Читатель предупрежден

Звонок в дверь, который нажимала рука убийцы, прозвенел еще раз. С кресла отозвался голос, приглашающий войти. До ушей слушающих за окнами долетел приглушенный звук шагов.

Сэр Генри схватил за плечо Сандерса, сердце которого стучало, как пневматический молот, и пихнул его к просвету между шторами. Как раз напротив него находилась дверь. Она отворилась без шума, и долгожданный гость вошел в комнату.

В этот момент квартальный в первый раз в жизни нарушил приказ и сказал дрожащим, прерывающимся шепотом прямо в ухо Сандерсу.

— Я… я знаю кто это, сэр. Она часто навещает свою мачеху. Это мисс Виктория Кин.

Глава девятнадцатая

Нереальность всей этой сцены, заслоненной золотой вуалью, освещенной двумя бра, бросающими слабый свет на обитые шелком стены, толстый ковер, приглушающий шаги, и даже голоса — все это притупляло ощущения мужчин, наблюдающих за ней в окно, как большая доза опиума.

Ко всей этой роскоши совершенно не подходила скромная и неприметная фигура Вики. Она, правда, принесла с собой ощущение какого-то волнения, щеки ее разрумянились, но это могло быть результатом быстрого подъема по лестнице. Под правой рукой у нее был большой четырехугольный пакет, обернутый в коричневую бумагу. На ней был хорошо сшитый костюм из темно-зеленого твида и мягкая шляпа, надвинутая на глаза. На лице ее медленно разливалась искренняя и непосредственная улыбка.

— Дорогая, как хорошо, что ты пришла! — раздалось из глубокого кресла приветствие хозяйки дома. Она вскочила на ноги при виде гостьи.

Сандерс в первый раз увидел вдову Джо Кина, вернее, ее отражение в одном из продолговатых зеркал на противоположной стене. Это была невысокая, пухленькая, исключительно красивая блондинка с локонами, спадающими на плечи, крупным ртом и глазами, в которых горели веселые огоньки. Хотя она была примерно в возрасте Вики, но выглядела рядом с ней маленькой и беспомощной. На ней был тоненький кружевной пеньюар, который выгодно подчеркивал ее формы. Она подбежала к Вики и громко расцеловала ее в обе щеки.

— Как дела, Синтия? — Вики наклонила голову, принимая поцелуи.

— Я знала, что ты придешь, — довольно сказала Синтия. — Я пообещала тебе, что, кроме нас, здесь никого не будет, и сдержала слово, Вики, ты абсолютно несносна, уже столько дней я пытаюсь с тобой связаться…

— Но ведь ты только в воскресенье вернулась с Ривьеры, — запротестовала Вики. Она задумалась и через несколько секунд спросила, изменившимся голосом: — Как было на Ривьере?

— Божественно! Изумительно!

— Могу себе представить.

— Я встретила там необыкновенно милого… но это неважно. Я умираю от любопытства… ты должна мне все рассказать о Пеннике. Вики, ты стала знаменитостью! И все эти ужасные истории в газетах… я не понимаю, что с нами происходит. И ты в самом центре волнующих событий. Но не это самое главное! Пенник! Говорят, что он все для тебя сделает, что он обожает тебя и совершенно на тебе помешался…

— Да, пожалуй, так.

— Стелла Эрскин видела вас вчера вечером в ресторане. Она сказала, что он при всех наклонился и поцеловал тебе руку. На континенте это старый обычай, но у нас — это дает пищу для размышления… Ты совершенно не взволнована? Я бы, наверное, вылезла из кожи. Это точно так же, как если бы ты публично появилась с Гитлером или Муссолини, небывалая сенсация, ты понимаешь, что я имею в виду? Знаешь, Вики, люди просто не дают мне покоя с тех пор, как узнали, что мы с тобой в родстве. Но я буду первой, кому ты все расскажешь, да? Прошу тебя, Вики!

— Я все подробно тебе расскажу. Можешь быть уверена, моя дорогая.

Синтия даже подпрыгнула от удовольствия.

— Дорогая Вики! Иди сюда и сядь рядом со мной. Я не могу удержаться от любопытства. Он симпатичный? Говорят, что это его настоящее, огромное чувство, как… ну, помнишь, те книги о французских королях, которые делали вокруг этого столько шума… — Она задумалась, но ненадолго, и снова весело защебетала: — Стелла говорит, чтобы я остерегалась. Вроде бы Пенник заявил, будто я недостойна жить на свете, потому что вместо тебя получила наследство после твоего отца. Что за чушь! Ну, скажи сама, дорогая! Прошу тебя, не стой, как столб, и разденься. А что это за пакет?

— Это подарок для тебя.

Синтия широко открыла глаза и даже разрумянилась от радости.

— Для меня? Ах, Вики, как это мило с твоей стороны. Но это напомнило мне, что я тоже привезла для тебя кое-что с Ривьеры. Как будто мелочь, но это самые лучшие часы, какие были в магазине. В них много камней, или как это называется, я совершенно в этом не разбираюсь. Ну вот, я сразу все тебе выболтала. А что тут у тебя? Прошу тебя, разверни, ты же знаешь, какая я любопытная!

— Через минуту, моя дорогая, — холодно ответила Вики. Уклонившись от протянутых рук хозяйки, она положила пакет на мраморный карниз камина. Улыбнулась, сняла с головы шляпу и энергичным жестом встряхнула каштановыми, блестящими волосами.

— Вики! С тобой что-то случилось? Ты вся дрожишь!

— Тебе кажется, моя дорогая. Я могу на минуточку зайти в ванную?

— Разумеется. — Синтия лукаво улыбнулась.

Вики окинула свою собеседницу странным долгим взглядом, искусственная улыбка не сходила с ее лица, и Сандерс почувствовал, что сердце у него на мгновение замерло. Потом она схватила сумочку, быстрым шагом прошла через комнату в ванную и закрыла за собой дверь.

Доктор ясно слышал тиканье чьих-то часов. Голова у него была совершенно пустой, ему не хватало храбрости думать. В какой-то момент он сделал шаг вперед, но пальцы Г.М. судорожно вцепились в его плечо.

Синтия что-то напевала себе под нос, медленно и с удовольствием повертелась перед зеркалом и нервно рассмеялась. Потом уселась в кресло. Из пачки, лежащей на столике, она вынула сигарету, закурила ее и почти тут же погасила. Она так явно жаждала информации, что не могла усидеть спокойно. Дверь в ванную отворилась, и атмосфера комнаты сразу же изменилась, как по мановению волшебной палочки.

Однако трудно было бы сказать, в чем это заключалось. Приглушенный свет бра, расположенных по обе стороны двери в ванную, бросал на лицо Вики косые тени. Может быть, она была еще больше разрумянившейся и чуть-чуть быстрее дышала. Она, как обычно, выглядела очень мило и производила впечатление спокойной и уравновешенной. Руками, спрятанными за спиной, она закрыла дверь в ванную. Сделала шаг вперед.

— Дорогая, что с тобой происходит? Я давно уже не видела столь идиотского выражения лица! Что случилось?

Вики, все еще держа руки за спиной, сделала следующий шаг.

— Вики!

— Нет… — сказала Вики своим спокойным, приятным голосом. — Ничего плохого не случилось, только…

В несколько прыжков она оказалась около кресла. В этот момент мужчины, стоящие за окном, почувствовали запах хлороформа, донесшийся до них из комнаты. Синтия, видимо, тоже его почувствовала, или ее обеспокоило что-то в поведении Вики, только она быстро отвернулась, и ее смертельно бледное лицо отразилось в зеркалах, висящих на стенах. Вики не повысила голоса, но разница между ее спокойным тоном и значением произносимых слов, была ужасающая:

— …только я убью тебя, моя дорогая, как убила Мину Констебль, — спокойно сказала она и бросилась на свою жертву.

Она немного поспешила с этим своим заявлением, потому что любой врач мог бы ей сказать, что применение хлороформа сопротивляющемуся пациенту совсем не такое легкое дело, как кажется некоторым юристам. Полотенце, пропитанное хлороформом, чуть не выпало из ее рук, и Синтия открыла рот, чтобы закричать. Какой-то момент они видели ее белые зубы, пока Вики грубо не прижала ее голову к своему плечу. Обе женщины исчезли за спинкой кресла. В тишине было слышно тяжелое дыхание и затихающий шум борьбы. Прошла, наверное, целая минута, прежде чем ноги Синтии в белых, атласных туфлях перестали биться и неподвижно замерли на ковре.

Вики поднялась и отошла на шаг.

Волосы закрывали ей почти все лицо, она тяжело дышала.