Страница 16 из 75
— Я не сомневаюсь в правдивости древних мудрецов, пожелавших оградить потомков от опасностей, но, мама, вы же сами только что сказали, что дословно не помните!
— Я хорошо помню то, что «…если что-то превратится, то оно и пригодится». А где может пригодиться дракон? Только в бою!
Максимус задумался. С семейными преданиями, и в самом деле, не шутят. И даже в самых наилегендарнейших легендах обязательно бывало какое-нибудь рациональное зерно. Но у любой бытовавшей истории всегда было несколько концов: в одной деревне говорили, что дракон съел принцессу, в другой — что женился на ней, а в третьей — что обесчестил и бросил. И всегда ему было непонятно, что для кого хуже.
— Пойду-ка я, и в самом деле, к мудрецу, — сказал принц. — Посоветуюсь. А вы, матушка, отдыхайте и не берите пока в голову… ерунды.
Королева величественно кивнула, но после этого так жалобно спросила, что у принца сжалось сердце:
— Ты его хоть хорошо запер?
Он пожал плечами:
— Да разве это имеет значение? Я-то запер, но слабая щеколда, конечно, его не остановит. Не волнуйтесь. В вашем этом предании же не сказано, что именно сам подарок представляет угрозу. Опасна примета…
А уж как стрельба пойдет,
пуля дырочку найдет.
Мудрец Антонин выслушал принца почти с таким же испугом, как и королева. Смотреть на дракона он отказался категорически, сославшись на возможный вред пищеварению, зато предание охотно рассказал.
Оказывается, оно было одним из самый древних и в самом деле имело документальные подтверждения. Для принца, который историей как раз и не увлекался, это оказалось хорошим щелчком по носу. Осознавать себя невеждой он не любил, поэтому наспех поведанный ему рассказ о трех кровопролитных войнах и одном дворцовом перевороте выслушал внимательно. Звучало все это страшно. Но по-прежнему бессмысленно.
— Я все равно не очень понимаю ключевые строки, — вздохнул он. — Есть в этом «пригодится» что-то… алогичное. Или противоречивое.
— Почему же? Как раз здесь никаких иносказаний не имеется. Магия — штука сложная, для природы затратная. Для человека — тем более. Потому просто так не проявляется. И если что-то произошло, значит, оно кому-то и для чего-то понадобится. Если пирожное превратилось в хлеб — жди голодных времен.
Принц медленно мерил захламленную комнатушку Антония чеканными шагами.
— Но голодные времена — это не обязательно война? Это может быть слишком морозная зима, или слишком долгие паводки, или, наоборот, жара и засуха…
— Может быть, и так, — согласился мудрец. — В любом случае, серьезные неприятности. Но это я для примера. А вот меч, щит и доспехи — вещи, однозначно указывающие…
— У меня не меч, — прервал его принц. — У меня всего лишь ручной дракон. Послушный, доверчивый и ласковый. И я найду для него мирное занятие. А вы пока разыщите те старые документы. Хочется повнимательней прочитать, с чего именно начинались беды…
Ей не жалко никого,
ей попасть бы хоть в кого…
У принца были ровно сутки на то, чтобы найти решение. Опаздывать к невесте нежелательно. Оставлять дракона без присмотра — тоже.
Да, он плохо знал историю, слабовато разбирался в интригах и политике. Не потому, что был разгильдяем, а потому, что за свою жизнь ни разу не увидел в этом никакой необходимости. Да и в ближайшие лет этак двадцать королева правление отдавать не собиралась, и на учение, как считал принц, времени оставалось еще достаточно. Поэтому он, старательно увиливая от излишних знаний, ограничился основами, а высвобожденное таким образом время посвятил любимым наукам.
А любил он естествознание и географию. И еще он любил мечтать. О прекрасной деве, о полетах по небу, о процветании королевства — обо всем сразу. Прекрасная дева сама собой нашлась в соседнем королевстве, и, удачным образом, родители обоих молодых не возражали, даже наоборот — воодушевились и начали торопить события; королевство, можно сказать, что «процветало в пределах разумного». А полеты по небу…
Так вот же оно, то, что мечталось: надо отправиться к невесте верхом на драконе. И подарок материнский пригодится, и войны не будет. И приедет не то что вовремя, а даже заранее.
Но это решение показалось ему в плане нейтрализации злополучного предания слишком простым, ненадежным, и принц продолжал думать.
А что, если привезти невесте какой-нибудь скоропортящийся подарок? Такой, что нельзя доставить верхом на коне из-за долгого пути. Тогда получится, что пригодился именно дракон.
Конечно, в Бусинии и своих цветов навалом. Но, возможно, что-то необычное?..
Принц зашел в оранжерею и присмотрелся к орхидеям. Прилично будет срезать парочку или нет? Или взять для юной девушки что-либо более скромное? Он в сомнении качал головой: опять ненадежное решение, ведь есть нечто более простое, чем дракон, — цветы в горшочках.
Он брел между грядками и нечаянно спугнул бабочку, невесть как вылупившуюся в искусно созданном тепле.
Где бабочки, там и гусеницы… Принц огорченно осмотрел рассаду: ну точно, вон, расселились и жрут, ненасытные. Добро бы, менее ценные сорта, так нет…
И тут принц вспомнил нечто очень важное.
— Насекомое. Вечно голодное насекомое… И управы на него не найти… — пробормотал он, наблюдая с лупой, как бабочка раскручивает хоботок и запускает его в чашечку цветка. — А зайду-ка я в подземелье к алхимикам…
Хоть в чужого, хоть в свово,
лишь бы всех до одного…
Во, и боле ничего…
Принц вылетел к принцессе на следующее утро. К брюху Ворона был привязан бочонок со специально разработанным ядом. Мгновенно действующим, легко смываемым водой и распадающимся на неядовитые составные части в течение суток. На Максимусе был глухо застегнутый плотный костюм, сапоги и перчатки из очень толстой кожи. Кроме того, для Ворона он припас особую повязку на морду. А в бочке имелось второе, внутреннее, днище — все в мелких дырочках.
Когда Максимус появился над дворцом невесты, все испуганно ахнули. Черный-пречерный дракон, со свистом проносящийся над крышами, гнал перед собой по земле свою тень. Ветер, вызванный его приземлением, поднял парадный ковер с дворцового крыльца и заставил его заполоскаться и захлопать по ступеням. Министры спешно схватились за шапки и парики, но некоторые все же не успели. И теперь, не позволяя себе нарушить этикет церемонии встречи дорогого гостя и сдвинуться с места, стояли сконфуженные.
Будущий тесть еле успел удержать чуть не сорвавшийся с губ приказ открыть стрельбу в опасное животное и его подозрительно бронированного всадника. Хорошо, что вовремя успел узнать именно того, кого готовился встречать со всей торжественностью.
А когда гость рассказал, какой подарок хочет преподнести, растрогался и чуть не прослезился.
Наскоро перекусив с дороги и угостив Ворона, принц вновь отправился в путь: с трудом натянув экипировку, он не планировал ее снимать до того, как сделает дело. А в таком наряде долго не усидишь.
На этот раз он летел над Бусинией, в ее окраинные земли.
Туда, где дожидались теплых деньков личинки саранчи.
Максимус помнил, как ежегодно страдало соседнее королевство от этих неистребимых тварей. К ним с матушкой саранча почти не залетала, предпочитая продвигаться строго на север и редко пересекая гряду невысоких гор, но в Бусинии съедала почти треть посевов. До сих пор уничтожить ее не удавалось никакими средствами. Мудрецы изобрели яд, способный убить насекомых еще до вылупления, но попытки добраться до тварей оказались бессильными. Болота, кочки, дебри. Только начинали травить личинок с одной стороны — взрослые паразиты уже взлетали с другой.