Страница 58 из 185
В то время как христианские общины в Азии возрадовались, известие о падении Багдада потрясло весь мусульманский мир. Аббасидский халифат просуществовал более пяти сотен лет, начиная с 747 г. Он давно утратил политическое могущество, однако оставался центром ортодоксального ислама и силой, объединявшей вокруг себя мусульман. Без него вера утратила единство, а правоверные оказались брошены на произвол судьбы; господствующее положение могло быть легко захвачено любым достаточно честолюбивым и решительным мусульманским лидером. Хулагу, однако, мусульманским лидером не был; он обратил свои взоры на Сирию. Город Майяфаракин пал первым; его правителя взяли в плен и заставили есть собственную плоть, пока он не умер. Затем последовало взятие Алеппо. Антиохия спаслась лишь благодаря своему правителю Боэмунду IV, который отправился в лагерь Хулагу и принес ему оммаж. Далее настала очередь Дамаска, сдавшегося без борьбы. Монгольская армия под командованием еще одного христианина-несторианина по имени Китбука, замещавшего Хулагу, вошла в город 1 марта. С ней явились Боэмунд и его тесть, армянский царь. По словам сэра Стивена Рансимена, «жители древней столицы халифата впервые за шесть веков увидели трех христианских владык, проезжающих по их улицам в триумфальном шествии».
Для многих правоверных происходящее должно было казаться страшным предзнаменованием относительно судеб ислама в Азии, тем более что монгольские завоеватели — многие из которых, подобно Китбуке, сами являлись христианами — открыто покровительствовали местным христианским общинам. Завладев Сирией, монголы обратили свои взоры к Палестине. Обойдя Иерусалим, они двинулись широким фронтом на юг в сторону Газы, оставив Акру нетронутой, однако окруженной их войсками и морем.
Быстрота завоевания и масштабы успеха равно производили ошеломляющее впечатление, однако линии сообщения монголов уже оказались опасно растянутыми. В какой-то момент осенью 1259 г. в монгольский лагерь пришло известие, что великий хан убит в ходе кампании в Китае. Как это часто бывает, возник вопрос о преемнике, и Хулагу вскоре стало ясно, что если он стремится сохранить свои позиции, то немедленно должен вернуться на восток. И вот в начале 1260 г. он вместе с основной массой своего войска пустился в путешествие в Каракорум, оставив Китбуку во главе значительно сократившихся сил править завоеванными землями.
Незадолго до отъезда Хулагу отправил посольство к мамлюкскому египетскому султану, требуя от него повиновения. Султан, Сайфеддин Кутуз, не оказал монголам радушного приема: казнил посла и сразу начал готовить военную экспедицию против Сирии. Теперь, когда монгольское вражеское войско внезапно значительно сократилось, он не преминул использовать открывшуюся возможность. 26 июля армия мамлюков под командованием Бейбарса пересекла границу, захватила Газу практически без борьбы и направилась к северу — в Палестину. В один из сентябрьских дней (никто не уверен относительно точной даты) две армии встретились близ Айн-Джалута — Заводей Голиафа. Верховное командование осуществлял султан Кутуз; авангард, как обычно, возглавлял Бейбарс. Монголы быстро попали в окружение. Они сражались великолепно, однако на сей раз противники превосходили их числом. Китбуку взяли в плен, связали и отвели к султану, который приказал немедленно казнить его.
Так закончилась битва, ныне по большей части забытая, но, вероятно, одна из наиболее судьбоносных в истории, ибо она спасла ислам от самой страшной угрозы, с которой ему когда-либо приходилось сталкиваться. В руках монголов оказалось три величайших города мусульманского мира: Багдад, Алеппо и Дамаск; если бы Китбука одержал еще одну победу и преследовал врага, загнав его в Египет, то к востоку от Марокко не осталось бы ни одного мусульманского государства, заслуживающего упоминания. С другой стороны, победа мусульман обеспечила мамлюкскому египетскому султанату превосходство на Ближнем Востоке вплоть до времени взлета Османской империи — и это окончательно решило судьбу Отремера.
Через неделю после битвы при Айн-Джалуте Кутуз вошел в Дамаск; не прошло и месяца, как мусульманские силы вернули себе Алеппо. Когда султан с триумфом привел свои войска обратно в Египет, казалось, что он преодолел все стоявшие перед ним препятствия. Однако он быстро потерял доверие к своему главному помощнику, блистательному полководцу Бейбарсу, и когда тот потребовал себе пост губернатора в Алеппо — оттуда он смог бы установить контроль над Сирией, — Кутуз категорически отказал ему. Поступив подобным образом, он весьма недооценил своего подчиненного. 23 октября 1260 г. он решил провести день на охоте в дельте Нила, взяв с собой своих старших эмиров; едва они отдалились от лагеря на безопасное расстояние, Бейбарс бесшумно приблизился к нему сзади и пронзил мечом. Хотя теперь на его совести была кровь двух султанов, никто не осмелился оспорить его право на престолонаследие. Ему суждено было править следующие семнадцать лет: обладая гигантским ростом и могучей силой, будучи жестоким предателем, лишенным жалости и каких бы то ни было добрых чувств, он тем не менее весьма долгое время был наиболее способным правителем из всех владык-мамлюков.
Айн Джалуд не положил конец власти монголов в стране. Хулагу, как только смог, возвратился в Сирию и оказал мощное сопротивление. Однако в 1265 г. он умер, что дало возможность Бейбарсу возобновить активные действия против христиан. Они также по-прежнему представляли собой силу, с которой приходилось считаться: армянский царь Хетум I и Боэмунд VI, князь Антиохийский и граф Триполийский были весьма опасными противниками. Однако Бейбарс не ослаблял натиска. Четырежды он самолично налетал на Акру и его отбрасывали назад, но в 1267 г. все же взял Цезарею, Торон и опустошил Киликию, нанеся Армянскому царству удар такой силы, что он в конечном итоге оказался смертельным. На следующий год пала Яффа, и — что хуже всего — 18 мая была взята Антиохия, город, где находилась резиденция одного из патриархов, столица первого христианского княжества Отремера, самый процветающий и богатый город франков. Завоеватели не знали пощады. Огромные богатства, накопленные здесь, они поделили между войсками, а большинство наиболее видных граждан и иерархов перебили. Город так никогда и не возродился. Психологический эффект, оказанный этими событиями на весь восточный христианский мир, был катастрофическим.
За падением Антиохии последовало перемирие — как можно легко вообразить, желанное для обеих сторон и позволившее им оценить обстановку как в Европе, так и в Азии и обдумать события, способные повлиять на происходящее в Отремере (например, казнь Конрадина, что означало прекращение линии законных королей Иерусалимских, и еще более тревожное сообщение — о скором прибытии короля Людовика Французского, начавшего свой второй, и последний, Крестовый поход).
К тому времени прошло почти двадцать лет с того момента, как Людовик прибыл в Акру после катастрофы, постигшей его в Дамьетте. Его ожидало неотложное сообщение от матери, королевы Бланки Кастильской, умолявшей его немедленно возвратиться во Францию. Однако совесть подсказывала ему, что это было бы равносильно признанию поражения. До сих пор ему не удалось претворить в жизнь свои возвышенные замыслы: действительно, противники уничтожили не только его армию, но и буквально все боевые силы Отремера. Он чувствовал, что, прежде чем возвращаться домой, необходимо как-то исправить ситуацию. Кроме того, разве часть его солдат не томилась до сих пор в Египте? Ясно, что он должен был еще некоторое время задержаться на Востоке и ради их спасения.
Так он и сделал: остался еще на четыре года. С момента своего прибытия в Отремер он многому научился. Более он не позволял себе презирать неверных: если он хочет восстановить свои позиции и престиж, то должен обращаться с ними как с равными. Благодаря новому разделению мусульманского мира — ибо Палестина и Сирия стойко хранили верность Айюбидам — он справился с этим вполне успешно. Он вступил в переговоры с Айюбидами и мамлюками, а также с ассасинами, которых вскоре после этого Хулагу стер с лица земли, и, несомненно, с монголами. Фактически — и он это хорошо понимал — он вообще не имел права вести переговоры, поскольку с 1250 г. королевство крестоносцев принадлежало сыну Фридриха Конраду. Однако Конрад находился в Германии и вероятнее всего было, что он там и останется, тогда как Людовика в Отремере считали королем де-факто. Благодаря ему те франкские пленники, что оставались в Египте, в конце концов вышли на свободу, а мамлюки пообещали ему, что когда они займут Сирию и Палестину, то возвратят христианам всю территорию старого Иерусалимского королевства вплоть до реки Иордан.