Страница 16 из 17
— О боже! — вырвалось у неё…
— Что ты на меня так смотришь?
— Ты весь в зелёную полоску.
— И что?
— Довольно странный вид.
— Зато ветрянка не пристанет, — бодро отозвался Кабачок.
— Лошади не болеют ветрянкой!
— Ещё скажи, что кошки не болеют ветрянкой!
— Не болеют!
— Ты так думаешь? А Халва говорит…
— Посмотри на себя в зеркало! — прервала его Соня. Кабачок пошёл к зеркалу.
— Смотри, какая там смешная зебра, — захихикал Кабачок.
— Это не зебра! Это ты!
— Я? Вот это рыжее с зелёненьким?
— Да!
— Полосатое?
— Да!
— Ты шутишь? — Кабачок неуверенно засмеялся. — Смешно…
— А мне — нет!
— Что же делать? — растерялся Кабачок.
— На старт приглашается Соня на лошади по кличке Кабачок, — услышали они.
— Пойдём! Может, не заметят… — Соня потянула Кабачка.
— Я не могу в таком виде!
— Не надо было на забор ложиться! — рассердилась Соня.
— Я не ложился!
Но Соня уже вспрыгнула в седло и решительно пришпорила Кабачка. Когда они вышли на поле, на трибунах засмеялись.
— Я лучше пойду погуляю… — сказал Кабачок и повернул к выходу.
— Всадник, начинайте, — сказали в жюри.
— Шевелись, — сердито сказала Соня. — У тебя есть выход — бежать так быстро, чтобы никто ничего не разглядел…
И Кабачок понёсся. А что было делать? Его душа разрывалась от отчаянья: «Хоть бы никто не заметил!» А Соня только считала барьеры, над которыми они проносились: три… семь… и вот уже осталось чуть-чуть.
— Вперёд, Кабачок! — кричал Полосатый.
— Покажи, как зелёные летают! — вторил Поперечный.
Вот и финиш! Трибуны взорвались аплодисментами. Задыхаясь, Кабачок выскочил с поля, взбрыкнул и… Соня вылетела из седла.
— Что-то я не то сделал, — понял Кабачок и кинулся прочь.
Соня нашла его за конюшней. Кабачок стоял и дрожал от возбуждения.
— Давай я тебя помою!
Кабачок встал под воду, и зелёная жижа заструилась в траву. Сначала Кабачок хотел сказать: «Извини меня». Потом: «В другой раз обязательно выиграем, ты не сердишься?» — но у него получилось:
— А ведь мы неплохо проехали.
— Ты вообще у меня умница! — ответила Соня. — Пойдём посмотрим результаты.
Они шли, и все им улыбались.
— Ну что, какие результаты? — спросил Кабачок Халву.
— У тебя первое место! — сообщила кобыла.
— Да ты что? — засмеялся Кабачок. — Правда, что ли? А почему меня не награждают?
— Тебя награждают! — ответила Халва.
— Пойдём, нас все ждут, — потянула Соня Кабачка…
Их встретили громом аплодисментов. Кабачку прикрепили на уздечку красную розетку, а Соне подарили огромную коробку конфет. Заиграла музыка. А когда аплодисменты стихли, главный судья произнёс:
— Внимание! Специальный приз жюри! Лошади по кличке Кабачок присуждается звание «Самая весёлая лошадь». И вручается кочан капусты.
Музыка опять заиграла, а Кабачок шепнул Соне: «Видишь, а ты ругалась!» — и ткнулся мордой ей в плечо. «Горе ты моё…» — ласково отозвалась Соня.
И тут, невесть откуда, над трибунами взвились зелёные флаги. Поперечный и Полосатый в восторге закричали: «Ка-бачок-чок-чок!» И вслед за ними на трибунах подхватили: «Кабачок-чок-чок!»
Он стоял такой маленький среди больших лошадей. И большим лошадям было как-то неловко, что они такие большие…
Большая жизнь
И снова наступило лето. И снова полетели белые одуванчики.
И однажды Кабачок обнаружил, что Поперечный с Полосатым выросли. Кошки быстро взрослеют. Теперь их было не узнать. У них появились какие-то дела, и они нередко пропадали по нескольку дней. Возвращались в царапинах и с драными боками. Машка волновалась.
— Ты подрался?! — спрашивала она Поперечного.
— Что ты! Я шёл по лесу, решил срезать угол, а кустарник оказался с колючками.
Машка хмурилась.
— Давно хотела тебе сказать, — как-то заметила Халва, — пора детей к делу приучать. А то наберутся дурных манер от всяких уличных котов.
— Дурное к ним не пристанет!
— Я бы на твоём месте давно пристроила бы их в какие-нибудь хорошие руки, — советовала Халва.
— Домашними кошками? Целый день сидеть у окна? Гонять воробьёв и драть обои, чтобы порадовать хозяев? — возмутилась Машка. — Мои дети заслуживают большего!
В одно прекрасное утро Машка отправилась на базар. Закупив, как обычно, всё необходимое, она хотела было уходить, как вдруг услышала:
— Портфели! Кому портфели?! Министерские портфели!
И Машка вдруг поняла, что эти портфели очень подойдут её детям. Тут же вспомнила она и про дальнего своего родственника Котофея Ивановича — сотрудника какого-то министерства. Она немедленно купила два портфеля и, взволнованная, вернулась домой.
— Пора начинать взрослую жизнь! — решительно сказала она детям.
— У нас как раз на примете одно дело, — обрадовался Поперечный.
— Примерьте-ка портфели, а я пока буду писать к Котофею Ивановичу…
— Зачем портфели?
— Пора делать карьеру! Скоро осень.
— У нас были другие планы…
Но Машка уже писала письмо:
«Здравствуйте, уважаемый Котофей Иванович!
Давно от вас нет никаких известий. Как живёте? Как поживают ваши аквариумные рыбки? У нас тоже всё хорошо. Дети выросли. Прошу Вас, позаботьтесь о них. Портфели у них уже есть.
Остаюсь ваша кузина, Машка.
Конюшня, Лошадиная сторона».
— Кажется, всё, — деловито сказала Машка.
— Тоже мне подарок министерству: две полоумные кошки! — проворчала Халва.
— Именно подарок! — отозвалась Машка. — Прежде всего, у них прекрасное образование!
— Какое? — поинтересовался Руслан.
— Самое высшее! — Машка на минуту задумалась. — Только я не хочу, чтобы мои дети шли в город пешком, как какие-нибудь голодранцы…
— Они должны въехать в город на белом коне, — фыркнул Руслан.
— Было бы неплохо… — согласилась Машка.
— А рыжий не подойдёт? — спросил Кабачок.
— Мама, кони — это банально, — вмешался Полосатый. — Мы приплывём в город на корабле!
— Осталось найти корабль, — заметил Руслан.
— Мы как раз заканчиваем строительство судна «Пегас», — сообщил Поперечный.
— Ух ты! — воскликнул Кабачок. — А можно посмотреть?
Все бросились к реке.
У берега покачивалась огромная доска с палкой посередине. С палки свисала зимняя попонка Кабачка.
— Вот! — гордо объявили Поперечный с Полосатым.
— Да, — протянул Руслан. — Никогда не знаешь, чего ждать от этих кошек.
— Когда отплытие? — спросил Кабачок.
— Завтра!
— Уже?!
— А что тянуть кота за хвост, — бросил Полосатый.
— Что ты себе позволяешь? — одернула его Халва.
— А что, разве это неприличное выражение? — удивилась Машка.
— Смотря какой хвост, — отрезала Халва.
На следующее утро провожающие толпились на берегу.
— Первым делом зайдите к Котофею Ивановичу, — говорила Машка. — Письмо ему всё объяснит. Портфели повесьте, чтобы не промокли… Вот и всё…
— Вот и всё, — грустно отозвался Кабачок.
— Не унывайте! — крикнул Поперечный, прыгая на середину доски.
— Давай, «министр», отчаливай! — крикнул Полосатый.
«Пегаса» вытолкнули на середину реки, и он стоял там в ожидании ветра.
— Право руля, «министр»! — командовал Полосатый…
У провожающих уже ноги и лапы устали махать, а «Пегас» так и не двинулся с места — ветра не было. И тогда Кабачок не выдержал и начал дуть на парус.
— Вот вам и ветерок! — хмыкнул Руслан.
— Вечно ты берёшься не за своё дело, Кабачок! — сказала Халва.
— Но если бы я не брался ни за какое дело, как бы я понял, какое дело — моё? — крикнул Кабачок и стал дуть сильнее. Плот сдвинулся с места и поплыл. Теперь на парус стали дуть все.