Верь только сердцу

– Да какое это имеет значение? – не унимался Роберт. – Мама сказала, что вы будете жить здесь и заниматься с нами латинским и крикетом. И еще она велит называть вас кузеном Коулом, если, конечно, вы не возражаете. Вы согласны? Сидеть, Бродяга! Или вы не хотите, чтобы мы вас так называли? Но мы же теперь знаем, что вы не шпион и не подозрительная личность... а мама говорит, что поскольку мы носим траур по папе, то в доме могут находиться только члены семьи... ну и лорд Делакорт, разумеется, – с запозданием добавил Роберт.

Коул бросил взгляд на Стюарта, который свирепо таращил глаза, пытаясь привлечь внимание брата.

– Вам придется привыкнуть к этому. Робин все время болтает без остановки, даже если несет какую-нибудь чушь, – предупредил Стюарт.

Коул улыбнулся и посмотрел на часы. Из-за разговора с Эллен Камерон он уже почти опаздывал на встречу, что для него было небывалым делом.

– К сожалению, джентльмены, наш разговор придется отложить. Я спешу, у меня встреча за ужином. – Коул с печальным видом оглядел мальчиков. – Но у меня есть для вас внеочередное задание. Переройте хоть всю библиотеку, но отыщите латинский словарь. А завтра ровно в девять утра принесите его в классную комнату.

– Внеочередное – значит, дополнительное. А вот за дополнительную работу, например, больше платят, – с лукавым видом заявил Роберт.

– Разумеется, вас ждет поощрение, – согласился Коул.

– А какое?

– Тот, кто отыщет словарь, – Коул задумался, – ...тот пойдет со мной на лучший матч сезона. Итон против Харроу.

– Ура! – воскликнул Роберт, вполне довольный таким поощрением.

Стюарт, однако, не выказал по этому поводу никакого энтузиазма.

– Мама не разрешит нам пойти на матч по крикету, сэр, – тихо произнес он. – И у нас ведь траур.

Мальчик выглядел таким несчастным и подавленным, что Коул не смог удержаться и ласково потрепал его по плечу.

– Возможно, я уговорю ее, Стюарт. Матч состоится только в середине июня, а до этого еще почти полгода. И кроме того, можно будет поехать на матч в экипаже, и вы посмотрите его через окошко.

При этих словах лицо Стюарта слегка просветлело.

– Да, пожалуй, это можно. Против этого даже дядя Джеймс не станет возражать, правда? – Он снова нахмурился. – Вы знаете, он присылает маме ругательные письма, в которых указывает ей, что нам делать, как вести себя и все такое.

– Да-а, – пробормотал Коул. – Но я уверен, Стюарт, что вы достойно храните память об отце.

Стюарт поднял на него глаза и кивнул:

– Конечно, сэр. Мы очень любили папу. И я не понимаю, почему дядя Джеймс все время надоедает маме. Она расстраивается всякий раз, когда получает письмо от него. – Мальчик пожал худенькими плечами. – Мы вполне можем прожить и без его советов, – добавил он совсем по-взрослому, а не как девятилетний мальчуган.

Коул наклонился и посмотрел Стюарту прямо в глаза.

– Не обращайте внимания на дядю Джеймса. Так получается, что он и мой дядя. И я давно научился вести себя с ним. Так что положитесь на меня. А теперь помогите своему брату найти словарь, и я возьму на матч вас обоих, хорошо?

– Мы найдем его, найдем! – закричал Роберт, бросаясь в библиотеку, а Коул вышел в коридор, и там до него донеслись голоса бранившихся между собой мальчишек.

– Эй, осел, это же греческий!

– Ты сам осел!

– А ты дерьмо собачье!

Коул уже нажал на ручку входной двери. Поколебавшись несколько секунд, он решил, что официально еще не приступил к своим обязанностям, и поэтому распахнул дверь и вышел на крыльцо.

Несмотря на свои опасения опоздать на встречу, Коул прибыл в клуб пятью минутами раньше своего друга. А вскоре, к огромному удивлению Коула, Терри Мадлоу появился в зале вместе со своим овдовевшим тестем Джеком Лодервудом, отставным армейским офицером. Сейчас старый полковник двигался с большой осторожностью, потому что почти полностью ослеп. Болезнь поразила его внезапно в то время, когда Коул только начинал служить в армии, а когда первый Королевский драгунский полк направили в Португалию, Лодервуд уже не мог хорошо видеть, чтобы командовать в сражении. Так что его зять капитан Терренс Мадлоу, Коул и многие другие отплыли в Португалию без своего командира.

– Амхерст! – Большая рука Лодервуда скользнула по столу, отыскала ладонь Коула и с энтузиазмом пожала ее.

– Полковник! Какая приятная неожиданность! Я и не знал, что вы вернулись из Линкольншира. Надеюсь, вы довольны делами в вашем поместье?

– Вполне.

Мужчины заказали скромную еду и бутылку вина и за ужином говорили о войне. Коул обрадовался возможности расслабиться в компании людей, которых любил и которым доверял. Ведь до сегодняшнего дня он даже не подозревал, каким тяжелым грузом ляжет на его плечи знакомство с леди Мерсер и ее детьми.

– А теперь слушай меня, Терри! – прогрохотал старый полковник, откидываясь на спинку кресла, когда было покончено с последним блюдом. – Прикажи официанту подать бутылку лучшего портвейна и три бокала. Вы оба можете поиграть в карты, и не обращайте на меня внимания, поскольку я чувствую себя прекрасно.

Подмигнув Коулу, Терри поднялся и отправился выполнять приказание тестя. Лодервуд наклонился вперед, его затуманенные глаза обвели зал.

– Коул, мальчик мой, – продолжил он разговор, который шел у них за ужином, – я почти совсем ослеп, но даже я вижу, что этот зал полон блестящих офицеров, которым нет применения. Армия потеряла свой смысл и назначение, и я со страхом думаю, что она уже никогда не будет прежней.

– Возможно, сэр. Но, слава Богу, мы наконец-то живем в мире.

Лодервуд тихонько рассмеялся и снова откинулся на спинку кресла.

– Я искренне люблю тебя, Коул, но за всю свою службу так и не смог понять, как из тебя получился такой хороший офицер. Ты ведь не похож на военного.

Коул улыбнулся:

– Пожалуй, это правда. Лодервуд плотно сжал губы.

– А скажи мне, что это Терри болтал насчет твоего переезда в Мейфэр? Меня это здорово удивило.

Тут к столу вернулся Терри Мадлоу с бутылкой и тремя бокалами в руках и с лукавой усмешкой ответил на вопрос тестя:

– Я же говорил вам, Джек, Коул просто помогает своей кузине леди Мерсер.

Коул уставился на свой бокал, куда Терри наливал вино.

– Возможно, вы помните, полковник, что дядя, который меня воспитал, приходится младшим братом лорду Мерсеру. А сейчас его очень заботит судьба племянников, двух сыновей Мерсера.

– Гм! – хмыкнул Лодервуд. – Темное дело. Говорят, что Мерсера отравили.

– А это правда? – взволнованно спросил Коул. Он знал, что у Лодервуда куча знакомых в Лондоне. – Я хочу сказать, что тоже слышал подобную сплетню, но никто не высказывался определенно. Может, у него не выдержало сердце? Ведь лорд Мерсер был уже не молод.

– Но я точно знаю, имелись подозрения, что в его бокал с вином было что-то подмешано, – сообщил полковник. – Мне рассказал об этом старый друг, доктор Грейвз. Он живет рядом, на Харли-стрит, судья пригласил его осмотреть покойного.

– Это так, Джек, но ведь в доме ужинали гости. Разве они не пили то же вино? – возразил Мадлоу.

Лодервуд с угрюмым видом покачал головой:

– Нет, он выпил это вино уже позже, насколько я понимаю. Грейвзу пришлось поставить диагноз. Некоторые симптомы указывали на то, что это сердечный приступ, но в гостиной, которая соединяет спальню лорда со спальней его жены, всегда стоял графин красного вина и несколько бокалов. Так вот, пустой графин и один бокал обнаружили пустыми на ночном столике Мерсера. Осадок в графине показался подозрительным, однако ничего не смогли обнаружить.

Коул резко вздохнул.

– Значит, он поднялся наверх, выпил вина и рухнул на пол?

– Похоже, что так. Во всяком случае, так утверждает Грейвз. Не выдавай меня, Коул, это конфиденциальная информация... но последнюю неделю Мерсер жаловался на боли в желудке. Ничего серьезного, но домашний врач посоветовал ему перед сном выпивать немного красного вина. Обычно он его не пил.