Недоступный мужчина

Было около полудня, когда Розали снова прокралась в комнату Адриана. Он проснулся, но лежал не шевелясь и наблюдал, как она приближается к нему.

Она улыбнулась:

— Ну что, теперь попьешь молока?

— Как хочешь.

Его безразличие только усилило ее беспокойство.

— Горячего?

— Теплого.

Она подогрела молоко, принесла его в комнату, помогла Адриану принять полусидячее положение, дала ему чашку. Он пил молоко молча, медленно, запивая прописанные ему врачом таблетки. Розали не сводила с него глаз.

— Ну как, чувствуешь себя получше?

— Не особенно.

Он отдал ей пустую чашку и снова скользнул под одеяло.

— Хочешь еще поспать, Адриан?

— Да.

Розали оставила его в покое и с энтузиазмом взялась за уборку в гостиной. Повесила на место его пиджак — видимо, приехав домой из колледжа, он чувствовал себя так плохо, что просто стянул его и бросил на пол. Разложила подушки по креслам, протерла пыль везде, куда смогла дотянуться, — между книгами, динамиками и радиодеталями.

Розали нашла записи, которые Адриан готовил к лекции, но не успел закончить. Для нее они были как китайская грамота, но она все равно попыталась почитать их, жалея, что не может понять хотя бы часть написанного и таким образом найти с ним общий язык, получить возможность разговаривать с ним на его уровне. Она вздохнула и, не найдя, чем бы еще заняться, сняла фартук, стала смотреть в окно. Стоял прекрасный майский день. Внизу, на улице, играли дети, мальчики постарше катались вокруг них на велосипедах, весело перекрикиваясь; время от времени мимо проезжали машины.

Розали думала о Мелани и о том, как она тоскует по матери. Потом подумала о себе и о том, как она тоскует по Адриану. Затем стала думать о нем, лежащем в соседней комнате, безразличном ко всему, таком непохожем на себя обычного — энергичного, полного жизни.

Услышав, что он кашляет, она поспешила в его комнату. Там присела на краешек его кровати, протянула ему коробку бумажных салфеток. Он тяжело дышал, и Розали инстинктивно обняла его, словно он был ребенком, нуждающимся в утешении. Его голова опустилась ей на грудь, и она крепко прижимала ее к себе. Адриан лежал достаточно долго, словно не хотел шевелиться. Потом она уложила его обратно на подушки.

— Прости, Розали, — прошептал он, заглядывая ей в глаза.

— Ничего, милый. Я не против. Жаль только, что ничем не могу тебе помочь. — Тут она поняла, как его назвала, в ужасе прикрыла рот рукой. Заметил ли он?

Адриан слабо улыбнулся, потянулся за ее рукой. Сжав ее пальцы, прошептал:

— Сестра, а вы всех ваших пациентов называете «милыми»?

— Нет, — шепотом отозвалась Розали. — Только самых особенных.

— Так я особенный, сестра?

— Очень, — подтвердила она. Потом тихонько прикрыла дверь и оставила его одного.

Только теперь Розали вспомнила, что с утра ничего не ела. Она обыскала кухню, нашла банку мясных консервов и пакет помидоров. Будет ли он возражать, если она это съест? Розали пошла спросить его, но Адриан уже спал. Глядя на его лицо, она заметила пробивающуюся щетину на щеках, длинные пушистые ресницы. Ее глаза задержались на красивых губах, которые так восхитительно ее целовали.

Розали вернулась на кухню и решила поесть, а через день или два купить новые продукты. Шли часы, и она задумалась о возвращении домой.

Хозяйку Розали нашла на кухне.

— Миссис Филдс, вы не возражаете, если я сегодня не поеду домой? Я подумала, может, мне можно поспать на кушетке в гостиной Адриана?..

— Знаете, милочка, я буду только рада, если вы останетесь, а то вдруг ему что-нибудь понадобится, а я не услышу, что он меня зовет. Я нисколько не возражаю. Вы не собираетесь сказать родителям, что не вернетесь?

— О, они уехали в Шотландию, так что это не имеет значения. Я поищу в шкафах у Адриана простыни и одеяло.

— Если ничего не найдете, скажите мне, я дам вам свои. Хотите взять раскладушку?

— О нет, спасибо. Кушетка сойдет. Только вот одно...

— Вам нужна ночная рубашка? Конечно, я вам дам. Не особенно роскошная, но ведь это не важно, правда? У вас же еще не медовый месяц!

«Ах да, мы же помолвлены», — вспомнила Розали. Поднимаясь по лестнице, она пожала плечами. Учитывая обстоятельства, пожалуй, к лучшему, что миссис Филдс в это верит.

Она помогла Адриану дойти до ванной; а пока он был там, перестелила ему постель. Затем поискала в его шкафах постельное белье. Заодно нашла подушку, одеяло и даже старое пуховое одеяло, засунутое в самую глубину. Прежде чем он успел увидеть, чем она занята, Розали перетащила все это в гостиную.

— Поезжай домой, — велел он ей чуть позже. — И незачем тебе приезжать завтра.

Она покачала головой, подтыкая ему одеяло, но ничего не ответила. Несмотря на то что лежать на кушетке оказалось не очень удобно, Розали отлично выспалась.

Адриан проснулся ближе к обеду. Открыв глаза, удивился, обнаружив Розали рядом.

— Я же сказал, чтобы ты сегодня не приходила.

— Неужели? — Она изобразила простодушное удивление. — Какая жалость, а я тебя не слышала.

Он даже не улыбнулся ее попытке пошутить.

— Можешь ехать домой.

Розали принялась уговаривать его, как капризного ребенка:

— Поеду, скоро, как только тебе станет лучше.

Его возмущенное фырканье, хоть и едва слышное из-за слабости, дало ей надежду, что он идет на поправку. В этот день он поел чуть больше и, хотя кашель все еще сотрясал все его тело, к вечеру стал более оживленным. Розали попросила разрешения убрать его вещи, а заодно и всю спальню, и он ответил: «Делай что хочешь».

Она сложила его одежду аккуратной стопкой на стуле, протерла пыль на туалетном столике, пропылесосила ковер — и все это время чувствовала, что он наблюдает за ней. «Если Адриан начнет возмущаться моей уборкой, — подумала Розали, — я буду знать, что он действительно выздоравливает». Но он позволил ей продолжать работу и не высказал никаких возражений.

Ночь она снова провела в его гостиной. А когда утром вошла в его комнату, он уже проснулся.

— Ты снова здесь? — осведомился Адриан. — Избавиться от тебя мне не удастся, так?

Розали рассмеялась:

— А что, ты так этого хочешь?

— Если честно, то да.

Она снова засмеялась, отказываясь воспринимать его всерьез, но он настаивал:

— Почему ты продолжаешь возвращаться? Я совершенно серьезно не хочу этого.

Розали нахмурилась. Что он пытается этим сказать? Она решила не обращать внимания на подтекст и вышла из комнаты. Пока Адриан спал, Розали прошлась по магазинам и купила продукты, чтобы пополнить его истощившиеся запасы. Она торопилась обратно, зная, что должен прийти врач, но все-таки опоздала. Миссис Филдс сказала, что врач уже осмотрел Адриана и ушел.

— И что он сказал, миссис Филдс?

— О, что больной прекрасно справляется, милочка. Но болезнь развивается по обычному пути.

— Он не самый послушный пациент, миссис Филдс.

— А какой мужчина хороший пациент, детка? Ты окончательно в этом убедишься, когда выйдешь за него замуж.

Когда Розали вошла, Адриан уже сидел в кровати. Увидев ее, страдальчески вздохнул:

— Ты действительно точь-в-точь как тот комар, с которым я тебя когда-то сравнил. Ты так назойливо зудишь вокруг меня, что я скоро с ума сойду.

— Тогда тебе придется меня прихлопнуть. А пока ты этого не сделал, я буду продолжать зудеть. Так, ты чего-нибудь хочешь?

Прежде чем ответить, Адриан сделал паузу, во время которой окинул ее задумчивым взглядом, и это послужило для нее лучшим доказательством того, что он выздоравливает. А сказал он только:

— Хм, нет, спасибо. Не сейчас.

— Хочешь что-нибудь почитать? Газету, журнал или, может, учебник по математике?

Он наконец улыбнулся, как она и рассчитывала.

— Вот это наглость! Разве бывают на свете нахальные, дерзящие комары?

Он действительно шел на поправку; но к вечеру снова расклеился.

— Я так и знал, что все это слишком хорошо, чтобы долго продолжалось, — простонал Адриан, когда она взбивала ему подушки и поправляла одеяло. — Этот вирус, который я подцепил, должно быть, король всех вирусов!