Искушение сирены

Софии хотелось верить, что этот человек на стороне Дейви, но она подозревала, что настоящей причиной его вызывающего поведения служила жара. Если Куину десять минут назад не хотелось лезть на мачту, ему вряд ли могла прийтись по душе идея еще и парня тащить с собой.

Казалось, мистер Брэкетт не слишком рассержен молчаливым отказом Куина. Наоборот, Софии показалось, что он был странно доволен этим отказом. На его лице загорелась хищная предвкушающая улыбка.

— Значит, ты отказываешься повиноваться прямому приказу, Куин?

Куин не шелохнулся.

— Неподчинение, — сказал Брэкетт, медленно обходя Куина, — является серьезным нарушением. Советую тебе хорошенько подумать. Повторять я не буду. — Брэкетт отчеканил каждое слово, сопровождая их толчками в грудь матроса: — Привяжи его наверху.

Куин небрежно отмахнулся от свайки — так лошадь дергает боком, чтобы согнать муху.

Брэкетт насмешливо улыбнулся, по его бровям тонкой струйкой потек пот. Его глаза подернулись пеленой безумия, и железный штырь заплясал в его руке как орудие какой-то страшной, дьявольской пытки.

— Я собирался использовать мальчишку в качестве примера, но теперь, думаю, — он вновь толкнул Куина, — ты послужишь гораздо лучшим примером.

С неожиданной стремительной яростью Брэкетт ударил Куина тяжелой железной иглой под колено. Нога у мужчины подкосилась, и он упал на палубу с глухим стуком.

София закрыла рот рукой, чтобы не закричать.

Куин застонал и попытался подняться на колени. Брэкетт перехватил свайку за острие и тупым концом ударил Куина между лопаток, так что тот растянулся на палубе лицом вниз. Прежде чем матрос успел оправиться от удара, Брэкетт придавил каблуком сапога его шею, не давая раненому подняться.

Матросы оцепенели. Ничего не понимая, они смотрели друг на друга. София видела их замешательство. Даже если бы капитан воспротивился подобной жестокости — а София была уверена, что такое насилие капитан Грейсон не одобрил бы, — открытое противостояние Брэкетту означало настоящий бунт на корабле.

Куин пытался подняться. Брэкетт ударил его каблуком по шее, пресекая всякое сопротивление.

— Принеси мне плеть, — приказал Брэкетт, штырем указывая на Дейви. — И поторопись, а то я увеличу количество ударов вдвое.

София не стала дожидаться реакции Дейви. Она развернулась и стремительно понеслась к трапу, затем вниз, через дамскую каюту в румпельную.

— Мистер Грейсон! — Она протиснулась через беспорядочно составленные ящики. — Мистер Грейсон! Грей!

Чья-то сильная рука схватила ее за локоть.

— Все-таки ты пришла ко мне?

Услышав его сонный баритон и ощутив успокаивающее прикосновение мужской руки к своей коже, она едва не забыла, зачем прибежала в это темное и не предназначенное для людей помещение. Он сел на своем странном ложе и, прислонившись к поставленным один на другой ящикам, протер глаза, прогоняя сон.

— В чем дело, моя дорогая?

— Пойдемте быстрей, — проговорила она, в свою очередь, подхватывая его руку.

Услышав безумное дрожание в ее голосе, Грей тотчас перестроился на серьезный лад. София потянула его сильнее, но он не тронулся с места.

— В чем дело? — повторилон, строго глядя в ее широко раскрытые от страха глаза.

— Это Дейви. И Куин… Он собирается сечь их.

— Кто?

— Мистер Брэкетт.

Он вполголоса чертыхнулся и, ни слова не говоря, почти бегом бросился наверх. София поспешила за ним.

— Какого дьявола? Что здесь происходит? — требовательно произнес он.

За время отсутствия Софии на палубе ничего не изменилось. Наверное, прошло не более минуты. Брэкетт все еще удерживал Куина, давя сапогом на шею матросу. Вокруг них, под полуденным солнцем, обливаясь потом, полукругом стояли мрачные матросы. Увидев мистера Грейсона, они несколько оживились, впрочем, юного Дейви среди них не было.

— А, мистер Грейсон. Добрый день, — спокойно приветствовал его Брэкетт. Глаза его были жесткими как камень.

— Где мальчишка?

— Я послал его за кнутом. Кое-кто, — он сильнее надавил на шею Куина, — должен усвоить, кто здесь командует.

— На этом корабле нет кнута, Брэкетт. Я запретил порку. И никогда не разрешу подобных наказаний.

Брэкетт ухмыльнулся:

— Тогда неудивительно, что ваша команда обленилась и не подчиняется приказам. Вам; мистер Грейсон, надо было бы сперва приучить их к порядку. А если у вас нет кнута… что ж, уверен, можно что-нибудь приспособить для этих целей.

— Эй! На корабле!

Окрик раздался откуда-то из-под бушприта. Шлюпка вернулась. Некоторые из матросов, взглядом испросив разрешения у мистера Грейсона, направились на фордек.

— Сейчас придет капитан. Вы свободны, Брэкетт. Голос мистера Грейсона был непререкаемо властным, в его движениях и жестах не было заметно никакого напряжения. И хотя его одежда была после сна в некотором беспорядке и резко контрастировала с мундиром Брэкетта, ровный ряд пуговиц которого ослепительно сверкал на солнце, ни у кого не было ни малейшего сомнения, кто здесь главный. Он не был вооружен, он был взъерошен, но, однако, он был невозмутим. Вновь мистер Грейсон без малейших усилий обрел контроль над ситуацией.

Однако сама София буквально тряслась от страха. Неожиданно она почувствовала, как ее берут под локоть, поддерживая. Повернув голову, она увидела рядом с собой Стабба.

— Мальчишка внизу, — шепотом сказал он. — Когда его послали за кнутом, я велел ему не возвращаться.

Облегченно вздохнув, София кивнула. Мистер Грейсон сложил руки натруди.

— Вы свободны, Брэкетт. Вопросами дисциплины и порядка на борту будет заниматься капитан.

Брэкетт снял ногу с шеи Куина и напоследок пнул его под ребра. Матрос у его ног застонал, и губы офицера скривились в нездоровой улыбке.

— В отсутствие капитана этими вопросами занимаюсь я. Взгляд мистера Грейсона стал жестким.

— Теперь уже нет.

Устало шагая по палубе, к ним подошел капитан. Сняв шляпу, он вытер лоб и вновь накрыл голову. Тем временем на борт поднялись четыре гребца.

— Что происходит? — Увидев стонущего от боли Куина, капитан присел возле него на корточки. — Бог мой! Надеюсь, он не упал с мачты?

— Нет. — Мистер Грейсон кивком указал на Брэкетта: — Капитан Грейсон, ставлю вас в известность, что с этого момента мистер Брэкетт освобожден от своих обязанностей первого помощника капитана «Афродиты». Вам решать, где разместить этого человека до окончания плавания. Я рекомендую судовой карцер.

— Понятно. — Джосс оглядел собравшихся матросов, и лицо его стало жестким. Он встал и неторопливо поправил обшлага мундира. — Стабб, позаботьтесь о Куине. — Он повернулся к свободным от смены матросам: — Леви, О'Ши, проводите мистера Брэкетта в его новое жилище. — Чуть повернувшись к Грею, он кивнул в сторону Софии и негромко сказал: — Проводи девушку вниз. И пусть она побудет там.

Мистер Грейсон кивнул.

Леви и О'Ши, с заметным удовольствием заломив грязно ругающемуся Брэкетту руки, повели его в трюм «Афродиты». Когда они проходили мимо, София охнула от ужаса. Спина и плечи Леви представляли собой сплошной бугристый шрам.

— Пойдемте, моя дорогая, вам необходимо отдохнуть. Мистер Грейсон положил руку ей на талию. София покачала головой. Она не могла оторвать глаз от обезображенной спины Леви.

— Мне показалось, вы говорили, что запретили порку.

— Запретил. Именно поэтому.

Глава 13

Мисс Тернер обмякла у него на руках. На мгновение Грей подумал, что ей стало дурно. Но когда он наклонился и посмотрел на нее, то увидел, что на него в замешательстве смотрят обрамленные густыми ресницами глаза с застывшими в них непролитыми слезами. Она вовсе не упала в обморок. Она, похоже, полностью доверяя Грею, просто рухнула на него.

За его спиной раздался громовой голос Джосса, который отдавал команды экипажу и мистеру Уиггинсу, ставшему теперь его первым помощником. Матросы поспешили вернуться на свои места. А София и Грей все еще стояли у фок-мачты, он бережно обнимал ее, доверчиво прижимавшуюся спиной к его груди. Наконец, чуть подтолкнув пассажирку, Грей направил ее к трапу, ведущему на нижнюю палубу, и, придерживая за изящную талию, повел в дамскую каюту.