Страница 3 из 33
Эстер жила на окраине городка. Ее дом, собственно коттедж, был небольших размеров, зато с огромным садом, окруженным высокой живой изгородью, усыпанной в это время года яркими цветами. Она наскоро перекусила салатом и полила недавно высаженные растения. После утреннего заседания в суде, а затем напряженного дня в магазине усталость давала себя знать. Ей пришлось заставить себя принять душ и переодеться для благотворительного вечера. Там соберутся все те лица, что и на большинстве подобных мероприятий, посещаемых дружным чеслкомбским обществом.
Здание, в котором проходил вечер, сохранило и внутри и снаружи присущую ему строгость времен Кромвеля. Миссис Каупер, владелица этого дома, охотно сдавала его под всякие благотворительные мероприятия. К приходу Эстер огромный зал с длинным столом и массивной, резной работы мебелью был полон гостей, среди которых двоих она не знала. Одного из них она, правда, уже видела утром в суде. Второй оказалась привлекательная женщина несколько усталого вида. Глядя на нее, можно было не сомневаться, что это мать близнецов. И даже на расстоянии было заметно, что миссис Баркли ожидает ребенка.
— Как тебе идет этот оттенок, Эстер, — сказала миссис Каупер, появившись из толпы, чтобы приветствовать ее. — В детстве я называла этот цвет мутно-розовым. Дорогая, ты здесь всех знаешь, так что присоединяйся. Если вдруг пожелаешь помочь, можем поручить тебе разнести угощение для гостей.
Эстер с готовностью согласилась. Она подхватила два прекрасных серебряных подноса — Георг III, отметила она с уважением, — и направилась к ближайшей группе с бутербродами-канапе.
— Эстер, — воскликнул Тим Гэлбрейт, — ты сногсшибательна!
Он, как обычно, собрался было чмокнуть ее, но Эстер, усмехнувшись, протянула ему поднос:
— Руки прочь, Тим. Съешь-ка лучше канапе.
— Я бы с большим удовольствием съел прелестную Эстер, — заверил ее Тим, беря поднос. Они переходили по кругу от одной группы к другой, и все это время Тим отчаянно флиртовал с Эстер.
Тим Гэлбрейт был владельцем местного садоводческого хозяйства. В свои почти сорок лет он преспокойно оставался холостяком. Ему ничего не стоило очаровать практически любую женщину. Но, встречаясь с дамами, он строго соблюдал очередность и не давал ни малейшего повода думать, будто предпочитает какую-нибудь одну.
Эстер снова наполнила подносы и вернулась к гостям, все так же сопровождаемая Тимом. Подойдя к чете Баркли, она вдруг ясно почувствовала, что отец близнецов смотрит на нее с неодобрением. Эстер передала поднос Тиму:
— Пожалуйста, разнеси угощение вместо меня, ладно? Я вижу, подъезжает машина Дэвида.
— Ладно, только обещай, что потом вернешься ко мне. — Он усмехнулся. — Или мне спросить разрешения у Дэвида?
Вечер, как всегда, удался, «Чеслкомб» как нельзя лучше подходил для подобных мероприятий. Но Эстер старательно избегала новичков. Мистеру Баркли непременно пришлось бы упомянуть о ее присутствии на слушании в качестве судьи, что лишь смутило бы его жену. К ее радости, они довольно рано попрощались с миссис Каупер. Конечно, ведь миссис Баркли беременна, подумала Эстер. И не настолько молода, чтобы рожать. Близнецам по восемнадцать, значит, их матери предположительно сорок с небольшим. В наше время рожать в таком возрасте вполне нормально, но она выглядит что-то уж очень утомленной.
К тому времени как Дэвид отвез Эстер домой, она тоже порядком устала и совершенно не чувствовала в себе сил для следующего дня. А субботние дни летом в «Конвее» зачастую бывают весьма напряженными.
Так оно и оказалось. Когда магазин открылся, Эстер отпустила Айрис и Шейлу позавтракать, заявив о своей готовности держать оборону с одним Марком в качестве подмоги, пока они не вернутся.
— Если понадобится, я вызову из мастерской Питера, — успокоила она Дэвида, которому необходимо было съездить домой.
— Если не будешь справляться, — сказал он, — звони мне.
Обычно в это время дня наступала разрядка. Покупатели тоже отправлялись перекусить, благо закусочных в городе хватало. Эстер без труда справилась с группой вежливых японцев, оставивших в магазине изрядную сумму. После них вошли еще несколько человек, но они скорее просто любопытствовали, нежели собирались что-либо приобрести. Они ушли, и некоторое время магазин был пуст. Эстер вышла причесаться и подкрасить губы, оставив в зале Марка. Но через несколько минут Марк заглянул в кабинет и сообщил ей, что ее спрашивают. Увидев отца близнецов, рассматривавшего мебель для столовой, Эстер испытала противоречивые чувства.
Он обернулся к ней с улыбкой:
— Добрый день. Не могли бы вы помочь мне?
Эстер вежливо улыбнулась в ответ:
— Конечно, если смогу.
— Я ищу подарок для сестры — запоздалое поздравление с новосельем. И раз уж я здесь, то хотел бы купить письменный стол. Для себя, — добавил он. — Знающие люди говорят, что лучше, чем у вас, я в Котсволде не найду.
— Приятно слышать такие отзывы. А можно узнать, кто вас сюда направил?
— Миссис Каупер на вчерашнем вечере дегустации вин. Мы так благодарны ей за приглашение. Сразу многое узнали, со многими познакомились.
День выдался жарким, и мистер Баркли был одет соответственно — легкие брюки и тонкая рубашка из хлопка с закатанными рукавами. От Эстер не ускользнуло то, что рубашка по цвету сочеталась с его серебристо-зелеными глазами, такими заметными на худощавом загорелом лице.
— Я обязательно поблагодарю миссис Каупер, — пообещала Эстер. Она была рада, что успела привести себя в порядок до того, как пришел этот мужчина. А янтарный цвет ее льняного платья повторял цвет ее глаз, которые она считала своим главным украшением. — И какого рода подарок вы имеете в виду?
— Даже не знаю. — Он огляделся. — Может, вон то зеркало в золоченой раме. Оно ведь старинное, не так ли?
— Это комиссионная вещь. Я иногда принимаю вещи на продажу от людей, не желающих давать объявления о своих ценностях. — Эстер осторожно сняла зеркало. Рама была старой, позолота приобрела зеленоватый оттенок, да и само стекло потускнело. — Его отдала нам венецианская церковь. Один мой друг с выставки Сотби датировал его пятнадцатым веком и определил стоимость.
Мужчина изучил лаконичный ценник и в удивлении поднял бровь, но, подумав совсем немного, решительно кивнул:
— Хорошо. Дороговато, конечно, но именно то, что мне нужно. А теперь я хотел бы посмотреть стол.
Как раз в этот момент появилась Шейла, и Эстер, освободившись, проводила своего покупателя наверх, в демонстрационную комнату, где в углу были расставлены несколько письменных столов.
— Может, вы хотите остаться один? — спросила Эстер. — На всех столах есть ценники. Вы спокойно выберете себе то, что вам больше всего подходит.
Мистер Баркли уважительно окинул взглядом стройный ряд столов.
— Мне сказали, что самым удачным приобретением будет вещь, выполненная Дэвидом Конвеем.
— Ручаюсь, это так.
Он внимательно, изучил ярлык на прекрасно сделанном столе из тиса.
— Я понимаю, что вы имеете в виду. Очевидно, это как раз работа Дэвида?
— Да. А вот те два сделаны нашими местными мастерами. Массовое производство. Хотя очень качественное, — добавила она. — Творения же Дэвида уникальны. Все зависит от того, какой суммой вы располагаете. Но не смущайтесь, если вдруг ничего из имеющегося здесь вам не подойдет.
— Признаться, мои планы не шли так далеко, — в раздумье произнес он, — но, увидев работу Дэвида Конвея, я понял, что имела в виду миссис Каупер. Все остальное не идет ни в какое сравнение рядом с его шедеврами. Вы могли бы обеспечить доставку?
— Разумеется. Мы доставим покупку в понедельник утром, если вас устраивает.
— Замечательно. А то я занимаю кухонный стол, что весьма неудобно, когда нужно поесть. — Он снова улыбнулся, и на его загорелом лице ослепительно сверкнули зубы.
Эстер прикрепила к столу ярлычок «продано».
— Спускайтесь в кабинет, я запишу ваш адрес.
— И возьмете деньги, — сказал он, следуя за ней.