Страница 6 из 13
Он ослабил психическое давление. «Цветастая рубаха» успокоился.
— Ты хочешь вернуться в отель, — проговорил Лютер. — Сегодня вечером ты немного перебрал со спиртным. Тебе надо проспаться.
— Ага, точно, — нервно прошептал мужчина. — Переборщил с выпивкой.
Он поспешил к перекрестку и пересек улицу, затем исчез за углом, направляясь к Калакауа, в безопасность ярких огней пляжных отелей.
Лютер тяжело оперся на трость, чувствуя темный вес того, что сделал. Он ненавидел это. Всегда приходится платить, когда используешь свой талант на ком-то вроде «Цветастой рубахи».
Возможно, ублюдок и заслужил то, что получил, но действительность такова, что сражение было неравным с самого начала. У него не было шансов противостоять Лютеру, и он даже не узнает, что с ним случилось.
Да уж, последствия всегда хреновые.
ГЛАВА 2
Закрыв на ночь ресторан и придерживаясь своего ежедневного ритуала, компания отправилась пешком по Кухио до «Удон [13]Палас». Милли Окада, владелица заведения, принесла им огромные чашки с горячим ароматным супом, в котором плавала разбухшая лапша. Поставив суп перед Лютером, она многозначительно взглянула на него и спросила:
— Ты в порядке?
— Все отлично, Милли. — Лютер взял палочки для еды. — Мне просто нужно немного твоего удона, вот и все. Была длинная ночь.
— Ты опять подавлен, — объявила она. — Тебе должно было уже стать лучше, нога-то почти зажила.
— Вот-вот, — согласилась Петра. — Но становится ему не лучше, а хуже.
Рана зажила, но нога никогда не будет такой, как прежде. Чертова трость теперь станет частью его жизни. Лютер все еще привыкал к этому факту, но не из-за ноги чувствовал себя сегодня подавленным. Он не знал, как объяснить кому-то настоящую причину.
— Я чувствую себя лучше, — упорствовал он. — Просто немного устал, вот и все. Как я уже сказал, сегодня была длинная ночь.
— Принесу тебе еще пива, — сказала Милли и исчезла за колышущейся занавеской из красной и белой ткани, которая отделяла кухню от обеденной зоны.
— Милли с Петрой правы, ты снова подавлен. — Уэйн набрал полный рот лапши с помощью палочек. — Поработай на «Джонс и Джонс». Почувствуешь себя лучше.
— Точно, — сказала Петра. — Это избавит тебя от хандры, в которой ты плаваешь в последние месяцы.
Лютер взглянул на них через маленький столик.
— Работа, которую предложил мне Джонс, простая подачка. Пара дней в качестве няньки на Мауи [14].
— Ну и что? — Уэйн постучал палочками по краю чашки. — Хоть какая-то работа. Значит, ты возвращаешься в игру.
— Нет, — сказал Лютер. — Ничего подобного. Это значит, что Фэллону Джонсу меня просто-напросто жалко, может, он даже чувствует себя немного виноватым из-за того, что произошло на последнем задании. Вот и решил бросить мне косточку.
Петра фыркнула:
— Спустись с небес на землю. Фэллон Джонс не способен испытывать жалость и не признает себя виноватым, даже если его петух в задницу клюнет.
— Ладно, признаю, Фэллон не способен на тонкие чувства, — согласился Лютер. — Значит, остается лишь одна причина, почему он оставил то сообщение в моей голосовой почте.
— Какая? — требовательно спросила Петра.
— Работа такая пустяковая, что ему не хочется тратить деньги, оплачивая агенту перелет с материка.
Петра пожала плечами:
— Хм. Может быть. Но мой тебе совет: возьми косточку.
— Зачем? — спросил Лютер.
— Потому что тебе нужно погрызть что-то еще, кроме своих мыслей. Поработай опять на «Джонс и Джонс», даже если придется два дня побыть телохранителем. Тебе это пойдет на пользу.
— Думаешь?
— Думаю, — сказала Петра. — И есть еще одна причина, почему ты должен взяться за эту работу.
— Какая?
— У меня предчувствие.
— У тебя было предчувствие и перед моим последним заданием, — напомнил ей Лютер.
Все посмотрели на трость, висевшую на спинке его стула.
— На этот раз все немного по-другому, — отозвалась Петра.
ГЛАВА 3
Уже в третьем часу ночи Лютер прохромал вверх по лестнице на второй этаж старого двухэтажного многоквартирного здания «Сансет Серф» [15]. Когда он прошел мимо квартиры владельца, чудо-псина Бруно бешено залаял. Это был маленький пушистый пес, который наверняка весил меньше пяти фунтов [16], но имел инстинкты охранника не хуже, чем у добермана. Никто не мог пройти на территорию здания не замеченным Бруно, о чем тот во всю глотку оповещал окрестности.
В квартире 2-B Лютер щелкнул выключателем, осветив потертый ковер, старую краску и мебель, купленную на распродаже два года назад, когда он переезжал на острова. В то время он оплачивал свой второй бракоразводный процесс. С деньгами было туго. Да и сейчас было не лучше.
Работу на «Джонс и Джонс» Лютер использовал для того, чтобы накопить средства на банковском счете. Все только начало налаживаться, и два месяца назад, соглашаясь на предложенную Фэллоном работу, он даже рассматривал возможность переезда в квартиру получше. То, что его подстрелили, не только причиняло адскую боль, но и сказалось на его финансах.
Уэйн с Петрой были правы. Нужно принять предложение Фэллона и поработать нянькой. Гордость, может, и пострадает, зато заведутся деньжата. Платили «Джонс и Джонс» очень неплохо.
Оказавшись в маленькой кухне, Лютер вытащил бутылку превосходного виски, которую Уэйн и Петра подарили ему на день рождения. Налив себе щедрую порцию, он открыл раздвижные стеклянные двери и вышел на крошечную террасу.
Лютер облокотился на перила и сделал глоток виски. Как невидимая любовница, шелковистая ночь обняла его, успокаивая все чувства. Здание «Сансет Серф» было одним из многих жилых домов, ютившихся в лабиринте подворотен и переулков Вайкики. Похвастать видами на закат или прибой оно не могло. А еще здесь не было ни кондиционера, ни бассейна. Был лишь огромный баньян [17]с тяжелыми ветвями, который помогал сохранять прохладу в жаркие летние месяцы.
Соседями Лютера были владелец здания, пожилой мужчина, которого он знал под именем Би, пара пенсионеров с Аляски, стареющий серфингист без особых средств для существования и какой-то парень, который утверждал, что пишет роман. Общительными таких соседей назвать язык не повернется.
Виски делало свое дело: если и не расслабляло, то, по крайней мере, настраивало на философский лад.
Будто по команде, завибрировал и зазвенел сотовый. Лютер отцепил его с ремня и открыл, даже не потрудившись посмотреть, кто звонит. Только трое знали его номер, и Лютер был уверен, что Петра с Уэйном уже спят.
— Ты хоть знаешь, который здесь сейчас час, Фэллон? — спросил он.
— В это время года Гавайи на два часа отстают от Калифорнии. — По голосу Фэллон казался раздраженным, но для него это было обычное дело. — А какая разница?
Фэллон Джонс руководил «Джонс и Джонс» — агентством, известным лишь в узких кругах и занимающимся расследованиями в сфере паранормального. В его арсенале имелось несколько положительных качеств, включая мощный талант определять систематичность и связи там, где другие видят лишь удачу или случайное совпадение. Однако такие достоинства, как хорошие манеры, забота об окружающих и терпение, отсутствовали у него напрочь.
— Я собирался позвонить тебе утром, — сказал Лютер.
— Здесь четыре часа. Уже утро. Я больше не могу рассиживаться и ждать, пока ты обдумаешь, соглашаться на работу или нет. Мне нужен ответ прямо сейчас. Нет времени щадить твою тонкую душевную организацию.
— Перевожу: у тебя на подхвате нет других агентов.
— И это тоже. Ты меня полностью устраиваешь, к тому же находишься недалеко от места задания. С моей точки зрения, взаимовыгодная комбинация. Так в чем проблема? На тебя это не похоже.
13
Удон — один из видов лапши из пшеничной муки, популярный в японской кухне.
14
Мауи (англ. Maui) — второй по величине остров Гавайского архипелага.
15
«Сансет Серф» (англ. Sunset Surf) — 1) Sunset — закат; 2) Surf — прибой; волна прибоя.
16
5 фунтов = приблизительно 2,28 кг.
17
Баньян (Ficus bengalensis) — фикус бенгальский; дерево семейства тутовые, произрастающее в Бангладеш, в Индии и на Шри-Ланке. Способен превратиться в большое дерево, занимающее несколько гектаров.