Скандальный брак

Ли сразу вспомнила о своих родителях и братьях.

— Жаль, что эту новость распространит именно Карратерс.

— А мне кажется, что тебя беспокоит другое. Тебе хочется узнать, как будет себя вести Джулиан, когда узнает о нашем браке.

— Ты прав, — призналась она. — Интересно, как он отреагирует на это?

— Об этом знает только он сам.

Затем они долго обсуждали ужасное состояние английских дорог. Девон постоянно просил кучера ехать как можно быстрее, и поэтому им часто приходилось менять лошадей.

Чем ближе они подъезжали к Лондону, тем спокойнее становился Девон. Он почти все время держал Бена на руках. Его привязанность к ребенку возросла настолько, что Ли уже не беспокоилась о своем будущем. Она решила не задавать Девону никаких вопросов до тех пор, пока он не встретится со своим дедом.

Однако, не удержавшись, она все-таки спросила:

— Когда ты в последний раз виделся со своим дедом?

— Наверное, год тому назад, — ответил он. Ли поняла, что он уехал из Лондона сразу после дуэли.

Она догадалась также, что он не расположен к общению. Ли отодвинулась в дальний угол экипажа и погрузилась в размышления.

Пейзаж за окном постепенно менялся. Теперь они ехали по населенной местности, и движение на дороге стало более оживленным. Ли несколько раз ездила по этой дороге в Лондон, однако сейчас она замечала то, на что раньше просто не обращала внимания. Когда экипаж въехал в город, она смотрела на людей, идущих по улице, внимательно вглядываясь в их лица. Почему она раньше не видела, как много на улицах нищих и детей-сирот?

Когда они проезжали мимо женщины, которая сидела прямо на мостовой, кормила ребенка грудью и пила джин, Ли взяла Бена и прижала его к себе.

— Ли, тебе плохо? — спросил Девон. — У тебя лицо стало белым как полотно.

— Я просто увидела нечто ужасное.

— Что именно?

Она хотела рассказать ему, но передумала. Девон этого не поймет. Только тот человек, который сам прошел через это, понимает, какой страх и неуверенность испытывает одинокая женщина.

— Нет, ничего, — пробормотала она.

Девон посмотрел на нее, но ничего не сказал, потому что они уже подъезжали к центру Лондона, направляясь прямо к Монтклефу — дому маркиза Керкби, который находился на Пэлл-Мэлл.

Родственники Ли считали Монтклеф своим законным имуществом. Они обвиняли семейство Маршаллов в том, что те незаконно отобрали этот дом у Карлтонов. Ли и представить себе не могла, что ей когда-нибудь доведется войти в этот дом. А сейчас события повернулись так, что в скором времени она даже может стать его хозяйкой.

Экипаж остановился, и Ли затаила дыхание. Ей показалось, что огромные колонны из серого гранита уходят в самое небо. Во всех окнах горел свет сотен свечей. Особняк ярко выделялся на фоне пасмурного неба. Это был не дом, а настоящий дворец.

— На двери нет траурного венка, — сказал Девон. — Похоже, мы приехали вовремя.

Массивные двери открылись, и на крыльце появился дворецкий в окружении лакеев.

Девон не стал ждать, пока лакей откроет дверь экипажа. Он сделал это сам и выпрыгнул на мостовую. Ли взяла Бена из ящика, в котором он спал. Вздохнув, она подумала, что через несколько минут ей предстоит встретиться со своими новыми родственниками.

Ей не хотелось выходить из экипажа.

— Виллз, — поприветствовал Девон дворецкого, — как себя чувствует мой дед?

— Пока держится, милорд. Мы так рады, что вы приехали, — сказал дворецкий. Виллз был мужчиной средних лет с лысеющей головой. Он был одет во все черное, а на лакеях были золотисто-зеленые ливреи. Золотой и зеленый — фамильные цвета маркиза Керкби.

— Позаботься о том, чтобы этот экипаж вернули лорду Раскину. Передай ему также мои извинения, — велел дворецкому Девон. — Позже я лично с ним поговорю.

— Очень хорошо, милорд. Все остальные ваши родственники сейчас у маркиза.

— Благодарю тебя, Виллз, — ответил Девон и, протянув руку, помог Ли выйти из экипажа. Потом он снова повернулся к дворецкому и добавил:

— Ах да, забыл сказать. Приготовьте, пожалуйста, комнаты для меня и моей жены.

Если бы Девон сказал, что Наполеон стал королем Англии, то эта новость удивила бы Виллза гораздо меньше, чем известие о том, что он женился. Дворецкий и лакеи изумленно воззрились на него. Виллз первым оправился от потрясения. Поклонившись Ли, он сказал:

— Добро пожаловать в Монтклеф, миледи.

— Благодарю вас, — ответила она, решив, что чем меньше она будет говорить, тем лучше.

— И еще нам нужна кроватка для младенца. Принесите ее, пожалуйста, в нашу комнату, — совершенно спокойно произнес Девон. Он, похоже, не понимал, как его слова подействовали на слуг. — Прошу сюда, — сказал он Ли, показывая на парадный вход.

Центральная лестница дома была выложена плитами из черного и белого мрамора. Из холла на верхние этажи вела навесная лестница из резного орехового дерева.

Лакеи взяли у Девона пальто и шляпу, а у Ли ее плащ. Она еще раз мысленно поблагодарила Девона за свое платье. Ли и не ожидала, что ее появление в этом доме произведет такой эффект. Что же будет, когда она встретится с леди Вейнхоуп и ее сыном?

Они поднимались по лестнице, и с фамильных портретов, висевших на стенах, на них сурово взирали представители семейства Маршаллов — предки ее мужа Девона. Все, что она видела в этом доме, начиная с хрустальных подсвечников, сияющих зеркал и заканчивая толстым ковром, устилавшим лестницу, говорило о богатстве его хозяев. Об огромном богатстве.

На втором этаже по обе стороны коридора располагались комнаты, а в самом его конце находились двойные двери, возле которых стоял лакей. Девон направился прямо к этим дверям. Ли шла за ним. Взглянув на себя в зеркало, она переложила Бена с одной руки на другую и поправила выбившуюся из прически прядь волос.

Буквально через минуту она познакомится со своей новой семьей. Ли горячо молилась о том, чтобы в этот ответственный момент она не потеряла сознание.

Лакей поклонился им и открыл двери. Они вошли в небольшую гостиную, в которой тоже имелись двойные двери. В этой гостиной сидели четыре человека, среди которых были Рекс, кузен Девона, и его мать Венеция Трилейн, леди Вейнхоуп. Эта дама была надменной и крайне высокомерной. Она очень гордилась тем, что принадлежит к одной из самых знатных семей Англии.

Ли всегда избегала ее. Сейчас ей тоже захотелось спрятаться за Девона. Она посмотрела на своего спящего сына, желая убедиться в том, что он надежно укрыт от любопытных взоров. К счастью, леди Вейнхоуп сейчас волновали совершенно другие проблемы, и она не обратила внимания ни на Ли, ни на ее ребенка.

Презрительно прищурив свои зеленовато-карие глаза, она посмотрела на Девона.

— Ты все-таки решил осчастливить нас своим присутствием, — сказала она ему.

Девон не обратил внимания на ее язвительный тон.

— Добрый день, тетя Венеция, — радостно поздоровался он с ней так, как будто они только вчера расстались. — Привет, Рекс, — сказал он, кивнув кузену.

Рекс Трилейн, лорд Вейнхоуп, был единственным сыном Венеции. Рекс был более стройным, чем Девон, но так же красив, как все Маршаллы. Он, как и его мать, имел привычку плотно сжимать губы, и это придавало его лицу недовольное выражение.

Девон поздоровался с невысоким мужчиной с вьющимися рыжими волосами.

— Я наконец приехал, Брустер, — обратился он к деловому партнеру своего деда.

— Слава Всевышнему, — сказал мистер Брустер. — Это доктор Патридж, — добавил он, указав на седовласого джентльмена. — Вы, наверное, помните его. Он уже много лет является личным врачом маркиза.

— Да, уже не один десяток лет, — сказал доктор Патридж. — Несмотря на печальные обстоятельства, я рад видеть вас, лорд Хаксхолд.

— Благодарю вас за все ваши труды, — ответил Девон, пожав ему руку.

— Жаль, что мои возможности не безграничны, — с грустью сказал доктор Патридж.

— Чем же он все-таки болен? — спросил Девон. Доктор Патридж нахмурился.