Искушение сирены

Грей, казалось, был совершенно не встревожен.

— Я этого ожидал. Мэллори — это лживая трюмная крыса, Бел. Я все это улажу за минуту, вот увидишь. — Он улыбнулся Софии. — А потом я тебя кое с кем познакомлю. Думаю, ты будешь рада.

София и мисс Грейсон едва успели обменяться любопытными взглядами, как мужчины подошли к ним.

— Рад тебя видеть, Дженкинс, — поприветствовал Грей первого мужчину и кивнул ему.

София определила его манеру держаться как свойственную представителю власти.

— С возвращением, Грей. Я тоже рад тебя видеть. Мужчина перевел взгляд на его спутниц, затем вновь посмотрел на Грея.

— Чем могу быть полезен? Моя сестра рассказала мне, что вышло недоразумение относительно «Кестрела».

— Похоже, что так, — ответил Дженкинс. — Боюсь, тебе придется пройти с нами. У нас приказ задержать тебя, пока судья тебя не допросит и не решит, предъявлять ли тебе обвинение.

— Никаких обвинений не будет, — сказал Грей со смешком. — Но я, конечно, приду, как только позабочусь о моих пассажирах и матросах.

Мужчина замялся.

— Придется сделать это прямо сейчас, Грей.

Он дал знак своим спутникам, они вышли вперед, держа в руках кандалы.

Грей сделал шаг назад.

— Но уж без этих железок можно обойтись. — Он переводил взгляд с одного солдата на другого. — Я патриот. Я более шестидесяти раз привозил трофеи в эту гавань и сдавал их Короне. Бартон это знает.

— Бартон скончался восемь месяцев назад. А новый судья — его зовут Фицхью — потребовал, чтобы тебя, как положено, доставили в наручниках. Любит устроить показуху. — Дженкинс виновато посмотрел на Грея: — Мы не будем застегивать наручники. Иди добровольно, Грей. Не будем устраивать отвратительный спектакль.

Грей раздраженно выругался, но не стал сопротивляться. Отступив назад, он вытянул руки. Дженкинс скомандовал двум молодым солдатам, и они надели Грею на запястья металлические кольца.

София тронула мисс Грейсон за плечо.

— С ним все будет хорошо, — прошептала она, скорее себе, чем Бел. — Он не сделал ничего плохого.

— Я знаю. — Бел с трудом сдерживала слезы. — Долли всегда найдет способ выпутаться из такой ситуации.

— Кто это — Долли?

— Мой брат.

София удивленно раскрыла глаза. Неужели есть еще и третий брат Грейсон с ушами с квадратными мочками?

— Вы, наверное, зовете его Греем, — продолжала Бел. — Так его все называют.

Грей был Долли? О Боже! Неудивительно, что его сестра была единственной девушкой на свете, кому разрешалось звать его по имени, данном при крещении.

Солдаты начали надевать кандалы ему на ноги, неловко пытаясь соединить разведенные кольца.

— Я думала, что его имя — Бенедикт, — пробормотала София.

— Так оно и есть. Но это имя и нашего отца, а брата всегда называли вторым именем — Адольфус, Долли. — Мисс Грейсон повернулась к ней. — Значит, вы хорошо знакомы с моим братом. Простите, что нарушила правила приличия, нас ведь даже не представили. — Она слегка поклонилась: — Я Изабель Грейсон. А вы, наверное, были пассажиркой на «Кестреле»?

— Нет, я отплыла из Англии на «Афродите». Разве Джосс не упоминал обо мне?

Мисс Грейсон покачала головой:

— У нас не было времени поговорить. Но если Долли говорит, что мне приятно будет с вами познакомиться, то я могу догадаться… — Неожиданно она схватила Софию за руку. — Вы, должно быть, одна из друзей мистера Уилсона? Миссионер из Индии? Я так рада, что вы приехали. У нас так много дел с сахарным кооперативом. И мы можем отвести вас к судье. Даже если он не поверит Долли, он не может не принять во внимание свидетельство миссионера.

Миссионера? В голове у Софии все смешалось. Большей нелепости нельзя и предположить… Ах, если бы это было правдой! Тогда она могла бы как-то помочь Грею. Но чтобы она, падшая женщина, лгунья, вошла в зал суда и стала выступать в его защиту? Это может причинить только вред.

О Боже! Без нее ему было бы лучше.

Наконец солдаты закончили процедуру. Увидев своего брата в кандалах, мисс Грейсон зарыдала.

— Ну ладно, Дженкинс, — пробормотал Грей. — На мне ваши кандалы. Я не сопротивляюсь. Но хоть минуту вы мне можете дать?

Взглядом мужчина дал команду солдатам, и они отступили на несколько шагов. Грей повернулся к сестре.

— Бел, — тихо произнес он, — у меня в кармане носовой платок. Возьми его. — Она повиновалась и вытерла глаза. Он улыбнулся ей: — Разве так встречают своего блудного брата? Я планировал вернуться уважаемым торговцем. — Он посмотрел на Софию. — И даже семейным человеком. А вместо этого стою перед тобой в цепях, словно пират. — Он засмеялся. — И, тем не менее, я рассчитываю на поцелуи.

Мисс Грейсон одарила его трепетной улыбкой, встала на цыпочки и поцеловала в щеку.

— Так-то лучше. И не беспокойся. Я прямо сейчас все улажу. — Он переводил взгляд с сестры на Софию и обратно. — А тем временем вы можете поближе познакомиться.

Он загрохотал своими цепями, закатил глаза, показывая всем своим видом, что только в присутствии дам он позволил солдатам заковать его в это железо.

Голова Софии снова закружилась, казалось, причал закачался под ее ногами. У нее было такое чувство, словно она вот-вот упадет или ей станет дурно. И кто же поддержит ее, если Грея, словно преступника, закованного в цепи, вот прямо сейчас уводят трое конвоиров? Она закрыла глаза. Если сейчас она сбежит, он не сможет ее поймать.

Она должна уйти.

Она знала, как обманывать. Знала, как убежать.

Был единственный способ, как она могла освободить Грея.

Она бросилась за ним вдогонку, когда он еще шел по причалу, обмениваясь шутками со своими конвоирами.

— Грей, — прошептала она, хватая его за скованное запястье.

— Не волнуйся, милая, — пробормотал он так тихо, что только она могла это услышать. — Я знаю этих людей. Они многие годы жировали за мой счет. Они меня не повесят. Я все улажу очень скоро.

— Я в этом не сомневаюсь. — Она сглотнула подступившую к горлу тошноту. — Но я… меня здесь не будет, когда это произойдет.

Он заслужил, чтобы услышать это от нее самой. И Тоби тоже этого заслуживал. Грей прав. Она сожалела не о том, что сделала, а о том, чего не сделала.

Он напрягся.

— Что ты имеешь в виду?

— Я должна уехать.

Он смотрел на нее широко раскрытыми глазами и не мог поверить ее словам.

— У меня начались месячные, — прошептала она. — Ребенка не будет.

— Ты же знаешь, что это не причина…

— Нет, это не причина. Я уезжаю не поэтому. Выражение его лица стало более жестким, почти гневным.

— О чем ты говоришь, черт побери?

«Будь сильной, — сказала она себе. — Если решила, то держись. Не вселяй ложные надежды».

— Я просто должна уехать. Грей, пожалуйста, не осложняй это. Ты не понимаешь.

— Ты чертовски права, я не понимаю. И я не собираюсь ничего облегчать. Значит, ты мне лгала, когда говорила, что согласна выйти за меня? Когда говорила мне… — он заговорил еще тише, — когда говорила… что любишь меня?

— Не имеет значения, люблю ли я тебя.

Он крепко выругался.

— Для меня имеет.

Она проговорила почти шепотом:

— Грей, мы не можем быть вместе. Мы просто не можем.

Она отвернулась, опустив глаза. Он рванулся к ней, но цепи ему помешали.

— Посмотри на меня, черт возьми! — прорычал он. Она подняла на него глаза.

— Грей, я…

— Если ты покинешь меня, я последую за тобой. И я найду тебя. У меня самый быстрый корабль на море и безграничная решимость. Я не теряю того, что принадлежит мне. — Его взгляд обжигал Софию. — Я найду тебя.

Она покачала головой.

— Прошу тебя, — прошептала она. — Не пытайся. Ты меня не найдешь. Ты даже не знаешь моего имени.

Он поморщился. Боже, какой она нанесла удар! Солдаты взяли его под руки. Грей попытался вырваться.

— Я не закончил, черт возьми!

— Извини, Грей, — сказал Дженкинс. — Нам пора. Твоя сестра сможет навестить тебя в тюрьме. — Он осторожно посмотрел на Софию. — А вот насчет твоей возлюбленной… не знаю.