Охотники за сокровищами

— Никаких правил не нужно. Я не согласна.

Лиз продолжала что-то черкать на салфетке.

— Вот, пожалуйста, кое-какие оговорки. Ничего незаконного. Ничего действительно опасного.

— Ничего аморального! — Боже, и почему она ввязывается в это дело? Хорошего здесь не жди.

— Ничего аморального? Жаль. Ты лишаешь себя огромного удовольствия.

— Можешь считать это удовольствием, но я отнюдь не собираюсь говорить «да» типам, которые подойдут ко мне и… ты понимаешь.

— Ладно. Тебе разрешено отказываться, если предложение идет вразрез с твоей совестью.

— Премного благодарна. И как ты собираешься меня контролировать? Не станешь же ты следить за мной всю неделю! Что, если я тебя обману?

Лиз на минуту застыла, а потом расхохоталась так громко, что человек рядом с Ферн обернулся и посмотрел на нее. Ферн удостоила его взглядом «на-сей-раз-это-не-я» и обернулась к Лиз, вытирающей слезы с глаз. На щеке у нее остался след от туши, Ферн решила ей не говорить — пусть ходит так.

— Милая крошка Ферн! Да возникни у тебя такое искушение, ты сломаешься, когда я только стану выписывать тебе чек. Верно же?

— Нет! — Лиз ее считает полной идиоткой? — Ой, да! Правда.

— Уж если кто-то в этом ненормальном мире и поступит правильно, так это ты!

Ферн схватила меню и уставилась в него.

— Именно поэтому я не собираюсь участвовать в твоей безумной авантюре.

— Да? — Лизетт взялась кончиками пальцев за меню и аккуратно вынула его из рук подруги. — Рассматривай это как еще одну спонсорскую программу. Неужто ты не постараешься ради благотворительности?

Пропади она пропадом! Прожив с Ферн три года в одной квартире, Лизетт отлично знала все ее слабые места.

— Я могу отказаться в любой момент?

— Можешь. Но денег тогда не получишь.

Ферн взяла бокал с вином, повертела его в руках.

— Ладно. Да. Согласна.

Лизетт ликующе рассмеялась.

— Будь уверена, я обеспечу тебе самую волнующую неделю в жизни!

Именно этого Ферн и опасалась.

— Извини, Каллум. Придется тебе провести нью-йоркское совещание самостоятельно. — Джош заглянул в гостиную и увидел, что отец дремлет на диване, прикрыв лицо газетой. Закрыл дверь, заговорил тише. — Отцу лучше, но неделю-другую мне еще надо тут побыть.

И не стал слушать дальнейших причитаний партнера. Каллум справится сам. Джоша больше огорчала необходимость отменить поездку, намеченную после совещания в Нью-Йорке.

Совсем недавно компания «Путешествие вашей жизни» занялась организацией благотворительных экспедиций. Хотите прогуляться по Великой китайской стене, чтобы помочь спасти китов? Или на каноэ по Амазонке, с тем, чтобы внесенные вами деньги за поездку пошли на лечение сердечных заболеваний?

Амазонка. Он вздохнул. Планировал присоединиться к последней экспедиции, чтобы лично убедиться, что работа налажена как следует — гиды опытны, оборудование надежно, персонал знающий.

Ведь именно его постоянное личное участие, горячий интерес к своему бизнесу позволил простому сетевому сайту, дающему толковые советы туристам, превратиться в колоссальную корпорацию, занимающуюся путешествиями. Предложения на любой вкус — дешевые перелеты и размещение для желающих сэкономить и индивидуальные туры для более взыскательной и богатой публики.

Из окна он видел маму, склонившуюся над клумбой с петуниями. Сад у родителей, несомненно, очень красив. Но слишком ухожен и… безопасен. Никакого шанса повстречать на лужайке змею или наткнуться в пруду на пираний.

Распрощавшись, Джош оставил трубку беспроводного телефона на кухонном столе. Мама наверняка будет ворчать.

Все тут осталось прежним. Атмосфера. Комфортная и удушливая одновременно.

Приятно снова повидать родителей, но он предпочел бы сделать это при других обстоятельствах. Шесть недель назад от мамы пришло отчаянное письмо. Отца забрали в больницу с сердечным приступом. И Джош, отложив все дела, прилетел домой. Слава богу, отец понемногу поправляется.

Покачав головой, Джош вышел из дома и направился к матери.

— Очень красиво, мама.

Она повернулась к нему.

— Не слишком экзотично, я знаю, но мне они нравятся. Придают уют.

Джош улыбнулся ей в ответ, бродя взглядом по саду. По лондонским меркам сад приличный. Почему-то он кажется светлее, чем прежде. В детских воспоминаниях дальний угол всегда был тенистым.

И тут он понял.

— Мам? Что случилось со старой яблоней?

Она подошла, встала рядом.

— Этой весной были очень сильные ветра. Порывы до восьмидесяти миль в час. — Пожала плечами. — Как-то утром мы встали, а большая часть яблони валяется перед задней дверью.

Джош уже спешил к тому месту, где росла яблоня. Один пенек. Внезапно он разозлился. Яблоня была частью его детства. Он и Райан, соседский мальчик, его лучший друг, большую часть лета проводили в ее ветвях. Знай Джош, что в прошлый свой приезд в родительский дом видит ее в последний раз, он бы… молитву, что ли, прочитал.

Кладбища он не любил. Было в них нечто навеки застывшее. Джош не ходил к маленькому мраморному надгробию во дворе церкви Святого Марка.

Даже в день похорон Райана. Вместо этого он пришел сюда, к яблоне. Взобрался на самую верхушку и сидел, свесив ноги. Если б только….

Если б он только знал тем летом, когда ему было тринадцать, а Райану четырнадцать, что это их последнее лето вместе! Настоял бы, чтобы они закончили свой игрушечный домик среди ветвей. А так остались только несколько планок, прибитых в стратегически важных местах…

Резко развернувшись, Джош пошел обратно к дому.

Мама возилась на кухне. Такой он всегда и представлял ее, когда вспоминал на другом конце света.

— До сих пор скучаешь о нем?

Он пожал одним плечом, покосился на свои ноги. Мама будет ворчать, что снова забыл их вытереть о коврик у порога. Вернувшись, Джош исправил ситуацию. И увидел на мамином лице знакомое выражение «меня не обманешь».

Порой он ловил себя на мысли, что все еще ждет — вот-вот Райан ворвется в заднюю дверь и потребует свою порцию фирменного маминого слоеного пирога. Стоит ли сообщать об этом маме? Джош хмуро уставился в окно.

— После своего приезда я еще не видел Ферн.

— Ее мама говорит — она очень занята на работе.

Джош кивнул. В этом вся Ферн — усердная, трудолюбивая, целеустремленная.

— Надеюсь, она не перетрудится.

Мать рассмеялась.

— Ты прямо как Джим и Хелен! Следят за каждым шагом бедной девочки. Не удивительно, что она стала жить отдельно.

Но мама не знает об обещании. В день похорон Райана Джош поклялся относиться к соседской девочке как к сестре, присматривать за ней. Нет, он не перестал дразнить ее — Райан бы вел себя так же, — но и защищал ее. Иногда себе в ущерб.

Мама достала банку с чаем.

— Правда, квартиру она могла снять лишь на пару с подругой. Честно признаюсь — я бы такое знакомство поддерживать не стала.

Джош дернулся. Ферн снимает квартиру вдвоем с кем-то? Мужчиной?..

— Она… с кем-то встречается?

Мама покачала головой.

— Ничего такого не знаю. В прошлом году вроде появился на горизонте один молодой человек. Мелькнул раза два и пропал.

— Может, разыскать его и набить морду?

Из чайника вырвался поток пара, сигнализирующий, что вода закипела. Джош автоматически выключил газ, на кухне опять стало тихо.

— Вспомни, ей давно уже не девять лет.

Он помнил.

— Ты точно такой же, как ее родители. Те тоже норовят посадить ее под стекло. Ферн им потакает, помня о Райане, но поверь, тебя за такую заботу не поблагодарит.

Чушь! Ферн обожала с ним общаться. Он был ее дорогим старшим братишкой.

Мама подошла, взъерошила ему волосы.

— Ма-ам! — дернул он головой, как в детстве.

— Мне вот никогда не удавалось пришпилить тебя к своей юбке. — Она подошла к задней двери, открыла ее, впустив в комнату солнечный свет. — Но учти — каждый раз, как ты отправляешься в свои экстремальные путешествия, у меня поджилки трясутся. Так что вполне могу понять их желание уберечь от опасности своего единственного ребенка.