Отданная Душа

— Другая девушка умерла сегодня ночью. В «Сине» в Арлингтоне. Парень, с которым я работаю, был там, и он сказал, что она просто упала и умерла, держа в руках пачку с попкорном.

Нэш заморгал, глядя на меня, застыв в середине жевания.

— Ты серьезно? — спросил он после того как проглотил картошку, и я кивнула. — Ты думаешь, это связано с той девушкой в Уэст-Энде?

Я пожала плечами.

— Я не предвидела этой смерти, но эта даже более странная, чем та, что произошла в «Табу». Я хочу подробностей. — Только так я могла доказать себе, что эти две смерти не были похожими, не важно как это звучало.

— Ладно, подожди... — Он набрал что-то в адресной строке, и поисковая система появилась на мониторе. — Арлингтон?

— Да, — сказала я, между укусами гамбургера.

Нэш, жуя, набирал текст, ссылки начали заполнять экран. Он нажал на первую.

— Вот. — Это был сайт канала новостей Далласа — станции, где день назад в эфире рассказывали о Хайди Андерсон.

Я наклонилась ближе, чтобы посмотреть через плечо, остро осознавая, насколько хорошо он пахнет, Нэш читал вслух.

— Местные власти озадачены смертью второго подростка Метрополиса в столь короткий срок. Поздним вечером пятнадцатилетняя Элисон Бейкер умерла в вестибюле «Сине», в торговом центре «Шесть флагов». Полиции еще предстоит определить причину ее смерти, но наркотики и алкоголь исключены. По словам одного из свидетелей, Бейкер «просто упала и умерла» у прилавка. Поминовение Бейкер пройдет завтра в средней школе Стивена Ф. Остина, которая была на втором курсе, и состояла в группе болельщиц.

Потягивая из соломинки, я просмотрела статью после того как он закончил чтение.

— И это все?

— Там фотография. — Он прокручивал, пока не показалась черно-белая фотография из ежегодника. Милая брюнетка с длинными прямыми волосами и впечатляющими чертами лица. — Что ты думаешь?

Я вздохнула и опустилась на край кровати. То, что я увидела последнюю мертвую девушку, не ответило ни на один из моих вопросов, но предоставило мне имя и лицо, и сделало ее смерть более реальной.

— Я не знаю. Она не выглядит, как Хайди Андерсон. И она на четыре года моложе.

— И она не была пьяна.

— И я понятия не имела, что этого должно было произойти. — Аппетит пропал, я завернула свой бургер и бросила его в мешок. — Единственное, что связывает эти два случая это то, что они обе умерли в общественных местах.

— При отсутствии очевидных причин смерти. — Нэш посмотрел на мешок у меня на коленях. — Ты собираешься закончить это?

Я протянула ему гамбургер, но его слова все еще отдавались в моем сознании. Они попали в самую точку — пробравшись прямо в мое сердце. Хайди и Элисон, обе буквально упали замертво без предупреждений, не было ни болезней, ни любого рода ран. И я знала, что к Хайди подбирается смерть.

Если бы я была там, когда Элисон Бейкер забирала свой попкорн, знала бы я, что она скоро умрет?

А если бы знала, изменилось бы что-нибудь, если б я сказала?

Я стремглав кинулась обратно на кровать и прижала колени к груди, когда вина за смерть Хайди увеличилось, как губка, впитывающая воду. Позволила ли я ей умереть?

Нэш бросил пустую бумажку от бургера в мешок и повернулся в кресле лицом ко мне. Он нахмурился, глядя на мое выражение лица, и наклонился вперед, аккуратно отведя мои ноги в сторону, чтобы мог увидеть мое лицо.

— Ты ничего не могла сделать.

Неужели мои мысли так очевидны? Но я не смогла выдавить улыбку, даже, несмотря на его ямочку и обросший за день подбородок.

— Ты не можешь этого знать.

На мгновение его рот образовал жесткую линию, как будто он собирался спорить, но затем он хитро улыбнулся, и его взор обратился ко мне.

— Зато я знаю, что тебе нужно расслабиться. Подумать о чем-то другом, кроме смерти. — Его голос стал нежным, когда он встал с кресла, чтобы сесть рядом со мной на кровать, матрас опустился под его тяжестью.

В ожидании я затаила дыхание, и мой пульс помчался.

— О чем я должна думать? — Мой голос стал тихим, мои слова такими мягкими, что я едва могла их услышать.

— Обо мне, — прошептал он, наклонившись вперед, так чтобы его губы щекотали мое ухо, в то время как он говорил. Его запах окутал меня, его щеке по сравнению с моими были колючими. — Ты должна думать обо мне. — Его пальцы переплелись с моими у меня на коленях, и он медленно оторвался от моего уха, губы скользили по моей щеке, восхитительно мягкие, по сравнению с его острым давно небритым подбородком. Он оставлял след небольших поцелуев на моей челюсти, и мое сердце билось все сильнее.

Когда он добрался до моего подбородка, поцелуи последовали вверх пока его рот не встретился с моим, нежно втянув нижнюю губу между своими. Теребя но не устанавливая полного контакта. Моя грудь поднималась и опускалась все быстрее, вдохи стали поверхностными, пульс скакал.

Еще...

Он услышал меня. Он должен был. Нэш откинулся назад достаточно далеко, чтобы мог встретиться с моим взглядом, который пылал вслед за его глазами, и я поняла, что он тоже тяжело дышит. Его пальцы крепче сомкнулись с моими, а свободная рука скользнула в волосы, остановившись на затылке.

Тогда он поцеловал меня по-настоящему.

Мой рот открылся под его натиском, и поцелуй стал глубже, поскольку я притянула его ближе, вдруг почувствовав жажду, которую никогда раньше не испытывала. Мои пальцы сжали его, а моя свободная рука нашла его руку, исследуя жесткие мускулы, упиваясь возможностью такой сдержанной силы.

Тогда Нэш откинулся назад и посмотрел на меня, глубокая потребность тлела в его глазах. Интенсивность этой потребности — ошеломляющая глубина его страстного желания — врезалась в меня, как волна в борт корабля, угрожая смыть меня за борт. Бросить меня в это неистовое море, где растущее желание, безусловно, унесет меня прочь.

Его палец проводил по нижней губе, его глаза смотрели в мои, и мои уста раскрылись, готовые снова принадлежать ему.

Его нерешительность была огромной милостью. Я едва могла дышать, когда он прикасался ко мне, так потрясена я была... всем. Но от него так хорошо пахло, и мне было так хорошо, что я не хотела его остановить, даже если никогда больше не вздоху.

На этот раз я поцеловала его, беря то, чего так желала, восхищенная и удивленная его готовность позволить мне это. Моя голова была полна Нэшем, и я не была уверена, подумаю ли когда-либо о чем-нибудь еще...

До тех пор пока дверь спальни не открылась.

Нэш дернулся назад так быстро, что у меня от удивления перехватывало дыхание. Я моргнула, медленно борясь с волнами ощущений, на которых я хотела плыть еще раз. Мои щеки пылали, когда я пригладила свой хвост.

— Ужин, да? — в дверях стояла миссис Хадсон, скрестив руки на груди, на рубашке были видны свежие мазки шоколада. Она хмурилась, глядя на нас, но не выглядела особо сердитой или удивленной.

Нэш потер лицо обеими руками. Я сидела молча, более смущенная, чем я когда-либо в своей жизни. Но, по крайней мере, нас поймала его мать, а не мой дядя. От этого я бы никогда не оправилась.

— Давайте на этот раз оставим дверь полностью открытой, хорошо? — Она повернулась, чтобы уйти, но потом заметила на экране компьютера фотографию Элисон Бейкер, все еще смотрящую на комнату. Что-то темное промелькнуло в ее лице — страх или беспокойство? — ее взгляд стал жестким, когда она направила его на сына. — Что вы оба здесь делали? — спросила она тихо, очевидно, не имея в виду наши социальную активность.

— Ничего. — Взгляд Нэша выражала ту же силу, как и у матери, но я ничего конкретного не могла понять, хотя напряженность в комнате заметно возросла.

— Я должна идти. — Я встала, копаясь в кармане в поисках ключей.

— Нет. — Нэш взял меня за руку.

Выражение лица миссис Хадсон смягчилось.

— Ты действительно не должна, — сказала она. — Останься и попробуй печенье. Просто оставьте дверь открытой. — Она в последний раз взглянула на Нэша, и напряжение растворилось в воздухе, когда ее хмурый взгляд растаял.