Страница 101 из 103
После шестилетнего отсутствия я вступил на землю новой, возрождающейся Германии. И я, бывший полковник, награжденный Рыцарским крестом, вторгавшийся когда-то с гитлеровским вермахтом в другие страны, стал новым человеком, решительным борцом за мир.
За новую Германию
В Дрездене
Еще в плену у меня зрела мысль начать свою деятельность там, где я окончил ее в 1939 году, — в Дрездене.
Я часто представлял себе всемирно известный силуэт города на Эльбе, мощный купол Фрауэнкирхе, построенной Георгом Бером, [143]стройную колокольню Хофкирхе Кьявери [144]и острую, как игла, дворцовую башню. Что осталось от них после ночной бомбежки в феврале 1945 года? Как обстояло дело с Цвингером, [145]Оперой, террасой Брюля, Японским дворцом и всеми другими перлами архитектуры, которые я так любил?
Увидев развалины, я чуть не заплакал. Это было похоже на разрушенный город на Волге зимой 1942/43 года. Смогу ли я когда-нибудь вновь чувствовать себя счастливым среди этого опустошения? Да, я смог. Новая жизнь вторгалась в руины, сначала почти незаметно, но решительно, сначала очень медленно, но все шире и шире. Состоялось торжественное открытие восстановленного драматического театра.
Дрезден сделался основным местом моей деятельности на ниве новой Германии.
Сначала я получил назначение в Министерство народного образования Саксонии. В то же время мне хотелось в непосредственной политической работе применить знания, приобретенные в Национальном комитете «Свободная Германия». Я вступил в Национально-демократическую партию Германии, печатный орган которой — «Националь-цейтунг» — еще в плену привлек мое внимание. Осенью 1949 года меня избрали председателем НДПГ земли Саксония. Именно в политической работе я мог доказать делом, что я готов принять все новое, развивающееся, готов содействовать ему всеми силами, что я стал сознательным гражданином нашей Германской Демократической Республики.
Я завоевал доверие к себе, а с доверием — все более ответственные задачи. После всенародных выборов осенью 1950 года меня избрали членом Народной палаты и назначили министром финансов правительства земли Саксония.
Мне, бывшему полковнику фашистского вермахта, выпала честь неоднократно выступать от имени фракции Национально-демократической партии Германии в высшем представительном органе нашего рабоче-крестьянского государства по жизненно важным для немецкой нации вопросам.
Вступление Германской Демократической Республики в социалистический этап ее развития потребовало полной реорганизации структуры и методов работы государственных органов. В ходе этой перестройки деление страны на земли отпало, а с ними и мои функции министра земельного правительства. Тогда мне вновь было оказано большое доверие: в августе 1952 года я был назначен в Берлин, в штаб казарменной народной полиции. Здесь я проработал год и три месяца.
В начале октября 1953 года мой начальник, тогда министр внутренних дел Германской Демократической Республики, Вилли Штоф сказал мне между прочим:
— В ближайшие дни должен вернуться Паулюс. Он будет жить в Дрездене. Я хотел спросить вас, согласны ли вы стать начальником офицерской школы в Дрездене?
Руководить Высшей офицерской школой казарменной народной полиции, да еще в любимом Дрездене, в котором к тому же будет жить Паулюс, — это было мне по сердцу. Я сразу же согласился.
Остался я на этой должности и после создания Национальной народной армии, когда в январе 1956 года Дрезденская офицерская школа была преобразована в Высшее офицерское училище. Кульминационным пунктом в деятельности этого училища был первый большой парад на площади Маркса и Энгельса в Берлине 1 мая 1956 года. Солнечным утром в день Международного праздника трудящихся мне выпала высокая честь провести офицеров и слушателей училища перед высшими представителями новой Германии, перед сотнями испытанных антифашистов — борцов Сопротивления. На трибунах присутствовали многие иностранные делегации.
Когда мне исполнилось 65 лет — 31 марта 1958 года, — я ушел в отставку.
Встреча с Паулюсом
О возвращении Паулюса западногерманские газетенки сочинили немало чепухи. Писали, будто бы он прибыл на берлинский Остбанхоф в «голубом экспрессе» в сопровождении таинственных комиссаров. Будто бы по тайному поручению Сталина он везет с собой рукопись, в которой обосновывается непобедимость Советского Союза, чтобы предостеречь западные державы от нападения на СССР. Все это чепуха. На Паулюса тяжелым грузом давила военная катастрофа Германии. Он вернулся как человек, который хотел искупить свою вину.
После сердечного приема в столице у министра внутренних дел 25 октября 1953 года я проводил Фридриха Паулюса в Дрезден, где он поселился в одном из домов на Вейсер Хирш. [146]Понятно, что главной темой наших разговоров была зимняя битва на Волге.
— Я не стремился идти легким путем в последние годы, — говорил Паулюс. — Прочитайте, пожалуйста, заявление, которое я опубликовал перед отъездом из Советского Союза. [147]
Фельдмаршал подал мне документ, в который я углубился со все возрастающим удовлетворением, поскольку он содержал ясное, до конца продуманное решение:
«Командуя германскими войсками в битве под Сталинградом, решившей судьбу моей родины, я до конца познал все ужасы агрессивной войны, которые испытали не только подвергшийся нашему нападению советский народ, но и мои собственные солдаты. Мой собственный опыт, а также ход всей Второй мировой войны убедили меня в том, что судьбу германского народа нельзя строить на базе идеи господства, а только лишь на базе длительной дружбы с Советским Союзом и со всеми другими миролюбивыми народами. Поэтому мне кажется, что заключенные на Западе военные договоры, в основе которых лежит идея господства, не являются подходящим средством для мирного восстановления единства Германии и обеспечения мира в Европе. Более того, эти договоры только лишь усугубляют опасность, которую несет с собой раскол Германии, и затягивают этот раскол. Я убежден в том, что единственным реальным путем к достижению мирного воссоединения Германии и мира в Европе является соглашение между самими немцами и заключение мирного договора на основе Советской ноты западным державам по германскому вопросу от 15 августа с. г.
Поэтому я решил по возвращении на родину приложить все свои силы к тому, чтобы содействовать достижению священной цели — мирному воссоединению демократической Германии и дружбе германского народа с советским народом, а также со всеми миролюбивыми народами. Прежде чем я покину Советский Союз, я хотел бы сказать советским людям, что некогда я пришел в их страну в слепом послушании как враг, теперь же я покидаю эту страну как ее друг». [148]
Подлинные причины катастрофы
Наши офицеры попросили меня, чтобы Фридрих Паулюс выступил в Высшем офицерском училище с докладом о битве на Волге. Во время одной из встреч я рассказал ему об этой просьбе и добавил, что для этого мы могли бы выделить два дня в мае 1954 года. Он сразу же согласился и вскоре принялся за работу. По памяти, а также на основании записей бесед с генералами и офицерами немецкого генерального штаба, которые мы вели в первый год пребывания в плену, он изготовил схематические карты. В конце апреля он попросил меня приехать к нему. Мы обсудили его план в общих чертах. Я спросил его также, намерен ли он говорить о причинах немецкого поражения.
— Разумеется, — ответил Паулюс, — Я представляю это себе примерно так: главная причина немецкой катастрофы под Сталинградом, равно как и общей катастрофы, которой закончилась война, лежит в роковой недооценке Советского Союза немецким верховным командованием и в переоценке собственных возможностей. Немецкое командование преследовало авантюристические и разбойничьи цели. Оно рассчитывало на то, что Советское государство развалится под ударами германского вермахта. Однако это государство, несмотря на тяжелейшие испытания, проявило беспримерную стойкость. Советские командиры показали высокие военные качества, а солдаты Советской Армии с достойными удивления упорством и храбростью защищали свою родину, непоколебимо стоявшую за ними и поставлявшую им все большее количество все лучшего оружия. Вот почему хорошо продуманный план Сталинградской битвы, разработанный советским верховным командованием, был осуществлен с точностью часового механизма и привел к коренному перелому в ходе Второй мировой войны.
143
Бер Георг (1666–1738) — немецкий архитектор. Фрауэнкирхе — образец европейской барочной архитектуры.
144
Кьявери Гаэтано (1689–1770) — итальянский архитектор, работавший в России, Польше и Саксонии.
145
Цвингер — построенный архитектором М. Д. Поппельманом в 1711–1722 гг. ансамбль дворцовых корпусов и павильонов, Цвингер — блестящий образец позднего немецкого барокко.
146
Вейсер Хирш — «Белый олень», название дачного района Дрездена.
147
Заявление Паулюса Советскому правительству датировано 24 октября 1953 г. и опубликовано в «Правде» 1 ноября 1953 г.
148
Архив автора: рукописи генерал-фельдмаршала Паулюса, стр. 1 и след.