Я надену полночь

Вполне удовлетворенная миссис Прост отпустила голову налетчика и вынуждена была признать, что клиенты, находящиеся в беспамятстве обычно ничего не покупают, поэтому она обратила свое внимание на бывшего обладателя дубинки, который как раз в это время, застонав, подал признаки жизни. Что ж, да, это была полностью вина безглазого, и, возможно, его можно было бы простить, но миссис Прост не славилась всепрощением. «Зло идет туда, где ему рады», — сказала она себе. Она щелкнула пальцами, потом взобралась на бронзовую лошадь, усевшись на холодные, но удобные металлические колени покойного лорда Раста. Гремя и постанывая, бронзовый конь вошел в облако смога, который преследовал миссис Прост всю дорогу до ее магазинчика.

А в переулке начался снегопад, который падал с неба на бесчувственные тела. Хотя на самом деле спустя какое — то время вы могли бы понять, что снег — это на самом деле то, что некогда находилось в желудках у голубей, которые по команде миссис Прост сейчас слетались сюда со всей округи. Она слышала это и мрачно улыбалась.

— Тут по соседству мы не просто все видим! — с удовлетворением произнесла она.

Когда смрад и копоть города остались позади, Тиффани почувствовала себя лучше. Как они могут жить в подобной вони? Это же хуже чем фигловский спог [34].

Теперь под ней оказались поля, и хотя сюда доносился дым от тлеющих полей, он казался ароматным по сравнению с тем, что творилось в городской черте.

А еще там жила Эскарина Смит… ну, время от времени! Эскарина Смит! Она оказалась настоящей! Мысли Тиффани неслись вскачь почти со скоростью метлы. Эскарина Смит! Каждая ведьма что — нибудь про нее да слышала, но не было двух, кто сошелся бы во мнениях.

Мисс Тик как — то говорила, что Эскарина была девчонкой, которой посох волшебника достался по ошибке!

Она была первой ведьмой, которую обучила Матушка Ветровоск! Которая лично отвела

Эскарину в Незримый Университет и отдала там часть себя — то есть мудрость Матушки Ветровоск.

Довольно большой кусочек, если прислушиваться к различным историям, включающим разные волшебные битвы.

Мисс Левел убеждала Тиффани, что Эскарина вообще сказка.

Мисс Тенета просто сменила тему.

Нянюшка Ягг, заговорщицки постучав себя по носу, прошептала: «Меньше знаешь, крепче спишь».

Анаграмма горячо убеждала всех молодых ведьмочек, что Эскарина существовала, но умерла.

Но была одна история, которая была не далека от истины и не обвивала ее лживо, словно жимолость. В ней говорилось о том, что юная Эскарина встретила в Университете юношу по имени Саймон, который казалось был проклят богами, потому что был поражен всеми болезнями, известными человечеству. Но благодаря тому, что у богов есть чувство юмора, хотя и довольно странное, они наделили его даром понимания… э… всего на свете. И хотя он едва ли был способен передвигаться без посторонней помощи, он был настолько велик, что мог мысленно объять всю вселенную.

Волшебники с длинными до пола бородами словно послушное стадо приходили послушать его рассуждения о космосе, времени и магии словно они были частью единого целого. А юная Эскарина кормила его, мыла и ухаживала за ним, а так же училась… э… да, всему.

И, если верить слухам, она узнала такие секреты, по сравнению с которыми волшебство было чем — то вроде ярмарочных фокусов. И сказка оказалась правдой! Тиффани болтала со сказочной личностью, пила с нею чай с пирожными, и эта сказка оказалась настоящей женщиной, правда способной перемещаться во времени, и она даже получила от нее наставления! Ух, ты!

Да, с Эскариной было еще нечто странное: чувство будто она не совсем вся здесь, словно она одновременно была еще в каком — то другом месте. В этот миг Тиффани увидела на горизонте Мел – темный и загадочный, словно выброшенный на берег кит. До него еще было далеко, но ее сердце радостно ёкнуло. Это была ее родина. Тиффани знала каждый ее сантиметр, и частичка родины навсегда осталась с ней. Там она может отбиться от любой беды. Как какой — то Лукавец, какое — то старое приведение, сможет побить Тиффани на ее собственной земле? У нее там семья, и больше, чем она могла сосчитать, и друзья, больше, чем… ну, не так уж много после того, как она стала ведьмой, но таков уж мир.

Тиффани почувствовала как кто — то карабкается по ее платью. Это вовсе не проблема, как могло бы показаться. Ведьма, конечно, же не мечтает летать голышом, потому что, если вы действительно хотите летать на помеле, вы точно инвестируете средства в теплые подштанники, и если удастся — с дополнительной подкладкой. Конечно задница становится больше, но зато тепло, а на высоте в сотню футов над землей не до моды, знаете ли. Комфорт дороже. Она взглянула вниз. Там оказался Фигл в шлеме стражника, который был похож на сплющенный вариант крышки солонки, в маленьком нагруднике и, что удивительно, в штанах и сапогах. Никто еще ни разу не видел обутого Фигла.

— Ты Двинутый Крошка Артур, не так ли? Я видела тебя в «Голове Короля». Ты — полицейский!

— О, айе. — Двинутый Крошка Артур широко улыбнулся чисто фигловской улыбкой. — В Страже классная житуха, и зряплата отличная. Пеннюхи хватает на цельную неделю жрачки!

— Значит решил отправиться с нами, чтобы немного приструнить ребят и приучить к порядку?

Собираешься остаться?

— О, нетушки. Я в такие штуки не верю. В городе мне нравится. Мне ндравится кофий, и не тот, что варят из горелого овса. И я навещаю тетры всякие, оперы и балеты. — Помело слегка повело в сторону. Тиффани слышала про балет, и даже видела картинку в книжке, но в ней не было ни одного слова, которое подходило бы чему — нибудь, что любят Фиглы.

— Балет? — выдавила она.

— О, айе. То великое дело! На той неделе я глядел «Лябедюху на горючем оловяненном озере».

То ремейк традиционной постановки какого — то нашего нового скороспелого художника, а апосля того в дворце оперы давали Die Flabbergast,и ведаешь, в королевском музее скуств цельную неделю выпоставляли хварфор и халявную рюмку шерри. О, айе! То оченно окультуренный городишко.

— А ты точно уверен, что ты Фигл? — озадаченно спросила Тиффани.

— Так они мне втолковали, мисс. Однако ж, нет такого закону, чтоб я не мог интересоваться культуркой, так? Я сказанул парням, что кады я вернуся в город, я захвачу их с собой на балет.

Какое — то время помело летело само по себе. Тиффани уставилась в никуда, или точнее на мысленную картинку, представив Фиглов… в театре. Сама она ни разу в нем не была, но и его картинки она видела, и мысль о Фиглах среди балерин была просто невероятной, так что лучше было напрочь ее отбросить и забыть. Она вовремя вспомнила, что ей еще нужно сажать помело и аккуратно зашла на посадку неподалеку от кургана.

К ее острому удивлению рядом с норой была выставлена охрана. Солдаты.

Она уставилась на них, не веря своим глазам. Гвардейцы Барона никогда не появлялись в долине.

Никогда! Это было неслыханно! И… она почувствовала как вскипает внутри нее гнев — один из них держал в руках лопату!

Она спрыгнула с помела так быстро, что оно еще некоторое время летело само по себе, роняя по дороге Фиглов, пока не врезалось в препятствие, сбросив последних цеплявшихся за него лилипутов.

— Эй ты, Брайан Робертс! У тебя в руках лопата! — крикнула она сержанту. — Если ты только посмеешь копнуть землю, расплата наступит немедленно! Как ты смеешь! Почему вы тут? И никтоне станет никогорубить на куски — это понятно?

Последняя фраза в приказном тоне была обращена к Фиглам, окружившим людей небольшим, но очень острым кольцом мечей. Обычный фигловский клеймор был такой острый, что человек даже не поймет, что у него уже нет ног, пока не попытается шагнуть с места. Солдаты вдруг поняли, что с одной стороны им вроде бы полагается быть сильными и большими, а с другой осознали, что «сильный» и «большой» в данном случае явно недостаточно. Они были наслышаны о сказках… потому что каждый на Мелу знал сказки про Тиффани Болит и ее маленьких… помощниках. Но одно дело сказки, а другое — жизнь. Не так ли? И вот сегодня одна из сказок воплотилась в жизнь. И вот эта реальная сказка теперь угрожает забраться в ваши штаны.

34

См. Глоссарий