Страница 18 из 19
В манифестацию дружбы двух народов вылилась и поездка офицеров эскадры к Ниагарскому водопаду. «По дороге, — делился своими впечатлениями один из русских моряков, — из домов и домиков, отовсюду слали нам приветствия, и флаги американский с русским и в городах, и в селах, и в отдельных хижинах, повсюду нам напоминали дружественные международные отношения».
Общение русских моряков с американцами выходило за рамки официальных приемов и церемоний. Офицеры обеих эскадр за время восьмимесячного пребывания за океаном обзавелись многими знакомыми, встречали радушный прием в домах северян.
С.О. Макаров, посетивший Америку в качестве кадета на корвете «Богатырь» эскадры Попова, оставил в своем дневнике записи, говорящие о дружественном общении русских офицеров с американцами. Сам будущий флотоводец был частым и желанным гостем в семье Сельфрич в Сан-Франциско.
Заключительным аккордом гостеприимства, которое оказали американцы русским морякам, явились празднества, организованные в их честь в Бостоне 19 июня 1864 г. Из разнообразной программы приема особенно большое впечатление на гостей произвело музыкальное празднество, организованное детьми из бостонских школ. Их концерт начался с приветственной песни, специально сочиненной по случаю прихода эскадры и исполненной под музыку русского гимна. В ней были следующие строки, отражавшие чувства симпатии американцев к русским:
На прощальном обеде мэр Бостона сказал: «Русская эскадра не привезла нам ни оружия, ни боевых снарядов для подавления восстания, но она принесла с собою более этого — чувство международного братства, свое нравственное содействие». «Россия, — говорил другой оратор, — показала себя в отношении к нам мудрым, постоянным и надежным другом».
Государственный секретарь США Сьюард заявлял, что хотя «… русский флот пришел по его собственным причинам, преимущество от его присутствия было в том, чтобы убедить Англию и Францию, что он явился, чтобы защитить Соединенные Штаты от вмешательства».
По мнению американского историка Уолдмена, большинство ньюйоркцев было убеждено, что русский флот проплыл тысячи миль через океан, чтобы помочь Соединенным Штатам. Чувства признательности американцев к русским ярко выразил банкир Варжон Баркер, заявив, что «…американцы обязаны в такой же степени России за поддержку в 1863 году, как Франции — в 1778 году».
Итак, исход «польского кризиса» 1863 года без единого выстрела решили наши храбрые моряки, готовые драться с англичанами на всех широтах. Не меньшую роль сыграли и наши солдаты, которые совместно с польскими и малороссийскими крестьянам укротили буйное панство.
После урегулирования польского кризиса весной 1864 г. русские крейсерские суда перешли на положение мирного времени. Часть их ушла в Кронштадт, а часть продолжала патрулирование в Средиземном море и в дальневосточных водах.
Глава 7
«Блеск и нищета» флота Ее Величества
К середине XIX века основу морской британской мощи составляли парусные линейные корабли. Как писал английский историк Оскар Паркс: «В 1850 г. линейный корабль оставался по существу таким же, каким он был на протяжении предыдущих столетий — немного больший по размерам и сильнее вооруженный, но аналогичный по конструкции, точно так же влекомый вперед парусами и несущий несколько ярусов гладкоствольных орудий на прежнего типа станках. Во времена, уже давно минувшие, британский линейный корабль бороздил моря как равный или даже превосходящий любое иностранное судно. Его скорость могла отличаться самое большее на один узел от хода любого его возможного оппонента. В открытом море он не опасался ничего. Не было ни тени чувства беззащитности от возможных атак миноносцев, подводных лодок или авиации, ни трепетных мыслей о вражеских минах или авиаторпедах, не было по сути дела ничего, за исключением разве жестокого шторма, сноса на подветренный берег или сосредоточенной атаки нескольких равноценных противников, что могло бы поколебать гордую уверенность парусного линейного корабля в собственной несокрушимости, принятую им на себя с полным на то правом». [47]
Ситуация изменилась в 1850 г., когда во Франции был построен первый в мире паровой корабль «Наполеон». Это был обычный трехдечный корабль, внутрь которого была встроена паровая машина с винтовым движителем. Водоизмещение 90-пушечного «Наполеона» составляло 5000 т.
Британское Адмиралтейство среагировало быстро, и уже в 1851 г. парусный корабль «Сакс Парель» был обращен в паровой. А в следующем году был построен двухдечный винтовой корабль «Агамемнон».
С 1846 по 1860 год в состав британского Королевского флота вошло 66 паровых деревянных кораблей. У Франции к 1860 г. было 37 винтовых кораблей.
Схема распределения броневой защиты на броненосном фрегате «Агамемнон»
Британские премьеры любили повторять, что у Англии нет ни постоянных противников, ни постоянных союзников, а есть только постоянные интересы. На деле это означало постоянное стравливание европейских государств между собой, чтобы они не могли препятствовать планам английского мирового господства.
Если в 1814 г., разбив Наполеона I руками русских, Англия немедленно вступила в союз с Францией против России, то в 1856 г., разбив русских в Крыму руками французов, Англия немедленно начала военные приготовления против Франции. Франция приняла вызов и в марте 1858 г. заложила мореходные броненосцы «Глуар», «Инвинсибль», «Нормандия» и «Куронь». Первые три имели деревянный корпус, а «Куронь» — железный. Толщина броневого пояса составляла 110–120 мм. За ними последовали броненосцы «Маджента», «Сольферино» и др.
Историк Паркс характеризует ситуацию в британском Адмиралтействе как «Морская паника 1858 года». Действительно, вся армада британских кораблей ничего не смогла бы сделать с четырьмя французскими броненосцами. Британское адмиралтейство начинает лихорадочно строить свои броненосцы.
Броненосец «Уорриор»
В мае и октябре 1861 г. закладываются два огромных по тем временам броненосца — «Уорриор» («Воин») и «Блэк Принс» («Черный Принц») — водоизмещением по 9210 т. Средняя часть борта их железных корпусов имела пояс из 114-мм брони на 460-мм тиковой подкладке. Машина мощностью 1250 номинальных л. с. позволяла развить на первом испытании 14 узлов, а на втором — 13,6 узлов. Эти броненосцы имели полное фрегатское парусное вооружение и при хорошем ветре могли развивать скорость до 11 узлов.
Вооружение их первоначально состояло из двадцати шести 68-фунтовых гладкоствольных пушек и десяти 110-фунтовых нарезных казнозарядных пушек. В1867 г. оба броненосца перевооружили дульнозарядными нарезными пушками Армстронга: двадцатью восемью 7-дюймовыми весом в 6,7 т (на «Блэк Принс») и четырьмя 8-дюймовыми 9-тонными пушками.
«Уорриор» был введен в строй 24 октября 1861 г., а «Блэк Принс» — 12 сентября 1862 г.
Броненосец «Резистенс»
Почти одновременно (в декабре 1859 г.) были заложены мореходные броненосцы меньшего размера водоизмещением 6150 т — «Дифенс» и «Резистенс», которые первоначально именовались фрегатами. На них, как и на «Уорриоре», оконечности не защищались, а броня покрывала борт на протяжении всего 47 м в средней части корпуса, простираясь от уровня верхней палубы до отметки 1,8 м ниже ватерлинии. Скорость хода их под парами на испытаниях составила 11,5 узла, а под парусами — до 10,5 узла. «Дифенс» был введен в строй 4 декабря 1861 г., а «Резистенс» — 2 июля 1862 г.
47
Паркс О. Линкоры Британской империи. Ч. I. Пар, парус и броня. С. 7.