Игра по крупному

—  

Только не надо на меня так смотреть, — сказал он Фирюзе. — Это моя обычная работа. Кстати, мне нужен телефон.

— 

Боюсь, что его прослушивают, — сказала она, промывая ранки и ссадины на лице и руках Рустама.

—   

Это уже не имеет особого значения, — от­ветил Солонин, раскладывая на столе партию трофейного оружия. — М-да... когда я работал в нашей милиции, нам такие пушки и не снились. На любой вкус.

Потом он позвонил в гостиницу.

—   

Это я, — сказал, услышав голос Турецко­го. — Все так и было, как вы предполагали.

—   

Благополучно закончилось?

— 

Восемь человек по лавкам. Связанные. Но веревок больше нет. Что делать, если подтянутся основные силы, не знаю.

—  

Кадуев? — спросил Турецкий.

—  

Он самый. Народу у него больше, чем мы предполагали. И кровушки моей он жаждет силь­нее, чем мне казалось.

—   

По поводу тех документов что-нибудь уз­нал?

—   

Никто ничего не знает... тут к нам присо­единился некий молодой человек, как я пони­маю, младший братец. Может, он знает?

—  

Вызывай полицию, — сказал Александр Борисович. — Вот все, что могу сказать... Где вы находитесь?

—  

Если долго ехать по проспекту Нефтяни­ков, потом свернуть... Впрочем, боюсь, что кроме вас есть еще кое-кто, желающий узнать, где мы находимся.

—  

Узнай у этого молодого человека о том, что нас интересует, и сразу уезжай, — сказал Турец­кий. — На этом заканчиваем.

—  

Почему они гнались за тобой? — спросил Солонин Рустама. — Отвечай быстро. Времени у нас в обрез. Сейчас сюда примчатся десятки машин, и даже я не смогу тебе помочь.

—  

Не знаю, — ответил Рустам.

—  

Слушай... — Солонин взял его за подборо­док. — Смотри мне в глаза! Где архивы? Ведь брат сказал тебе?

—   

Рустам, — вмешалась Фирюза. — Этот че­ловек только что спас тебя. А я чуть не погубила его. Мы его должники.

—  

Брат сказал, только Алекперу, — стоял на своем Рустам.

— 

Алекперу так Алекперу... — вздохнул Соло­нин.

Он продолжал смотреть на Рустама. Так это и есть тот самый, про которого говорил Вячеслав Иванович? Которого старший брат вывез из Рос­сии? Была б его, Виктора Солонина, воля...

Впрочем, сейчас не время отвлекаться.

—  

Звони в полицию, и уходим отсюда, — ска­зал он Рустаму.

Внизу они сели в одну из машин, на которой приехали бандиты. Так у них появилась возмож­ность выиграть время. Ведь люди Кадуева будут искать машину Фирюзы либо «фольксваген- поло», подарок старшего брата Рустаму...

14

В морге Фрязина подвели к одному из столов, на котором лежал труп Тимура. Прозектор отки­нул простыню. Тимур лежал, приоткрыв рот.

Володя увидел входное отверстие от пули. Не­большая дырка, запекшаяся от крови. Волоски вокруг раны были немного обожжены.

Гоша тяжело вздохнул.

—  

Вот так мечешься, суетишься... И одна только дырочка... Меньше пуговицы...

—  

Полагаете, он застрелился? — спросил Во­лодя судмедэксперта.

—  

Криминалисты обнаружили следы его соб­ственных пальцев на пистолете системы Макаро­ва, — ответил тот. — Осмотр и вскрытие показа­ли, что выстрел был произведен с близкого рас­стояния.

—  

Вижу... — сказал Володя, подойдя к тележ­ке с другой стороны. — Но ведь он был левша. Вы меня поняли? Телохранитель Ахмедов был левша.

— 

Разве? — Гоша переглянулся с Артемом. — Стрелял он с обеих рук и всегда точно. В тире ему не было равных.

—  

Так то в тире, — сказал Володя. — Но вилку, я видел на фотографии, он держит в левой руке.

—  

Я тоже — в левой, — сказал Гоша, — а в правой — нож. Вилку все люди держат в левой руке.

Сам лезет в расставленные силки, подумал Володя, с интересом глядя на него. Гоше очень надо, чтобы Тимур застрелился сам. Зачем?

Чтобы прикрыть убийство? Телохранитель прокололся и потому его следовало убрать. Тут хоть логика есть, по крайней мере. Но если сам застрелился, то тут лишь одни вопросы.

—  

Я здесь третий день, — сказал Володя Гоше. — Но кое-что успел разузнать. Про за­держку в аэропорту, между прочим, тоже.

—  

Ошибка синоптиков, — сказал Артем. — При чем здесь Тимур?

—  

А при том, что он собирался улетать, — ответил Володя. — Но из-за ошибки синоптиков передумал. И вышел из самолета прямо через закрытый люк... Он хотел улететь, а не застре­литься, понимаете?

Гоша и Артем молчали. Вот что значит при­вычка к тому, что здешняя власть смотрит тебе в рот. Она расхолаживает, размышлял Володя. Притупляется чувство опасности. А это чревато...

—  

Заканчиваем, — сказал судмедэксперт, на­крывая убитого простыней.

Гоша и Артем вышли. Володя помедлил, он хотел поговорить с экспертом.

—   

Когда наступила смерть? — спросил Воло­дя. — На самом деле?

—  

В акт все занесено, — ответил тот, глядя в сторону.

Разговор не получился. Мне отсюда скоро улетать, а ему здесь оставаться, подумал Володя. Он приоткрыл ноги Тимура. Огромные ступни. Отбегали ноги в своих необъятных кроссовках...

— 

Я в гостинице «Сибирь», — сказал Володя судебному эксперту и вышел из морга.

На улице было теплее, чем там, где лежал сейчас Тимур. Гоша, Артем и пара охранников с явной неприязнью смотрели на Володю.

—  

У вас еще есть к нам вопросы? — спросил Гоша.

—  

И почему именно к нам? — добавил Артем.

— 

Пока вопросов нет, — ответил Володя и до­бавил: — Пока.

—  

Мы спешим, — сказал Гоша. — Сегодня открытие первой очереди нового магистрального нефтепровода. Кстати, можете считать себя при­глашенным. Там вы, возможно, увидите много интересных для вас лиц. Можете поехать с нами.

Володя заколебался.

—  

Я хотел бы повидать господина Томилина. Он там будет?

—   

Олег Дмитриевич? — спросил Гоша. — Должен быть. Приглашен, во всяком случае. Правда, я сегодня его нигде не видел. Ты не знаешь, где он? — спросил он у Артема.

—  

Кто его знает... Вроде недавно видел.

Охранники закивали, мол, тоже видели. Воло­дя пытливо вгляделся в них: крупные, крепкие, под стать хозяину ребята. Улыбаются, обнажая золотые фиксы. Крутые, стриженые затылки. Что-то ему в МУРе говорили про здешнюю «де­вятку». Мол, бывшие спортсмены, в основном биатлонисты. Вроде здешний криминал специ­ально направляет в эти секции подающих надеж­ды юнцов. Там хорошо поставлена стрельба и бег на лыжах по пересеченной местности... Еще го­ворили, будто они беспощадно расправились со здешними беспределыциками, от которых стонал весь город. И теперь милиция как бы благодарна им за это.

Охранники тоже разглядывали этого хлипкого мента из столицы. Как бы оценивали — по при­вычке, на всякий случай.

Особняком стоял Артем — рыжеватый, суту­лый, длиннорукий. Похоже, он у них «центро­вой».

—  

Володя... — Гоша усмехнулся и положил ему руку на плечо. — Ну что ты смотришь на нас, как Ленин на буржуазию? Молодой совсем, поэ­тому еще плохо разбираешься в людях. Мы рус­ские. Работаем на Россию. И не любим, когда нам мешают это делать. Хотим, чтобы страна поднялась. Стала процветать. А вы, интеллиген­ты, все никак не можете понять. — И хлопнул его по плечу. — Ладно. Поехали. А Томилину, если его не будет на сегодняшнем торжестве, обяза­тельно передам, что его ищешь.

—  

Соседи говорят, что его нет уже пятые сутки, — сказал Володя, шагая рядом с Гошей к машине.

—  

Они откуда знают? — остановился Гоша. — Он же не в коммуналке живет.

—  

Одна женщина ходит к нему убираться... Говорит, что должен был появиться, звонил от­куда-то, но не появился. Дом, правильно, у него отдельный, стоит особняком. Не увидишь и не услышишь, что бы там ни происходило...