Страница 78 из 79
Долго ли надо объяснять жене оперативника? Она все поняла и приняла с ходу. И буквально через двадцать минут полковник, опустошив свой домашний сейф, в котором всякого золотишка и побрякушек со «стеклышками» накопилось миллиона на три долларов, если не больше, не забыв про дополнительное оружие, также хранившееся в подвале, и запихав в баул кое-что из одежды — ну, всякую необходимую в долгой дороге мелочь, устраивал на заднем сиденье корзинку с приготовленной супругой едой.
Коротко чмокнув верную подругу в щечку, Сергей Сергеевич напомнил о своих предупреждениях, включил зажигание и выехал за ворота…
В дороге быстро'темнело. Он мчался по Брестскому шоссе, миновал Малоярославец и уже на подходе к Медыни решился вдруг включить мобильник. Он набрал номер не Лыкова, нет, он позвонил в Фонд ветеранов МУРа. После нескольких длинных гудков трубку подняли.
— Алло? — спросил вежливый и негромкий мужской голос. Слишком вежливый и для службы, в которой более полутора десятков лет трудился полковник Межинов, слишком негромкий.
— А могу я попросить к телефону?.. — тонким, старческим голоском начал Сергей Сергеевич. — Простите, это Фонд ветеранов?
— Да, вы набрали номер правильно. А что бы вы хотели?
Нет, это не «свой» голос.
— А товарища полковника Лыкова можно попросить к телефону?
Короткая пауза, и тот же вежливый голос ответил:
— Он подойдет буквально через минуту-другую, пожалуйста, не кладите трубочку! Сейчас я его приглашу к телефону.
Ах вон что! Ну-ну… И Межинов, отключив телефон, бросил трубку на сиденье. И прибавил газу. Но только проскочив Медынь без остановки, подумал, что, кажется, ушел… Телефон в фонде, по которому он звонил, не был оборудован автоответчиком. Обычный, довольно старый уже аппарат. Если они и успели подключиться, совсем не обязательно, что его могли засечь. Мало ли какие старики звонят в Фонд ветеранов! Ну а что абонент их не дождался, так пока они выясняют, кто это звонил, да откуда, поезд уже ушел…
…— Странный какой-то звонок, Вадим Михайлович! — крикнул Лыкову, который находился в ванной, лейтенант Оссовский, опер из второго отдела, приглашенный сегодня полковником по той простой причине, что он давно присматривался к молодому сотруднику, и тот нравился ему.
Недавно он встретил лейтенанта с отменной девкой и поинтересовался, кто такая? Лешка, как все молодые бахвалы, ответил, что это просто очередной его кадр. А когда Лыков похвалил его вкус, сказал, что у Ляльки есть такие подружки — закачаешься! Лыков «не поверил», тогда лейтенант уперся рогом и заявил, что по первому же свистку познакомит Вадима Михайловича с та-акой красулей, что тот ни за что не устоит. Ну посмеялись и разошлись. И Лыков вроде даже забыл, о чем шел у них разговор.
И вообще, сегодня он совсем не собирался устраивать какое-то веселье. Должны были подъехать где-то в районе пяти часов Николай с Сашей и подвезти очередную «порцию зелени», но время уже к семи, а их не было. Возможно, поддали ребята. Ну ничего, завтра отчитаются. Тут ведь особой нужды тоже не было. Главное, чтоб порядок в ведомостях.
Межинов еще собирался подскочить. Тоже куда-то задевался, впрочем, он говорил о каких-то своих делах. Лыков позвонил ему на мобилу — тишина, а абонент, естественно, недоступен. Дома, в Москве, никто не брал трубку, на даче в Успенском тоже. Ну просто на глазах исчезает народ!
И, уже покидая служебный кабинет, Лыков вдруг встретил Оссовского. Тоже, как обычно: привет растущим кадрам, как дела? Тот ухмылялся, явно желая чем-то опять похвастаться. И тут Лыков вспомнил об их разговоре. Заложив два пальца в рот, он неожиданно громко свистнул, как в хулиганском своем детстве. Кто-то из проходящих по коридору даже вздрогнул, обернулся и засмеялся — действительно, мальчишество. А лейтенант вдруг просиял.
— Понял, товарищ полковник? Разрешите исполнять? — бойко выкрикнул он.
— Чего ты понял, Алексей? — как бы удивился он.
— Уговор же был — по первому свистку!
— Ух ты, какой, оказывается, умный! — восхитился Лыков. — Тогда я молчу. Ты знаешь, где располагается наш фонд?
— Так точно.
— Значит, усвой наперед. Никаких «слушаюсь» и «так точно». Я — Вадим, поскольку еще не настолько стар, как тебе хотелось бы, а ты — просто Леша. Если ты такой скорый на. ногу, я жду вас — втроем, да?
— Да хоть впятером!
— Не надо, массовка хороша на Красной площади. Итак, жду от десяти до одиннадцати, не раньше, в фонде. Снизу позвонишь. А до того времени у меня еще дела.
Лейтенант убежал, а Лыков отправился в фонд, полагая, что туда еще могут подъехать товарищи. Но никто так и не появился. А тут и прибыл Лешка с двумя девицами. Одну Лыков уже видел, хороша блон-диночка, ничего не скажешь, а вторая, черненькая, его просто потрясла. Почему ж теперь и не оторваться?
Девицы наводили макияж, а Лыков давал им советы, все смеялись. Он, будучи опытным человеком, без труда выяснил, что девушки работают в модельном бюро, что обожают веселые компании и всякие приколы, что здесь им очень нравится, и они, пожалуй, не станут возражать, если вечеринка затянется — да хоть и до утра, все равно завтра выходной.
Господи, Лыков едва не схватился за голову, так чего ж он ждет-то? Ну конечно! С этой собачьей жизнью вечно забываешь, что у нормальных людей выходные дни бывают, ну надо же!
Вот тут и раздался телефонный звонок. Какой-то старик звонил. И ждать не стал, то ли бросил трубку, то ли отключился. И хрен с ним. Жизнь и без него прекрасна… Тем более что эти девушки с большим интересом поглядывают на него, Вадима, и не собираются никуда торопиться! А уж он-то — со всей душой!
И еще подумал, но уже вскользь, что потом, когда подойдет очередь, надо будет не забыть подготовить и включить видеокамеру. Сегодня может получиться ну просто отличное кино!..
5
Турецкий с Грязновым сидели в Славкиной квартире на Енисейской улице и потихоньку цедили коньячок.
— Ты заезжал на службу? — спросил Александр.
— Угу. — Слава жевал жирную маслину.
— Видел помощничка?
Грязнов кивнул и жирными пальцами вытянул за уголок конверт из кармана. Кинул сбоку на стол.
— Десять? — продолжал допрос Турецкий.
Грязнов пожал плечами:
— Наверное. А чем я хуже тебя? Такая же сука, взяточник вонючий.
— Не надо! — Александр погрозил пальцем.
— Чего не надо? — набычился Славка.
— Пальцами валюту трогать не надо. Слышь, Славка. А будет тот еще номер, если эти купюры окажутся из тех, которые мы же с тобой и метили тем дерьмом, которое под той штукой светится синим огнем, а?
— Я считаю, вполне. Ну давай еще по одной и обсудим завтрашний день. Я им сегодня сказал: в кои-то веки, отдыхайте, ребятки, завтра суббота. Если кто из вас понадобится, я сам отзвоню. Валите отсюда, по вас домашние соскучились… Ну и повалили… скопом и поодиночке. А я смотрю на них — представляешь? — и думаю: не может быть, чтоб все оказались гадами! Так же не бывает, Саня! Или я в людях ничего не научился понимать? Ну это подлец, вон тот еще, с десяток, может, наберется, пусть два, пусть даже три! Но из-за них вся дорогая моя Петровка в глубочайшей жопе теперь окажется… А в конечном счете выяснится, что я сам же тому и способствовал… Стыдно, Саня.
— Ладно, кончай. Мы с тобой все-таки киллеры, а не рефлексирующие менты! У нас рука должна быть завтра твердой. А ум — холодный.
— Ага, — огрызнулся Грязнов, — скажи еще — и сердце, блин, горячее! Только руки должны быть, в первую очередь, чистыми, Саня! Наливай, е-мое!
— Да на, на! — Турецкий разлил по рюмкам. — А ты знаешь, как сегодня взяли Савостина с Арбузовым?
— Майор рассказал, он был у меня, — хмуро ответил Слава. — Говорит, эти падлы так ни хрена и не поняли, пока их не сунули в машину. Тофик им литр выставил, они и обрадовались. А майор ему говорит: не волнуйся, мол, твои деньги к тебе и вернутся, не сразу только. Это теперь не деньги, а вещественное доказательство. Ну, тот и пригорюнился. Ох, народ, его, можно сказать, из дерьма вынули, кабы не дядя его, не Рустамчик наш с тобой, фиг бы я пальцем пошевелил!