Ночь с дьяволом

– Просто я хочу, чтобы наши семьи были близки, – продолжила Фредерика, легонько сжав его пальцы. – Для меня это важно. И для нашего ребенка – тоже.

Бентли горько рассмеялся.

– Хочешь сыграть роль миротворца, Фредди? – спросил он обманчиво-небрежным тоном. – Не надо. Мои проблемы с Кэмом не должны тебя беспокоить.

Однако Фредди проявила настойчивость.

– Как они могут не беспокоить меня, Бентли? Ведь я теперь твоя жена. Мы будем вместе строить семью, и я пытаюсь понять…

Бентли снова с горечью усмехнулся.

– Не трудись! – рявкнул он, с яростью ударив кулаком по подушке. – Я и сам себя не всегда понимаю.

– Я не могу стоять в стороне от твоей жизни, Бентли.

– Помилосердствуй, Фредди! – взмолился он, садясь в постели. – Это наше свадебное путешествие. Зачем беспокоиться по поводу того, что не имеет значения?

– Ничто не имеет большего значения, чем семья, Бентли, – твердо заявила Фредди. – Единство семьи для меня превыше всего, даже гордости. Наверное, мне следовало бы яснее изложить свою точку зрения по этому вопросу до того, как мы поженились.

– Ах, Фредди, не слишком ли раннее утро для разговора о высоких материях?

Но она продолжала говорить, и голос ее был тих, но настойчив:

– Нет, Бентли, ты должен выслушать меня. Видишь ли, меня не было семьи, пока Эви не взяла меня к себе. Ты и пред ставить себе не можешь, как это страшно. У тебя все это есть. – Она сделала жест, включающий все окружающее. – У тебя есть заботливая родня, великолепный дом и несколько поколений предков. А ты вес это не ценишь. Хотя следовало бы, потому что это драгоценная и редкая вещь. Я не хочу, чтобы наш ребенок рос в семье, раздираемой враждой и противоречиями. Я этого не допущу.

– Значит, ты породнилась не с той семьей, – сердито оборвал ее Бентли и тут же пожалел, что сказал это.

Но его молодая жена не дала ему пощечину, которой он явно заслуживал. Она просто повернулась к нему и приложила ладонь к его сердцу.

– Я вышла за тебя замуж, потому что ты убедил меня в том, что мы оба хотим счастья нашему ребенку, – прошептала она. – Или я не права?

Бентли некоторое время молчал, уставившись куда-то в глубь комнаты.

– Я была не права, Бентли?

– Нет, – наконец ответил он. – Нет, ты не ошиблась. Ты знаешь мои чувства к этому ребенку, Фредди.

Она так и не убрала ладонь с его груди. И ее прикосновение было приятно и действовало успокаивающе. Если человеку приходится перевернуть вверх дном всю свою жизнь, чтобы угодить женщине, то немножечко успокоиться ему не помешает.

– Я знаю, Фредди, что ты права относительно Кэма, – наконец признался он. – Только позволь мне решить эту проблему по-своему и тогда, когда я этого захочу, ладно? Просто… не торопи меня. Большую часть времени мы с Кэмом довольно сносно сосуществуем.

– Но ты с ним помиришься? – мягко настаивала она. – Ты попытаешься это сделать, причем не откладывая в долгий ящик, ради нашей семьи?..

Он медленно кивнул:

– Да. Но эти трения между мной и Кэмом начались так давно, что никто, наверное, не помнит, чем это было вызвано, – проговорил он, отлично зная, что его слова лишь наполовину являются правдой. – Я думаю, тебе это трудно будет понять, потому что знаю, какой счастливой была твоя жизнь в Чатем-Лодж. А мы жили совсем по-другому, Фредди. У Кэма вообще детства не было, а у Кэтрин…

В этот момент кто-то попытался повернуть дверную ручку, потом дверь приоткрылась, и Бентли, оглянувшись, увидел, что в комнату заглядывает маленькая Мэдлин. Увидев, что он смотрит на нее с кровати, она улыбнулась и с грохотом захлопнула за собой дверь. Малышка не стала ждать приглашения. Как она частенько делала, когда Бентли бывал дома, она стрелой бросилась к кровати, которая была выше ее роста.

Боже милосердный! Как бы он ни любил Мэдлин, Бентли сожалел, что не запер дверь. Хорошо еще, что на нем и Фредди была хоть какая-то одежда. Он понадеялся, что кто-нибудь скажет детям, где и кто будет спать. Но очевидно, никто этого не сделал, потому что, когда Бентли поймал руку Мэдлин и втащил ее на постель, она вползла на него, увидела Фредерику и застыла на месте, тихо охнув.

Бентли фыркнул.

– Ты удивлена, малышка? – спросил он, усаживая ее на свои колени лицом к себе. – Ты ведь помнишь Фредди, да?

Мэдлин, засунув большой палец в рот, недоверчиво рассматривала новую тетушку. Бентли осторожно наклонился вперед, поцеловал ее в макушку и вынул ее палец изо рта.

– Я вчера привез домой Фредди, потому что теперь она моя жена, – продолжил он, поймав крошечные ручки Мэдлин. – Мужья и жены спят в одной кровати, понятно?

Девочка не очень охотно кивнула:

– Мама тоже спит в папиной кровати.

Бентли бросил извиняющийся взгляд на Фредерику.

– Ты не возражаешь? – беззвучно проговорил он одними губами, кивком указав на Мэдлин.

Фредерика с теплой улыбкой покачала головой.

– Доброе утро, Мэдлин, – сказала она, приглаживая прядку темных волос, упавших на лобик ребенка. – Ты хорошо спала?

Девочка энергично кивнула.

– Да, – ответила она. – А вот Джарвис спал плохо. Ему приснился кошмар. Стра-а-шный. Он плакал, как маленький. Вот я, например, никогда не плачу. – Потом Мэдлин повернулась к Бентли: – Дядя Бентли, ты возьмешь на прогулку собак? Можно и мне пойти? У меня теперь есть ружье. Тетя Кэт купила его в Лондоне. Я уже научилась из него стрелять.

Заметив встревоженное выражение на лице Фредди, он подмигнул ей и покачал головой.

– Не сегодня, Мэдлин, – ответил он.

– А когда? Бентли зевнул.

– Возможно, завтра, малышка, – улыбнулся он и, чтобы отвлечь внимание девочки, таинственным тоном произнес: – Мэдлин, хочешь узнать одну тайну?

У девочки округлились глазенки. Она с торжественным видом кивнула.

Бентли погладил рукой живот Фредерики и, приподняв бровь, взглянул на племянницу:

– Там есть ребеночек.

– Правда? – недоверчиво спросила Мэдлин. Бентли кивнул:

– Еще один кузен, такой, как Арман и Анаис. Мэдлин не отрывала глаз от живота Фредди.

– Можно мне его послушать?

Когда Бентли кивнул, Мэдлин подползла поближе и прижала ухо к животу Фредди. Фредерика сердито взглянула на него. Он пожал плечами, бросив на нее извиняющийся взгляд.

– Едва ли удастся долго сохранять это в тайне, – пробормотал он. – Так что нам лучше проболтаться об этом и показать всем, как мы рады. Тогда все сплетники начнут шептаться о том, что это очень романтическая история.

Бентли заметил, что сердитый взгляд Фредди сменился печальной улыбкой. Он понимал причину этой внезапной печали. У Фредди не было красивого романа. И виноват в этом был он сам. Однако, заметив, как она обращается с Мэдлин, Бентли утешил себя тем, что из Фредди наверняка получится превосходная мать. И Бентли вдруг в который раз подумал, что ужасно рад тому, что она стала его женой.

В этот момент Мэдлин неожиданно вскинула головку.

– Я слышу его!

– О Господи! – Фредерика прижала к щекам руки. – Правда? А что именно ты слышишь?

Мэдлин издала какое-то урчание, потом закрыла ладонями рот и хихикнула.

Бентли догадался, что это, наверное, было урчание голодного желудка. Тем не менее ему почему-то стало очень приятно.

– Ты, наверное, обманываешь! – проговорил он. – Уж лучше я сам послушаю.

Переглянувшись через хихикающую Мэдлин с Фредди, Бентли прижал ухо к животу жены.

– Клянусь, ты права, Мэдлин! – торжественно провозгласил он. – Я тоже это слышу.

– Вот как? – холодно произнесла Фредди. – И что он говорит? «Перестаньте меня тискать»?

– Не он, а она, – весело поправил ее Бентли. – Она говорит… Дайте-ка мне послушать… – Он склонил голову и исподтишка ущипнул Фредди. – Она говорит: «Я хочу, чтобы папа…» Боже мой, никак не разберу.

– Слушай как следует! – приказала Мэдлин. – Что она хочет?

Бентли сделал вид, что еще плотнее прижался к животу ухом.

– «Хочу, чтобы папа взял меня на пикник!» Да, именно так!