутся сонмами к нему; К нему стремится глас хвалебный, К нему летит слеза и вздох; Монарх с блестящего престола И нищий с бедного одра К нему возводят взор молящий, Благодеяний ждут его… Лети, сын вечности желанный, Лети и по следам своим Цветы блаженства вожделенны И кротку радость насаждай… Пускай полет твой благодатный, Как зе́фир, землю освежит; Любовь, согласие священно Во всей вселенной утвердит.К Тибуллу на прошедший век *
Он совершил свое теченье И в бездне вечности исчез… Могилы пепел, разрушенье, Пучина бедствий, крови, слез — Вот путь его и обелиски! Тибулл! все под луною тленно! Давно ль на хо́лме сем стоял Столетний дуб, густой, надменный, И дол ветвями осенял? Ударил гром — и дуб повержен! Давно ли и любимец славы Народов жребием играл, Вселенной подавал уставы И небо к распре вызывал? Дохнула смерть — что он? — горсть пыли. Тибулл! нам в мире жить не вечно: Вся наша жизнь — лишь только миг. Как молнья, время скоротечно! — На быстрых крылиях своих Оно летит, и все с ним гибнет. Едва на дневный свет мы взглянем, Едва себя мы ощутим И жизнью радоваться станем: Уже в сырой земле лежим, Уж мы добыча разрушенья! Тибулл! нельзя, чтобы природа Лишь для червей нас создала; Чтоб мы, проживши два, три года, Прешед сквозь мрачны дебри зла, С лица земли, как тени, скрылись! На что винить богов напрасно? Себя мы можем пережить: Любя добро и мудрость страстно, Стремясь друзьями миру быть, — Мы живы в самом гробе будем!..Мир *
Проснись, пифийского поэта * древня лира, Вещательница дел геройских, брани, мира! Проснись — и новый звук от струн твоих издай И сладкою своей игрою нас пленяй — Исполни дух святым восторгом! Как лира дивная небесного Орфея, Гремишь ли битвы ты — наперсники Арея Берутся за мечи и взорами грозят; Их бурные кони́ ярятся и кипят, Крутя свои волнисты гривы. Поешь ли тишину — гром Зевса потухает; Орел, у ног его сидящий, засыпает, Вздымая медленно пернатый свой хребет; Ужасный Марс свой меч убийственный кладет И кротость в сердце ощущает. Проснись! и мирвоспой блаженный, благодатный; Пусть он слетит с небес, как некий бог крылатый, Вечнозеленою оливою махнет, Брань страшную с лица вселенной изженет И примирит земные роды! Где он — там вечное веселье обитает, Там человечество свободно процветает, Питаясь щедростью природы и богов; Там звук не слышится невольничьих оков И слезы горести не льются. Там нивы жатвою покрыты золотою; Там в селах царствует довольство с тишиною; Спокойно грады там в поля бросают тень; Там счастье навсегда свою воздвигло сень: Оно лишь с миромсопряженно. Там мирно старец дней закатом веселится, Могилы на краю — неволи не страшится; Ступя ногою в гроб — он смотрит со слезой, Унылой, горестной, на путь скончанный свой И жить еще — еще желает! Там воин, лишь в полях сражаться приученный, Смягчается — и меч, к убийству изощренный, В отеческом дому под миртами кладет; Блаженство тишины и дружбы познает, Союз с природой обновляет. Там музы чистые, увенчанны оливой, Веселым пением возносят дни счастливы; Их лиры стройные согласнее звучат; Они спокойствие, не страшну брань гласят, Святую добродетель славят! Слети, блаженный мир! — вселенная взывает — Туда, где бранные знамена развевают; Где мертв природы глас и где ее сыны На персях матери сражаются, как львы; Где братья братьев поражают. О страх!.. Как яростно друг на́ друга стремятся! Кони́ в пыли, в поту свирепствуют, ярятся И топчут всадников, поверженных во прах; Оружия гремят, кровь льется на мечах, И стоны к небесам восходят. Тот сердца не имел, от камня тот родился, Кто первый с бешенством на брата устремился… Скажите, кто перун безумцу в руки дал И жизни моея владыкою назвал, Над коей я и сам не властен? А слава?.. Нет! Ее злодей лишь в брани ищет; Лишь он в стенаниях победны гимны слышит. В кровавых грудах тел трофеи чести зрит; Потомство извергу проклятие гласит, И лавр его, поблекши, тлеет. А твой всегда цветет, о росс великосердый, В пример земным родам судьбой превознесенный! Но время удержать орлиный твой полет; Колосс незыблем твой, он вечно не падет; Чего ж еще желать осталось? Ты славы путь протек Алкидовой стопою, Полсвета покорил могучею рукою; Тебе возможно все, ни в чем препоны нет: Но стой, росс! опочий — се новый векгрядет! Он мирт, не лавр тебе приносит. Возьми сей мирт, возьми и снова будь героем, — Героем в тишине, не в кроволитном бое. Будь мира гражданин, венец лавровый свой Омой сердечною, чувствительной слезой, Тобою падшим посвященной! Брось палицу свою и щит необоримый, Преобрази во плуг свой меч несокрушимый; Пусть роет он поля отчизны твоея; Прямая слава в ней, лишь в ней ищи ея; Лишь в ней ее обресть ты можешь. На персях тишины, в спокойствии блаженном, Цвети, с народами земными примиренный! Цвети, великий росс! — лишь злобу поражай, Лишь страсти буйные, строптивы побеждай И будь во брани только с ними. вернутьсявернутьсявернутьсявернуться