Страница 114 из 185
Катина потерял голову. Полностью утратив бдительность и не понимая намерений Евгения, он разделил армию на множество мелких отрядов, разбросанных на протяжении 60 миль. Это было роковой ошибкой, которой принц не замедлил воспользоваться. Атакуя один отряд за другим, он одержал множество небольших, но решительных побед, кульминацией которых стал предпринятый в середине зимы рейд к Кремоне, чтобы пленить другого маршала, герцога Виллеруа [253], и привести французскую армию в смятение. В следующем году они оправились от неудачи: Катина заменил герцог Вандом, несравненно лучший полководец, а его армия получила значительное подкрепление, отправленное Филиппом Испанским из Неаполя. Евгений, чьи линии коммуникаций с Веной оказались неожиданно перерезанными, впервые перешел к обороне. К тому времени, однако, главные события войны уже разворачивались на иных театрах. Об Италии почти забыли.
Но этого нельзя сказать о Средиземноморье в целом. Уже во время подписания договора о разделе король Вильгельм III всерьез задумывался о будущем Срединного моря. Его интересовало не только продолжение торговли с Испанией. Он понимал, что если Испания окажется в руках Бурбонов, то средиземноморский бассейн станет закрытым для Англии, если она не позаботится о создании оплота на его берегах. Он давно положил глаз на Менорку, а также вместе с адмиралом сэром Джорджем Руком обсуждал план захвата Кадиса, прежде чем это сделает Франция. [254]Смерть Вильгельма в марте 1702 г. поставила крест на этой идее. Сам Рук никогда не проявлял энтузиазма в отношении сего замысла, а его атака на Кадис прошлой осенью потерпела фиаско. Однако два года спустя он тем не менее взял реванш, когда, командуя англо-голландским флотом, овладел Гибралтаром.
Последний находился в руках испанцев с 1462 г., а в 1501 г. королева Изабелла официально присоединила его к Испании. Но защита его была слабой, а крошечный гарнизон выказал мало охоты к сопротивлению. 4 августа Гибралтар капитулировал, продержавшись всего три дня, атакующие же потеряли всего 16 человек убитыми и 200 ранеными. Адмирал получил настоящий шанс показать себя только через три недели, когда 23 августа 1704 г. у испанского побережья близ Малаги он встретил французский флот примерно из 50 судов под командованием графа Тулузского. То, что произошло потом, Рук описывал позднее «как самый памятный день за все время моей службы». Обе стороны несли тяжелые потери, однако нет сомнений, что англичане сражались лучше. С наступлением дня 27 августа ни одного француза на месте боя уже не было. Французский флот отступил к Тулону и до конца войны не предпринимал попыток оспаривать господство союзников в Средиземном море.
Взятие Гибралтара не превратило его сразу в британскую колонию. Строго говоря, Рук овладел им при поддержке имперского претендента эрцгерцога Карла. Ровно через год после его падения, 2 августа 1705 г., эрцгерцог сошел здесь на берег с борта английского корабля и был официально объявлен королем Испании Карлом III. Тем временем Гибралтар занял гарнизон из двух британских и двух голландских полков, и хотя его губернатор сэр Джон Шримптон был англичанином, он и его штаб признавали суверенитет Карла. В день рождения короля 1705 г. три батареи из тридцати пяти орудий салютовали в честь оного. Когда через пять месяцев отмечался день рождения королевы Анны, салютовала только одна батарея из 31 орудия. Но так было лишь поначалу, когда казалось, что у Карла немало шансов добыть испанский престол. Позднее, когда эти шансы уменьшились, будущее Гибралтара стало вырисовываться по-иному Конечно, не могло идти и речи о переходе его под власть ненавистного Филиппа V, а через него, как было всем известно, и еще более ненавистному его деду Людовику XIV. Куда безопаснее постоянно удерживать его под властью Англии…
Следующая большая кампания в Италии началась в 1706 г. Принц Евгений понял, что дальнейшие успехи невозможны без значительных подкреплений, и возвратился в Вену, чтобы добиться их. Воспользовавшись его отсутствием, герцог Вандом неожиданно напал на лагерь имперской армии близ Брешии и отбросил ее в Тироль. Однако он не предусмотрел, что Евгений с 24 тысячами солдат из Германии, набранных на английскую субсидию в 250 тысяч фунтов, вступил в Италию в начале июля по долине Адидже и двинулся на юг к По. После ее пересечения он направился на запад вдоль правого берега, гоня неприятеля перед собой. Около Вилла Стелона, к югу от Павии, он соединился с другой армией под командованием герцога Савойского, и вместе они двинулись к Турину, где (правда, обладая несомненным численным превосходством) они нанесли тяжелое поражение французским войскам. Это был конец. В марте 1707 г. по соглашению в Милане Людовик XIV покинул Северную Италию.
С другой стороны, в Испании он продолжил вести борьбу. В сущности, у него не было выбора. Весной 1706 г. эскадра под командованием адмирала сэра Клоудисли Шовелла, пройдя через Гибралтарский пролив, доставила корпус герцога Питерборо на восточное побережье Пиренейского полуострова — расположенная на нем Барселона добровольно признала королем имперского претендента Карла III. Тем временем англо-голландско-португальская армия под руководством герцога Голвея [255]вторглась в Эстремадуру и продолжила наступление на восток, к Мадриду. Она вступила в Мадрид 26 июня — но лишь для того, чтобы эвакуироваться оттуда всего через несколько недель и тем признать бесспорный факт: Испания за исключением Каталонии и Валенсии поддерживает короля Филиппа. Однако мадридский афронт удалось легко компенсировать успехами на севере Европы. В августе король Людовик дал знать, что согласен на мир на следующих условиях: Испания остается за Карлом в обмен на признание прав Филиппа на Милан, Неаполь и Сицилию.
Едва ли нужно говорить о том, что в это время ни Англия, ни империя не собирались выслушивать такие предложения. Двенадцать месяцев спустя они уже были бы рады сохранить хотя бы то, что имели. 1707 г. не принес им больших побед на севере, но зато на юге их дважды постигла катастрофа. Первая произошла 25 апреля, когда разношерстная армия Голвея численностью примерно 15 000 человек потерпела тяжелое поражение при Альмансе, приблизительно в юго-западу от Валенсии от превосходящих сил французов и испанцев под командованием одного из виднейших генералов короля Людовика герцога Бервика, сына короля Якова II Английского от сестры герцога Мальборо Арабеллы. [256]В один миг союзники потеряли Валенсию, Мурсию и Арагон. Хуже всего, видимо, было то, что они не могли пополнить силы Евгения Савойского, когда в июле он атаковал Тулон. Евгений был не менее выдающимся полководцем, чем его начальник, герцог Мальборо. Крайне неприятно, что последняя операция, предпринятая им в Средиземноморье, бросила тень на репутацию принца, хотя потерпела провал не по его вине. Ответственность за поражение при попытке овладеть Тулоном целиком лежала на двух главных союзниках, императоре Леопольде и герцоге Савойском. Леопольд в решающий момент счел нужным отделить 13 000 человек для нападения на Неаполь, а герцог Савойский со своей стороны проявил слабость и нерешительность — настолько, что когда принц Евгений высадился наконец на побережье Прованса 26 июля, сражение было проиграно. 10 000 человек погибли безо всякой пользы. Некоторым утешением могло послужить то, что, как выяснилось, французы, допуская возможность падения Тулона, сознательно затопили свою эскадру в составе 50 кораблей в гавани. Таким образом, их главный южный порт, который должен был захватить принц Евгений, оказался потерян из-за совершенно неэффективных действий и неразберихи, и английский флот теперь лишился того, в чем особенно нуждался, — хорошей, надежной гавани в Средиземном море, где можно было бы укрыться от зимних штормов и куда можно было беспрепятственно доставлять продовольствие и прочие предметы снабжения и приводить в порядок корабли.
253
Как Виллеруа стал маршалом, никто не знал — ведь он проигрывал все сражения, которые давал. После его пленения и до самого конца войны французские солдаты на марше распевали:
(«Черт возьми! Новость для нас приятная и счастливая: мы сохранили Кремону и потеряли нашего генерала» (фр.).)
254
Строго говоря, Кадис является портом скорее на Атлантическом океане, чем на Средиземном море, но находится достаточно близко к Гибралтарскому проливу, чтобы оттуда обеспечивать контроль над ним.
255
Бывший маркиз Рювиньи, представитель старинной гугенотской семьи, Голвей командовал французским полком до переезда в Англию после отмены Нантского эдикта и принятия английского подданства. Пять лет спустя он поступил на службу в британскую армию в чине генерал-майора кавалерии. В 1692 г. его назначили главнокомандующим в Ирландии, а вскоре после этого сделали пэром.
256
Вероятно, это было единственное сражение в истории, в котором английскими войсками командовал француз, а французскими — англичанин.