Страница 41 из 89
— Вопрос некорректен, — невозмутимо ответил Проводник. — Разве ты не допускаешь, что мое появление никакой цели не преследует. Так как твоя философия в большей степени основана на фантастической литературе, сошлюсь на произведение Стругацких — “Пикник на обочине”.
— Тогда твои создатели почти как люди. Внешне...
— Нет. Ты же воспринимаешь меня в своем, земном измерение. Своими, несовершенными, органами чувств. А я существую в большем количестве измерений. И выгляжу совсем иначе, чем тебе кажется. Помнишь притчу о слепых, пытавшихся на ощупь определить внешность слона?
Я почувствовал, что этот разговор заведет меня в безнадежный тупик. Или я не умел правильно сформулировать вопросы, или Проводник не был запрограммирован на них четко отвечать. В любом случае мне было, в сущности, всего лишь любопытно. Главное, что общение с Проводником могло принести мне могущество и независимость.
Когда я был маленьким, меня спросили: какие бы желание я загадал Золотой Рыбке? Спросил, как я сейчас понимаю, некий психолог, один из влиятельных папиных знакомых профессоров. Мой ответ его ошеломил. Он прямо так и сказал — «Я ошеломлен!»
А ответ мой был вполне логичен для «книжного» ребенка. Я допускал существование Золотой волшебницы, но сам уже украдкой (мне было лет 9-10) почитывал Мопассана, запойно увлекался Джеком Лондоном и Свифтом. Я многократно «проигрывал» в своем воображении возможности волшебства, применимые к моим, детским, возможностям. А у ребенка, чрезмерно опекаемого стареющими родителями (Матери в это время было — 51, а отцу — больше 60), таких возможностей весьма мало. Меня даже во двор до 12 лет не отпускали играть одного. Совсем закоротились предки на позднем ребенке!
Я сказал почтенному психологу, что три желания — это перебор, мне хватит и одного: хочу, чтоб рыбка научила меня волшебству.
- А как тебе такая трактовка: вся Земля – большая консервная банка существ невообразимых форм, – сказал Проводник. - Эти существа живут в совершенно иных временных диапазонах, сравнимых с жизнью звезд. И вот, они законсервировали разнообразную пищу – растительную, животную, минеральную – жизнью. Меняются поколения, проходят тысячелетия, а пища только увеличивается в объеме. Жизнь – всего лишь консервант, а вся флора и фауна планеты – консервированная пища.
ЖЕЛАНИЕ ПЯТОЕ
1
«В последнее время я часто вглядываюсь в себя, ищу изменения. И чувствую опустошение. «Я пережил свои желанья, я пережил свои мечты…»
У большинства людей интерес к жизни определяется именно желаниями, хотением что-то новое познать. У меня таких хотений уже нет.
Нет, например, интереса к чтению книг. Ведь все герои ищут, надеяться, пытаются. Я все, о чем они жаждут, могу получить мгновенно — в реальности виртуальной, или почти мгновенно — в реальности конкретной. Зачем же пытаться. Достижимость — это форма бедствия. Абсолютная возможность — форма адского бытия».
Я взял эту фразу в кавычки, хотя она принадлежат мне лично. Мне будущему, а не тому, о делах которого я сейчас буду рассказывать. Ф-у-у, ну и предложеньице! Эко заворотил!
Ладно, хорош выкомыриваться. Мы остановились на моем воссоединение с Проводником. Дальше было просто и приятно. Приехали в Москву, я зашел в Альфабанк, где мне беспрекословно выдали наличные деньги, чековую книжку и две кредокарты: Golden MasterCard для валютных операций и Golden VIZA для русских денег.
Принимали меня, как самого желанного гостя. Еще бы, буквально перед моим приездом они получили с разных концов мировой банковской системы крупные суммы для передачи уважаемому господину Верту В.И.
Мой потрепанный вид был принят за экстравагантность богатого бездельника, мои манеры (не слишком хорошие) были отнесены за счет усталости от переезда (Я сказал, что только приехал, но не уточнил — откуда. Они, наверное, подумали что с Баден Бадена).
Я сперва пытался считать свое богатство, потом вспомнил, что на руке у меня мощнейший калькулятор планеты.
«В этот банк я отправил 300 тысяч долларов, — уточнил Проводник. — Хотя руководству банка сообщили, что это твои «карманные» деньги, небольшой перевод на мелкие расходы. И рекомендовано, в случае необходимости, давать тебе любые займы под гарантию международного банка. Понимаешь, почему они так лебезят? Еще в один банк, на Украине, перечислена такая же сумма. Всего чуть больше полумиллиона. Этих денег тебе на первое время хватит. Кроме того во многих крупных банках цивилизованных стран у тебя появились приличные счета. Если хочешь, можешь записать для памяти на бумажку...»
«Зачем записывать, когда есть ты? — удивился я. — Да, кстати, ты можешь сделать так, чтоб я тебя не потерял. Прирасти к моей руке, например, или вообще спрятаться куда-нибудь под кожу? Только, чтоб мне больно не было».
«Без проблем, — самодовольно ответил Проводник, — но это место для меня наиболее удобное. Просто ввожу в память запрет отлипать от запястье. Теперь меня можно отсоединить только с твоей рукой. Если хочешь полностью меня замаскировать, надень на руку часы с очень широким ремешком или браслет»,
Мы вышли с банка, провожаемые услужливым чиновником из старших. Тут меня ждал приятный сюрприз: у дверей стоял лимузин, шофер которого отдал честь к форменной фуражке с эмблемой банка и открыл заднюю дверку.
• Специально для таких приятных гостей, — сказал чиновник. — Лимузин президентского класса. Он в вашем распоряжении.
• Thank, — сказал я, неизвестно почему по-английски, которого, кстати, почти не знал, — bay.
От водителя меня отделяло прозрачное толстое стекло и я сперва никак не мог сообразить, как мне к нему обратиться. Но когда в купе (иначе это бархатно-кожаное огромное для автомобиля помещение не назовешь) раздался его голос, я догадался и нажал на кнопку на белом пульте, под которой были буквы: Sp (Спикер).
• В агентство по найму квартир, — сказал я, — в самое надежное. Мне нужна приличная квартира на месяц.
Водитель беззвучно тронул авто. Я совершенно не чувствовал дороги. Казалось, будто плыву на антигравитационной подушке над московским асфальтом. Сквозь стекло видел, как водитель включил встроенный в приборную панель компьютер, на маленьком дисплее появился план Москвы с красными точками нужных агентств.
• Эй, земляк, — снова нажал я на кнопку, — а до скольки тебя со мной отпустили?
• Сколько пожелаете, — лаконично ответил водитель. — Хоть на все время пребывания в Москве.
Я огляделся. Да, шикарно. Но что скрывают остальные кнопки. Ну эта — ясно, на ней сигарета нарисована, а вот эта...
Бар вылез откуда-то, как вежливый робот. Да, круто!
Я налил шампанского . Надпись была явно французская. Жаль, не помню, какое у них вино считается лучшим.
Вскоре мне надоело сибаритствовать в одиночестве. Я попросил остановиться и перебрался к шоферу. Мы поговорили и он отбросил приторно-почтительный тон.
• Не знаю, земляк, — сказал он, — сколько ты этим банкирам отдал бабок, но последний раз распоряжение на такое обслуживание я получал год назад, когда президент валютного фонда приезжал из Франции. Только на миллионера ты не похож.
• А на кого я похож? — спросил я.
• На БОМЖа, — честно сказал шофер.
Меня этот ответ порадовал. Именно такая внешность наиболее соответствовала нынешнему содержанию карманов. Глубоко сидело во мне обаяние «Трех товарищей» Ремарка, их невзрачная внешне машина с мощной гоночной начинкой.
Порадовала меня и «приличная» квартирка. Это были семи комнатные двухэтажные хоромы, обставленные антикварной мебелью и снабженные всем необходимым, включая зубочистки. Застекленная и обогреваемая лоджия напоминала летний сад. В каждой комнате на стене рядом с электронным термометром и указателем влажности был терморегулятор.