Восемь мечей

— Чушь! — резко возразил ему Хью Донован. — Прошу прощения, но это просто невероятно! Просто какая-то фантастика! Причем осмелюсь заявить, нелепая фантастика! Глупая фантастика. Это, это…

Морли нерешительно кашлянул.

— Сэр, боюсь, вам придется признать, что поверить в такое совсем нелегко. Я имею в виду не эту материальную улику, а самого Хэнка! Он, конечно же, вполне способен на подобный розыгрыш мистера Примли или любого другого, кто бы здесь ни оказался, но вот остальное… все остальное, сэр, мягко говоря, вызывает более чем сильные сомнения.

Епископ широко развел руками:

— Молодой человек, я от вас ровным счетом ничего не требую, я всего лишь вас информирую! Скажите, в тот вечер Генри Морган знал, что мистер Примли был здесь?

— Н-н-нет, пожалуй. Но он вполне мог видеть, как тот входил. Вполне возможно…

— И тем не менее, он ведь не мог сколь-либо определенно знать, что мистер Примли останется ночевать в поместье, так?

— Наверное, нет, не мог.

— Или, что еще менее вероятно, в какой именно комнате он может заночевать?… Да?… Благодарю вас. — Епископ убрал записную книжку в карман сюртука и, приняв вид милостивой снисходительности, довольно похлопал себя по поясу. — Что ж, теперь, полагаю, мне лучше вернуться в кабинет Деппинга и подождать там прихода наших доблестных представителей власти. Пойдемте вниз? Морли, не откажите в любезности взять с собой вон ту свечу… Хотя нет… Оставьте ее, пожалуй, там на месте. Возможно, она нам вскоре понадобится.

Они уже пересекали холл, когда Морли вдруг снова заговорил:

— А знаете, сэр, простите милосердно, но ваше предположение просто… как бы это получше сказать… да, да по-своему просто смехотворно, иначе не скажешь. Конечно же, Хэнк его явно недолюбливал, против этого никто, включая и самого Хэнка, и не подумает возражать. Но ведь это не является основанием для того, чтобы… — Он чуть поколебался, как бы не желая что-то произносить вслух, но затем все-таки решился и упрямо сказал: — Что касается тайного проникновения с целью завладения моими туфлями, то… Нет, и еще раз нет! Это никуда не годится. Абстрактная теория, и ничего больше.

— Осторожнее, мой мальчик, осторожнее. Мне бы совсем, поверьте, совсем не хотелось бы, чтобы мои утверждения понимались как желание кого-то обвинить! Ведь я пока еще даже в мыслях не дошел до обвинений или даже выводов, конкретно подразумевающих таковые обвинения в умышленном убийстве. Однако если достопочтенный доктор Фелл по тем или иным причинам предпочтет силой данных ему полномочий отстранить меня от участия в его, мягко говоря, не совсем зрелых обсуждениях деталей расследования данного дела, то в таком случае и ему не стоит обижаться на то, что мне тоже придется предпринять определенные шаги по нейтрализации его, с позволения сказать, «не совсем дальновидного решения».

Такой неистовой и раздраженно-язвительной реакции отца Хью Доновану никогда еще не доводилось видеть. Причем в отношении не главного дела жизни, а, в общем-то, увлечения, хобби, не более того. Он вдруг с удивлением для самого себя заметил, что епископ заметно постарел и все чаще и чаще выходит из себя. А ведь раньше, несмотря ни на какие сатирические реплики о нем, никому и в голову не приходило сомневаться ни в его беспристрастии, ни в здравомыслии. Сейчас же Хью увидел перед собой седую голову с отвисшими щеками и обиженно сжатой ниточкой рта. Отец прожил слишком долгую, слишком полную наступательной активности жизнь, а вот теперь им, похоже, все больше и больше овладевает так называемое старческое младенчество! Хотя на первый взгляд пока еще и не очень заметное. А прошел всего лишь один год… Только теперь Хью начал осознавать, что такая неестественная для отца реакция была вызвана, скорее всего, тем, что Провидение, которое епископ с таким непомерным энтузиазмом и столь усердно превозносил, как бы в насмешку заманило его в совершенно дурацкую затею, от которой все остальные получали искреннее удовольствие, не более того. Это было совсем не смешно. Причем самое чудовищное во всем этом было то, что он воспринимал происходящее серьезно, вот в чем все дело… Где-то что-то было не так. Совсем не так!

Не верил Хью также и в виновность Моргана. Не верил хотя бы только потому, что в общем-то смутно, но абсолютно уверенно ощущал: такие, как он, вряд ли способны совершить убийство, тем более что сами все время пишут о них в своих книгах. Во всех их забавных и нередко отвратительных деталях. И обычно изображают убийц отталкивающими существами, которые живут не в нашем, человеческом, а в каком-то своем, особом, не совсем реальном мире. Ну вроде как единороги или, скажем, пожиратели падали — грифоны. Он сильно сомневался, что и отец сам верит во все это, однако его не переставала тревожить мысль: епископ находится в таком состоянии духа, что страстно желает обвинить кого угодно и в чем угодно! Независимо от веры и обстоятельств. Лишь бы вовремя подвернулся подходящий случай…

Впрочем, в данный момент Хью куда больше занимали мысли не столько о запутанности всего этого весьма необычного дела, сколько о том, как скоро ему удастся увидеть Патрицию. Когда он шел за отцом через широкую гостиную, вдруг с треском захлопнулась дверь библиотеки-кабинета и в гостиную, тяжело ступая, вышел Дж.Р.Берк. На лице его застыло сардоническое выражение. Он бросил на вновь пришедших рассеянный взгляд поверх своих профессорских полуочков и широко ухмыльнулся. Затем вынул трубку изо рта, чтобы выразительно ткнуть ею куда-то через плечо.

— Добрый вечер, — обратился он к епископу. — Меня, собственно, послали именно за вами. Кстати, и за вами тоже, молодой человек. Мои показания я уже им дал, и знаете, что они с ними сделали?… Засунули их в трубки и выкурили. Хм… — Он, не скрывая явного удовольствия, совсем по-петушиному склонил голову на одну сторону. — Так что давайте, давайте, заходите. Вас там ждут с большим нетерпением. Чем вас больше, тем веселее.

Епископ весь как бы подобрался.

— А знаете, я и не сомневался, что рано или поздно им без меня не обойтись, — горделиво заявил он. — Нисколько также не сомневаюсь, что мне найдется чем их по-настоящему поразить… А что, собственно, там сейчас происходит, мистер Берк?

— Детально обсуждают этого чертова лондонского хлыща, то есть, простите, адвоката, — весело хихикая, с готовностью объяснил Дж.Р.Берк. — Оказывается, он не только личный адвокат покойного Деппинга, но и самого… Спинелли! Вот так. Так что идите, идите, присоединяйтесь. И тот и другой. Вас требуют обоих.

Глава 12

Спинелли «читает» карты Таро

Библиотека-кабинет представляла собой узкую продолговатую комнату, на одной стороне которой были высокие, выходящие на террасу окна, а на другой — книжные полки и камин. Цветовая гамма варьировалась от простых темных тонов до, в общем-то, аляповатых красок. На окнах и на двойных дверях в дальнем конце комнаты висели тяжелые темно-коричневые портьеры. Были включены все настенные лампы под желтыми стеклянными колпачками, равно как и большой стеклянный канделябр на каминной полке. В комнате висели сизые облачка табачного дыма. Доктор Фелл сидел, широко расставив толстые ноги, положив свисающие подбородки на воротник, и вроде бы рассеянно вычерчивал какие-то замысловатые фигурки на листке бумаги. Инспектор Мерч, разложив перед собой множество каких-то документов, раскачивался взад-вперед, время от времени дергая себя за усы. Его бледно-голубые глаза выглядели сердитыми и… до крайности озадаченными. Похоже, он только что закончил излагать свои соображения или замечания улыбающемуся джентльмену, который, развалясь на диване недалеко от стола, говорил:

— …И, уверен, вы поймете те трудности, как этического, так и юридического характера, с которыми мне приходится сталкиваться. Вы ведь вполне разумный человек, мистер Мерч. Мы все здесь, надеюсь, вполне разумные люди. Хм…

Негромкий, но настойчивый и не терпящий возражений стук в дверь перебил его. Он тут же замолчал и повернул голову, чтобы посмотреть, кто это осмелился… В библиотеку друг за другом вошли его преподобие епископ Донован и его сын Хью.