Страница 2 из 38
– Взаимоинтересные предложения? – ехидно усмехнулся Вуд.
– Именно так, – ничуть не смутился незнакомый африканец. – Знаете бар ресторана «Минотавр»? Приходите в девять.
– Ладно, – неожиданно решился Питер. – Как я вас узнаю?
– Не беспокойтесь, к вам подойдут, – и короткие гудки в телефонной трубке…
Ресторан «Минотавр», принадлежавший отелю «Крит», содержал грек Кассиориди. На широкой лужайке возвышалось многоэтажное здание, а перед ним, под тенью старых деревьев, стояли легкие плетеные столики и кресла, между ними ходили девушки-официантки в коротеньких белых хитонах, разнося напитки и легкие закуски. Кто не желал выпивать на воздухе, мог пройти в стилизованный под пещеру бар, где за длинной стойкой священнодействовал лысый ливанец, откликавшийся на кличку Сана. Миновав бар, посетитель спускался по широкой лестнице и попадал в ресторан – прохлада кондиционеров, полумрак, запутанные коридоры с нишами кабинетов, разноцветные занавеси из стекляруса, приглушенная музыка, танцующие полуобнаженные и совсем обнаженные девушки разных цветов кожи, а в глубине лабиринта стояло напичканное хитрой электроникой жутковатое чучело древнего чудовища – Минотавра, каждый час издававшее громкий рев, разевая огромную, усеянную зубами пасть.
Ровно в девять Вуд прошел через лужайку и вошел в бар. Заметив его, Сана приветливо кивнул и показал глазами на свободные табуреты у стойки. Питер осмотрелся.
Чуть слышно гудит вентиляция, вытягивая запах крепких сигар, мигают стилизованные под факелы светильники, разноцветными огнями вспыхивают блестки на стенах, мелькают картинки на экране большого телевизора. В углу расположилась компания негров, поодаль от них за столиком сидит чета пожилых европейцев. У входа устроились два крепких чернокожих молодца в легких полотняных костюмах и надвинутых на глаза соломенных широкополых шляпах, модных среди местных контрабандистов и темных дельцов.
«Уж не они ли назначили мне свидание?» – подумал Вуд, усаживаясь на высокий табурет.
– Что будешь пить? – Сана подошел неслышно, ловко встряхивая блестящий никелем шейкер. – Рюмочку мастики? Все-таки здешняя вода не столь свежая. А мастика хороша по жаре и прекрасно действует на желудок. Или коктейль?
– Пива, – откликнулся Питер и, понизив голос, поинтересовался, – меня никто не спрашивал?
– Нет, – улыбнулся бармен, поставив перед ним бокал.
Рядом раздалось натужное сопение. Вуд повернул голову – справа от него на табурет усаживался полный мулат в расшитой национальным орнаментом рубахе – дашики.
– Жарко, – буркнул он, вытирая лицо платком.
– Да, печет, – меланхолично кивнул Вуд, прислушиваясь к голосу соседа. Нет, сегодня утром он слышал по телефону другой голос.
Мулат тоже заказал пива. Получив бокал, жадно выпил почти половину и закурил, молча разглядывая разноцветные наклейки бутылок.
Бармен перекинулся парой слов с Питером и отошел, завидев нового клиента. Проводив взглядом уходящего ливанца, мулат, почти не разжимая губ, тихо сказал:
– Мистер Вуд? Пожалуйста, не меняйте позы, не двигайтесь.
– Это вы звонили? – покосился на него Питер.
– Звонили по моей просьбе, – шепнул мулат. – Не нужно, чтобы на нас обращали внимание. Сейчас я пойду в ресторан. Через минуту спускайтесь за мной.
– Зачем? – Идти следом за толстяком в полутемный лабиринт Вуду не хотелось. В запутанных коридорах запросто могут всадить нож в бок, а мулат слишком смахивает на мафиози или торговца наркотиками. И еще эти два молодца около дверей, в надвинутых на брови соломенных шляпах. Чего ради они прячут лица? В баре и так не слишком светло. Конечно, в случае чего Пит сумеет постоять за себя, но к чему лишний риск?
– Зачем? – опустив руку в карман и нащупав рукоять выкидного ножа, повторил Вуд.
– Здесь не место для переговоров. Много чужих глаз и ушей, – прошипел мулат. – Я жду.
Бросив на стойку несколько монет, он направился к лестнице, ведущей в лабиринт. Ну, идти за ним или послать к дьяволу? Разводит таинственность, присылает письма без подписи, устраивает анонимные телефонные звонки, – зачем все это? Но великое чувство любопытства уже успело завладеть Питером и заглушить голос холодного рассудка.
Немного выждав, он расплатился и слез с табурета. Похоже, на него никто не обращает внимания? Пожилая парочка о чем-то тихо беседует, негры заняты своими делами, а молодчики в широкополых шляпах безучастно глядят в бокалы. На другом конце стойки сидят еще трое посетителей – обычные местные, со средним достатком: темные очки, модные прически, яркие галстуки. Один повернул голову к Вуду, но тут же равнодушно отвернулся.
Решившись, Питер начал спускаться по лестнице, навстречу заунывной музыке и показавшейся могильной прохладе сильных кондиционеров. Мулат ждал его внизу. Увидев Питера, он сделал знак следовать за ним, свернув в узкий коридор лабиринта.
Из-за занавесей, закрывавших дверные проемы кабинетов, слышался веселый женский смех – призывный, многообещающий. Звенели бокалы, долетали обрывки слов, кто-то клялся здоровьем родителей, кто-то пытался петь. Мулат, не глядя по сторонам, уверенно вел Хантера к одному ему известной цели. Наконец он остановился у двери в темноватом закутке и вытащил из кармана связку ключей. Стоявший сзади Питер оглянулся. Занавеси, закрывавшие вход в расположенные поблизости кабинеты, были откинуты. В одном из них за столиком сидели трое мускулистых негров в спортивных майках и светлых джинсах, а в другом расположилась компания крепких чернокожих ребят в летних европейских костюмах. Они очень не понравились Вуду, и мелькнула мысль, что теперь, даже если он захочет повернуть назад, то выпустят ли его эти парни? Девять противников слишком много, а за спиной окажется мулат. Но в этот момент толстяк отпер дверь.
Вздохнув, Питер шагнул за порог…
Негр в очках, посмотревший на Вуда, когда тот слезал с табурета, наклонился к сидевшему рядом приятелю и шепнул ему несколько слов. Тот понимающе кивнул. После этого обладатель очков спустился в ресторан и, легко ориентируясь в запутанном лабиринте коридоров и тупиков, отправился следом за Byдом и мулатом, стараясь держаться от них на расстоянии. Войдя в последний коридор, он увидел, как мулат остановился перед дверью. Негр, поправляя темные очки, поднес к губам спрятанный в ладони микрофон миниатюрной рации:
– Они переходят в другое помещение…
Неожиданно на его плечо легла тяжелая рука:
– Эдди! Привет!
Очкарик дернул плечом, но чужая рука вцепилась железной хваткой и, с силой развернув, приложила его спиной о стену. Очки слетели на пол, и их обладатель увидел перед собой плечистого темнокожего парня в спортивной майке и светлых джинсах.
– Пустите! Я…
Жесткая ладонь зажала ему рот, а сбоку кто-то так врезал ногой по ребрам, что разом перехватило дыхание. Рванувшись, обладатель очков сумел высвободиться от захвата и ударил в ответ, расчетливо стараясь попасть противнику в нижнюю часть живота, но тут его оглушили. Упав на четвереньки, он тяжело помотал головой, пытаясь унять звон в ушах, и почувствовал, что его ставят на ноги. Лица парней в спортивных майках плыли и качались перед глазами, и он пропустил момент, когда один из них двинул в солнечное сплетение…
Двое парней подхватили под руки обвисшего обладателя очков, а третий подобрал упавшую рацию.
– Мы уходим, – сказал он, заглянув в нишу, где сидели ребята в европейских костюмах. Старший из них встал и перешел в опустевший кабинет, оставленный парнями в майках и светлых джинсах…
Проводив взглядом спустившегося в ресторан обладателя темных очков, его приятель посмотрел на часы и бросил другому:
– Разделимся. Ты берешь машины, я отель.
Дождавшись, пока они выйдут, следом за ними направились сидевшие у дверей парни в соломенных шляпах, а на их место тут же уселся один из чернокожей компании, что-то оживленно обсуждавшей в углу бара…