Армия обреченных

Андрей Георгиевич Алдан

Ген. штаба полковник

ТРУДЫ АРХИВА РУССКОЙ ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ АРМИИ

Том 3

АРМИЯ ОБРЕЧЕННЫХ

Предисловие

Воспоминания Генерального Штаба полковника Андрея Георгиевича Алдана (Нерянина) «Армия обреченных» были им написаны в американском плену в 1945–46 гг. и чудом сохранились в его бумагах.

В рукопись внесены лишь незначительные поправки фактического и литературного порядка. Пожелтевшие от времени страницы сберегли для истории ценнейшие воспоминания одного из выдающихся русских военачальников Второй Мировой войны.

Это не просто дневник — трагическое описание положения власовцев в плену у американцев, он полон глубоких раздумий и тонких наблюдений офицера генерального штаба, обладавшего исключительной памятью.

Конечно, жизнь обреченных в плену была не страшнее жизни так называемых «перемещенных лиц» — ДП, которые ожидали такой же участи быть выданными советам.

В те времена для западного, дипломатического, мира не существовало справедливости: все, кто поднял руку на сталинский режим, были также их врагами.

Позорное пятно выдач русских на расправу Сталину и НКВД никогда не будет смыто и никогда не будет забыто.

Полковник А. Г. Алдан покинул лагерь только тогда, когда не осталось надежды на спасение от выдачи и «покинул» его, значит бежал, — по узкой канализационной трубе.

В Мюнхене полковник А. Г. Алдан жил на законспирированной квартире и сразу же начал искать связи с находившимися на свободе власовцами, чтобы помочь оставшимся еще в плену друзьям.

Начиная с 1948 г. А. Г. Алдан включается в активную антикоммунистическую деятельность; избирается членом Руководящего Совета Союза Борьбы за Освобождение Народов России, возглавляет Военный Совет Союза Воинов Освободительного Движения и становится его бессменным председателем. Начинается его работа в Мюнхенском Институте по изучению СССР и одновременно сотрудничество с американскими оккупационными властями. Его привлекают для чтения лекций и консультаций о Советской армии.

В 1953 г. полковник А. Г. Алдан приглашается американским военным министерством для работы в Пентагоне; он читает лекции высшему и старшему командному составу о Советской армии.

Но жизнью и работой в Вашингтоне полковник А. Г. Алдан очень тяготился.

Деятельность полковника А. Г. Алдана была замечена большевиками давно и они прилагали все усилия для его ликвидации или хотя бы для того чтобы «вывести из игры». И, надо сказать большевики кое-чего добились, связные от них не раз доставляли ему на квартиру фотографии жены, дочери и умоляющие письма возвратиться. Бывшие коллеги полк. Атдана, советские маршалы, прилагали «письменные гарантии» к письмам жены. Полковник Алдан переживал тяжело это и последние годы часто болел.

В 1957 году, в Вашингтоне, вдали от родины, в возрасте 54–х лет умер один из талантливейших Военачальников генерального штаба, о котором тогдашний Нач. Штаба Генерал Армии Шапошникков на выпуске в Академии Генерального Штаба в 1939 г. сказал, что полковник Нерянин — один из блестящих офицеров из всего курса, единственный отлично окончивший Академию и прочил ему большое будущее. Об этом же вспоминал профессор военного искусства генерал-майор Ф. И. Трухин, впоследствии Начальник Штаба РОА.

После Академии Генерального Штаба полковник Л. Г. Алдан (Нерянин) занимал должность Нач. Оперативного Управления Штаба Уральского Водного Округа и с началом войны — Нач. штаба 22-й Советской Армии Резерва Ставки.

Когда войска немецкой 3-й танковой группы, позднее вошедшей с 2-й танковой группой, в состав 4-й танковой армии фельдмаршала фон Клюге, захватили плацдармы на Западной Двине в районах Десны и Витебска, то навстречу им была брошена 22-я армия.

Об этой контратаке 22-й армии командующий 3-й немецкой танковой группы написал: «О дальнейшем продвижении и соединении с 39 танковым корпусом нечего было и думать даже тогда, корда освободившиеся под Минском остальные части 14-й моторизованной дивизии прибыли 5-го июля на плацдарм для усиления». (H. Hoth. Panzeroperationen. S. 79).

A вот, что отмечено советскими военными историками об этой операции: «Войска 22-й и 20-й армий своими контрударами нанесли врагу серьезный урон, задержали наступательный пыл немецких войск…» (История Великой Отечественной Войны. Москва, 1961. Том 2, стр. 40).

Большая заслуга в нанесении контрударов немецкой танковой группе фон Клюге принадлежит, главным образом, нач. штаба 22-й армии полковнику А. Г. Алдану (Нерянину) и это впоследствии немецкие историки отметят в своих трудах, отдадут дань большому таланту офицера генерального штаба.

Полковник А. Г. Алдан (Нерянин) — один из инициаторов организации Архива РОА. И теперь Архив РОА отмечает заслуги А. Г. Алдана перед Россией и ее народом опубликованием этой книги. Полковник А. Г. Алдан (Нерянин) заслужил благодарную память.

Сотрудникам Архива РОА — проф. К. Константинову и Николаю Крейн приношу сердечную благодарность за помощь по изданию настоящей книги.

Мих. Шатов

I. МЕЧТЫ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ

Вскоре после опубликования Манифеста КОНР’а (14.11.44), т. е. в период наиболее радужных надежд на формирование РОА, мне пришлось беседовать с Начальником Штаба РОА генералом Ф. И. Трухиным и, несколько позднее, с А. А. Власовым. Оба они, почти дословно повторяя друг друга, говорили:

— Через 6–7 месяцев, т. е. к маю-июню 1945 г., мы будем иметь минимум 10 линейных дивизий, несколько запасных бригад или полков, офицерское училище, вспомогательные части и т. д. Сейчас идет формирование 1-ой дивизии, пока еще очень медленно, затем будем формировать 2-ую дивизию, в январе приступим к формированию 3-ей дивизии, после чего это дело пойдет гораздо быстрее. На днях получим ряд районов, где начнется развертывание наших частей. В лагерях военнопленных есть около одного миллиона человек, из которых можно сейчас же начать формировать части. Кроме того, в ближайшее время, из немецких частей будут изъяты все русские роты, батальоны и отряды, в коих приблизительно не менее 500.000 человек, а по некоторым данным, около 800.000 человек.

В общем людских ресурсов вполне достаточно, чтобы сформировать 30 дивизий. Десять дивизий не смогут вобрать в себя весь наличный людской состав. Будем строго отбирать.

В последущем мы сможем привлечь в наши части не менее 1-го миллиона человек из числа русских рабочих, находящихся в Германии (т. наз. ОСГТовцы). Большую тревогу внушает вопрос об офицерских кадрах. Придется, видимо, создать целый ряд ускоренных офицерских курсов и школ для подготовки командного состава и младшего состава — специалистов.

У нас будут свои авиационные части и танковые войска. Сейчас создается пока 2-ая авиационная эскадрилья полк. Мальцева. В скором времени будет решен вопрос о формировании танкового полка.

Конечно, надо понимать, что немцам трудно будет дать нам материальную часть для авиационных и танковых частей. Имеются также трудности в обеспечении всех наших частей автомобильным транспортом, но, во всяком случае, часть дивизионного транспорта будет автомобильным. В артиллерии будет преобладать конная тяга. До мая месяца ни одна из наших частей не будет послана на фронт. Наша задача: сколотить части, обучить их, и затем мы получим какой-нибудь участок фронта на востоке. После первых же боевых столкновений с советским войсками, мы прочно «встанем на ноги». Когда англо-американцы увидят наш успех на востоке, то они, надо думать, ослабят свой нажим на западе, дабы дать возможность немцам перебросить максимум сил на восток. Разгром Германии не входят в планы англо-американцев…