Снайпер. Дара

Бурчание за спиной пока удавалось успешно игнорировать, время на выполнение упражнения не лимитировано, но наглеть сильно все же не стоит. Поймала в прицел борт темно-зеленой машинки, на котором желтой краской нарисовали издевательское «яблочко». Даже лихо загнутый черенок видно так, словно рукой дотронуться можно.

Включила радиолокационный дальномер — синтезированная вычислителем метка легла на ладонь выше перекрестия оптики — и тут все отлично, даром только двадцать «очков» потратила. Правда бонусом на экране прицела высветились данные по расстояниям, скоростям ветра и влажности. Но палец упорно не хотел давить на спуск — при такой уверенности в промахе, лучше даже не пробовать. Значит, думаем дальше.

Дара, игнорируя поднимающийся за спиной ропот девчонок, убрала с прицела приближение, оставив обычные полтора, после чего посмотрела вдаль сразу двумя глазами: правым — через прицел, левым — через слабое усиление тактического шлема. Тут ей впервые улыбнулась удача — изображение, передаваемое левым глазом — не то, что бы дрожало, но шло какими-то странными волнами.

Пришлось отложить оружие и задуматься на пару секунд — даже группа за спиной притихла, видимо ощутив необычность момента, только прапорщик сопел скорее обиженно, чем недовольно.

В том, что «левое» изображение дрожит, нет ничего удивительного — солнце высоко, от земли идут потоки нагретого воздуха. То, что не дрожит изображение в прицеле, тоже понятно — система стабилизации может дать неподвижную картинку, даже если оружие будет держать алкоголик с трясущимися руками, ну или контуженый близким разрывом.

Но в странно-различном поведении этих устройств что-то явно таилось. Дара перебрала все известные ругательства и начала придумывать новые, пока нашла, где в меню прицела отключается эта чертова стабилизация. Но труды не пропали даром: поводив стволом слева направо, девушка выяснила преинтересную картину — изображение дальних сосен дрожало отнюдь не везде, а в небольшом углу, на биссектрисе которого примерно и покоилась злополучная мишень.

Зуб на вырыв — где-то в этом самом створе лежала невидимая отсюда сильно нагретая поверхность, создающая мощный, но достаточно равномерный восходящий поток и вызывающая сопутствующие оптические эффекты. Например, что-то похожее на волейбольную площадку с черным речным песком. В результате чего реальная цель находилась совсем не там, где ее видела умная оптика.

Еще слегка поматерившись, Дара смогла включить «ночной штурмовой» режим и «выстрелить» в сторону цели лазерным лучом, разом списав себе еще пятьдесят очков, но оно того стоило. Куда загнула его траекторию аномальная рефракция — так и осталось загадкой — в поле зрения пятнышко лазера не появилось. Значит, факт нахождения цели совсем в другом месте можно считать доказанным. Осталась мелочь — определить, где на самом деле располагается искомое.

Стоп. А почему радар показывает туда же? Ведь ему на воздух и изменения его плотности глубоко плевать. Рука девушки почти дернулась — почесать в затылке — и для ускорения соображения, и просто потому, что волосы под завистливыми взглядами уже стояли дыбом. Еще раз приникнув к прицелу, начала осматривать злополучную мишень.

Небольшой гражданский вертолет, очевидно, после каждой стрельбы его опрыскивают полимерной краской, неизживного военного темно-зеленого цвета, закрывая старые пробоины. От многочисленных слоев машина словно «оплыла», стала напоминать детскую игрушку, но все еще вполне узнаваема. Вот и система опознавания выдала на экран прицела индекс модели, из которого понятно только несколько букв: «Ветла».

В голове звонко щелкнуло, и в конце туннеля забрезжил свет — кажется, эта модель имела целиком пластиковый корпус, смутно вспоминались какие-то дискуссии, в которых машинку иначе как «мыльницей» и «пластмассовым гробом» не называли.

И что тогда видит радар? Пластмасса и краска для него совершенно прозрачны. Двигатель в машине, которой суждено стать мишенью, никто не оставит, вне зависимости от его состояния. Ни к чему это. То есть под корпусом или вокруг машины размещены специальные отражатели, главная цель которых — ввести в заблуждение слишком умную технику и самоуверенного стрелка. Сделать их просто, хоть из фольги, хоть из проволоки или сетки — сойдет почти любой попавшийся под руки материал. Если точно знать, чего нужно добиться.

Дальше все было просто — поймала в прицел полиспаст, через который проходил один из канатов, фиксирующих мишень в неподвижности. Опять включила радар — гулять, так гулять. В этот раз техника сработала без нареканий, послушно вычислив все нужные поправки. Взяла прицел, и тут в душе поднялось то самое желание, от которого в прошлой ее жизни случалось немало неприятностей.

Дара соблазну сопротивлялась недолго. Прицелы, пусть и не самые новые, штука хитрая, да и сама винтовка годится не только для стрельбы в стиле «один выстрел — один труп». Из нее вполне можно стрелять очередями, или спрограммировать так, что она сама откроет огонь, как только нужная цель окажется в определенном месте. Обычно на такие изыски элементарно нет времени, да и просто глупо изображать пулемет. Если попал с первого раза, второго обычно уже не надо, а если промазал, то и все остальные уйдут «в молоко».

Но если есть время и желание, отчего бы не порезвиться? Тем более, добрая душа донельзя упростила задачку, нарисовав то самое «яблочко». Еще три секунды и нужные маркеры ожидания выставлены, программа вложена, и Дара с легкой улыбкой нажала на спуск — в этот раз никаких сомнений в попадании не было.

— Мимо! — с облегчением констатировал прапор, а сзади раздался переходящий в рык стон разочарования.

Секунда внести поправки — и новый выстрел.

— В молоко. — Но в голосе Денисова слышится настороженность — опытный стрелок еще не понял сути происходящего, но дернувшаяся цель мимо него не прошла. Дара усмехнулась в ответ на не слишком лестные отзывы о «копуше» и задержала дыхание в предвкушении.

Только кажется, что выстрел и поражение цели происходят мгновенно. На самом деле, даже пуля, имеющая на выходе из ствола скорость втрое большую, чем звук, путь в полтора километра преодолеет за две секунды. За это время может произойти многое. Например, человек может споткнуться и разминуться со смертью буквально на волосок, или наоборот — шагнуть под выстрел. Но и опытный стрелок за это время может понять и успеть многое.

Она не мнила себя особо опытным стрелком, но за две секунды вполне успела запустить программу стрельбы. Далекая цель вдруг пошла вниз и рухнула на землю, подняв кучу пыли, а винтовка ощутимо вмазала по больному месту, выдав короткую очередь.

А после оставалось только наслаждаться словотворчеством прапорщика, выражавшего свое отношение к такой меткости забористо и изобретательно. Дара даже отложила в копилку знаний парочку новых сочетаний.

— Браво, прапорщик, но все же доложите по существу. — Вот и начальство нарисовалось. Не слишком впечатляющее, надо сказать — седовато-лысоватый дядечка. Зеленый форменный галстук лежит на пузе почти горизонтально, но взгляд цепкий.

Денисов, круто развернувшись, багровел лицом:

— Так эта… циркачка, «вертолет» сбила!

— Ну, это им и полагалась по условиям упражнения, не так ли?

— Да она его на… сбила! Упал макет-то, язви его душу!

Майор хмыкнул — вскочившая Дара теперь видела его погоны — и приник к стереотрубе. Хмыкнув еще раз, он оценивающе посмотрел на измазанную в пыли девушку.

— Денисов!

— Слушаюсь, тарищь майор!

— Ведите группу на другой рубеж! А с вами, барышня, мы, пожалуй, проедемся. — Начальство, не оглядываясь, направилось к машине.

На месте майор поцокал языком, ощупывая чуткими как у скрипача пальцами разбитые пластиковые ролики полиспастов и хмыкнул, засунув кулак в дырку, образовавшуюся на месте «яблочка». Поинтересовался, сколько осталось патронов в магазине. И получив ответ — «четыре» — хмыкнул еще раз, впав в некоторую задумчивость.