Ящерица

Поэтому я сижу среди молодняка. Амбиций у меня никаких, интересов — тоже. Со стороны я выгляжу жалко, но выбора у меня нет. Ощущение собственной никчемности не покидает меня с тех пор, как умер отец.

И это не просто очередная история о жестокости в богатых семьях. Это моя жизнь. Только одна вещь, которую я бы с радостью повторил еще и еще раз, случилась за это время — встреча с тобой. Пусть меня сочтут ничтожеством, но я ничего не могу поделать с этим чувством.

А по поводу снимков — я даже не очень удивился, получив их. Они же старые, как на них ни посмотри. Будь они недавними, я бы, скорее всего, повел себя иначе. Но ведь если бы у приславшего эти снимки были в наличии фотографии, снятые в последнее время, думаю, он выслал бы именно их, с тем чтобы добиться желаемого результата. Так или иначе, он добился обратного: я на сто процентов уверен в том, что теперь ты живешь совсем другой жизнью.

Хотя он не вдавался в подробности, я немало знала о том, что происходило у них в компании после смерти его отца. Слухи об этом дошли до меня еще до того, как я уволилась со своей бывшей работы.

— Кроме того, — вдруг добавил он, — извини, конечно, за хамство, но неимоверная обширность твоего сексуального опыта была очевидна для меня уже после нашей первой ночи.

— Была очевидна? — Я рассмеялась.

— Ну конечно! Мне одного раза хватило, чтобы понять, что в прошлом ты занималась сексом несколько чаще, чем это обычно принято.

Я лишилась дара речи, внезапно осознав, что наш мир устроен не по-моему велению и не по-моему хотению. И совершенно неважно, что я думаю потому или иному поводу. Все мы: и я, и он, и этот прохожий находимся внутри огромной воронки, которая кружит нас, создавая в каждый определенный момент времени единственно возможную реальность. Так что, нет смысла думать или страдать. Все мы окажемся там, где должны оказаться, внутри этого гигантского вихря.

Это была секунда прозрения. Мне удалось, с огромным трудом, отдалиться на один шаг от «моего мира» — мира, испокон веков вертевшегося вокруг меня. Я не испытывала ни радости, ни разочарования. Мне казалось — странное чувство — что я наконец-то расслабилась, распустила мышцу, которая до этого была чрезмерно перегружена.

— Значит, я могу остаться здесь, и мы будем жить вместе?

— Ну да. — Он помолчал. — Я с детства люблю смотреть на людей и многое понимаю с первого взгляда. Ты очень интересный человек. Когда мы вместе, мне кажется, что я смотрю фильм.

— Ты знаешь, мне уже однажды это говорили.

— А что касается снимков — вначале я удивился и впал в бешенство. Этот парень, который их послал, ужасно меня разозлил. Но по большому счету это ведь хорошие снимки. Ты так не считаешь? Я буду рад, если он пришлет еще парочку. — Как всегда, он сам рассмеялся над своей очередной идиотской шуточкой. — Ну ладно, закрывай окно, а то простудишься. И прими наконец ванну, пожалуйста.

Перед тем как закрыть окно, я еще раз посмотрела вниз, на реку. Хаотичный, пугающий вид несущейся воды, который так поразил меня несколько минут назад, изменился до неузнаваемости: река тихо, но с мощью катила свои волны, похожая скорее на фоторисунок самой себя. Она всегда здесь, подобно времени, беспрерывно течет ровным потоком.

«Надо же, — подумалось мне, — та же самая река, но выглядит совершенно по-другому. Она меняется в такт движениям моей души».

Потом я подумала о маме. О речной воде, в которую она вглядывалась, прижав меня к себе, о чувствах, которые она испытала, увидев отца, идущего к ней вдоль зеленого берега. Я пыталась представить себе то, чего она, должно быть, сама не знала: ждала ли она его все это время, сердилась, расстраивалась, а может, все это вместе. Передавались ли мамины чувства мне — младенцу у нее на руках? Когда она разжала руки, но до того как вода поглотила меня, — какой казалась мне река? Показалась ли она мне бурной и жестокой или спокойной и прозрачной?

Потом я задумалась о том, почему мы устроены так, что все время что-то скрываем от других, и почему в итоге тайное всегда становится явным? Ведь должен же быть в этом некий высший смысл.

Откуда-то всплыла неожиданная мысль, что, должно быть, в тот день река позвала меня. Да-да, несомненно. Хотя по своей воле я бы не стала прыгать в реку. Река звала меня, но отсюда, из будущего. Она притягивала к себе невидимые субстанции: злые намерения, утерянные и найденные моими родителями чувства, ненасытные желания, обуревавшие меня в прошлом. И в итоге я оказалась на подоконнике этой комнаты, притянутая той же неведомой силой.

Река всесильна, как судьба. Такая же сила заключена в природе, в горных вершинах, в небоскребах. Сила Успокоения. И я живу, черпая энергию из этих источников, цепляясь за них в поисках спасения. Это не мой выбор, и не я одна живу такой жизнью. Такой порядок существует издавна и продолжается по сей день. Уверенность в этом не покидает меня, и я точно знаю, что внутри нашей души теплится маленький огонек.

Когда утром я смотрю из окна на реку, она похожа на дождь из золотой бумаги, который колышется, сверкая на солнце.

Великолепие Света.

И мне кажется, что именно это древние люди называли надеждой.

1993