Страница 3 из 110
Спутница Земли, Луна, стала чуть не насквозь калифорнийской («Тут у нас солнце — чистый отпад! Ты, брат, ваапче забалдеешь!»), и любой из тамошних самых затрюханных куполов обязательно — можете смело спорить на что угодно — носит название вроде Маскл-Бич.
Ну а сама Земля досталась в наследство старомодным васпам — когда все остальные убрались с нее к чертовой бабушке.
Англичане сочли Марс наилучшим приближением к их родному отвратительному климату; под куполами Соединенного Королевства менялись, в соответствии с программой, «Ясные периоды» и «Ливни», а после каждого ливня следовало, само собой, чарльздиккенсовское «Белое Рождество». Забавное обстоятельство: марсианский «год» чуть не вдвое длиннее года нормального, земного, так что им пришлось выбирать: либо двадцать четыре месяца в году, либо шестьдесят дней в месяце. Никто не согласился ни на то, ни на другое, можете себе представить, как они потом разбирались, когда у них Рождество, когда Пасха, а когда — Йом Кипур.
Ну, вы понимаете, конечно, что я малость упрощаю. Кроме английского большинства на Марсе жили также валлийцы, шотландцы, ирландцы, индусы, уроженцы Новой Шотландии (новые шотландцы?) и даже горцы с Аппалачей, прямые потомки английских поселенцев семнадцатого века. Некоторые общины потихоньку перемешивались, другие предпочитали изоляционизм.
Ровно так же, называя Луну «насквозь калифорнийской», я имею в виду лишь дикое очарование того ее сегмента, которое покорило буквально все остальные купола — мексиканские, японо-американские, канзасские и даже Вегас и Монте-Карло, игорные, как вы понимаете, центры. Благодаря калифорнийцам все они задвинулись на купальниках-бикини, луно-дюно-ходах, сыроедении, рефлексологии и трепе — серьезном, чуть не с пеной у рта — насчет «внутренних возможностей человека», «всеобщей взаимосвязи» и «пространства, в котором мы».
Так что не забывайте этого, читая мое описание Солнечной системы. Я только высвечиваю основные, самые заметные черты всей этой дикой путаницы.
Спутник Нептуна Тритон, самый большой и самый удаленный от Солнца из обитаемых спутников системы, принадлежал японцам и китайцам, хотя жили там и другие азиаты. Хозяева Тритона — для краткости их называли «джап-чинками» или даже просто «джинками», полностью сохранили обычное свое высокомерие и глубоко презирали «внутренних варваров», как они именовали всех, кроме себя: высокомерие это выросло стократ после изобретения джинками метастазиса (сокращенно «мета») — совершенно поразительного источника энергии. Подобно громовому раскату, это открытие отозвалось во всех уголках Солнечной и породило больше конфликтов, чем золото за всю историю этого металла.
Столетие за столетием мы растрачивали энергоресурсы с безрассудностью пьяного матроса, в результате чего остались от них только жалкие — и крайне дорогие — ошметки: низкосортные виды ископаемого топлива вроде торфа и нефтесодержащих сланцев; энергия солнца, ветра и приливов. (Установки для их использования слишком сложны и дороги, по карману разве что очень богатым); недогоревшие углеродные остатки — сажа, налет в печных трубах и т. д.; калории, которые можно получить из выхлопных газов различной техники; тепло, выделяемое при трении в промышленности, производящей резину, фанеру и пластики; быстрорастущие деревья (на дрова, значит) — тополь, ива и ватное дерево. (К сожалению, рост населения сильно ограничил площадь лесов); геотермальное тепло.
Половина населения — та половина, которой больше нравилось замерзнуть, чем сгореть — продолжала бороться против атомных электростанций типа той, что на Три-Майл Айленде: и вот тут появляется Мета, совершенно неожиданный энергетический катализатор, открытый на Тритоне. Впечатление было такое, словно сама Мать Природа провозгласила: «Усвоили урок насчет мотовства? Вот вам способ спастись — если вы используете его мудро».
Мудро его использует Солнечная или не очень — это мы еще будем посмотреть.
Главный спутник Юпитера, Ганимед, был в основе своей негритянским — с примесью разнообразных мулатов. Командовали там черные из Франции и ее колоний, уставшие от безнадежной войны с беложопыми и отдыхавшие теперь, воюя между собой (они совсем не дикари, просто много выпендриваются). Прочие черные и коричневые тоже вносили свой посильный вклад в общее веселье — Конго против Танзании, Маори против Гавайев, Кения против Эфиопии, Алабама против чистокровных африканцев und so weiter. [5]Так что у САСПЦН — Солнечной Ассоциации Содействия Прогрессу Цветных Народов — причин для головной боли хватало.
К вящей радости туристов, негритянские купола весьма колоритны, там устраивают самые настоящие родовые селения из самых настоящих хижин, крытых пальмовыми листьями (и снабженных вполне современной канализацией). По крошечным дворикам бродят — в качестве домашних животных — самые разнообразные представители африканской фауны: антилопы нильгау, гну (антилопы же), слонята, носоро-(жата, что ли?), разнообразные, все как одна экзотические змеи и даже крокодилы — если есть деньги на бассейн. Последние являются источником постоянных волнений, а зачастую и горя. Некоторые гурманы всей остальной пищи превыше чтят мясо юных крокодилов: по этой причине на Ганимеде получило распространение преступное крококрадство.
Голландцы, вкупе с кучей прочих, заняли другую луну Юпитера — Каллисто. Хоть и поменьше Ганимеда, она все равно превосходит размерами Меркурий. Здешние купола напоминают средневековые бурги — булыжные мостовые, верхние этажи домов нависают над улицами. (Не понравится это Каллистианской торговой палате, но истина мне дороже: подобно своим амстердамским предшественницам, местные проститутки все еще вывешивают с каждой стороны своего окна по маленькому зеркальцу, чтобы иметь полный обзор улицы; завидев приближение подходящего клиента, дама начинает постукивать по стеклу монеткой.) Каллисто весьма серьезно занимается золотом, серебром, драгоценными камнями вообще и их огранкой в частности; поэтому мало удивительного, что здесь собралось довольно большая еврейская колония. Евреи — традиционные специалисты по драгоценным камням, столь же традиционна и их дружба с голландцами. Имеются тут и — традиционные же — колонии художников, приводящие остальную Солнечную в крайнее изумление — каким образом живописцы с именами типа Рембрандт — двадцать девятый — ван Рейн либо Ян — тридцать первый Вермеер обеспечивают себе спрос и гребут такие башли за авангардную — употребим мягкое выражение — мазню, которую ни один человек с остатками здравого смысла не повесит дома на стенку.
Титан (это спутник Сатурна, не путайте, пожалуйста, с Титанией, которая рядом с Ураном и о которой я расскажу много — но попозже) начал примерно так же, как в древности колонизованная Англией Австралия. Туда скидывали самых безнадежных рецидивистов, пока Солнечная не решила, что стрелять их дешевле, чем возить в такую даль, а все эти противники смертной казни и прочие сострадатели — шли бы они к хренам. Населяющие Титан потомки бандитов все еще разговаривают на анахроничном, абсолютно непонятном блатном жаргоне, горят древней, перепревшей, какой-то извращенной ненавистью к остальной Системе и не играют в этом правдивом повествовании ровно никакой роли — разве что дают материалы для классической шутки: «Первая премия — день на Титане. Вторая премия — неделя на Титане».
На некоторых мелких спутниках вроде Фобоса, Мимаса, Юпитера-шестого и седьмого выросли микроскопические поселения психов: религиозные сектанты, театральные труппы, ярые сторонники каких-то странных диет и полового воздержания. За одним очаровательным и совершенно необыкновенным исключением, ни на каких планетах и спутниках Солнечной системы не оказалось местного населения, так что голландцам не пришлось выкладывать за Каллисто двадцать четыре доллара и никакие индейцы не воевали с англичанами на Марсе.
Некий придурок, именовавший себя «Звезднорожденный Джонс» организовал секту из тысячи себе подобных придурков, веривших — так же, как он, — что всех их в нежном младенческом возрасте похитили с каких-то там далеких звезд и втихую доставили в нашу систему. Они построили свой Купол Джонса, в Море Жары, на Меркурии, который все равно никому и на фиг был не нужен.
5
И так далее (нем.).