Страница 30 из 34
— Пусть не предлагает дары, коль скоро он способен взять их обратно. И пусть не дает клятв, коль скоро он их нарушает.
Связь была расторгнута. Возраст завладел телами, как сумерки завладевают землею к ночи. И, тем не менее, он продолжал посылать ей письма каждую осень.
Больше они не встречались.
Сохранились все отрывки поэмы, дневника и даже черновиков писем фрейлины императрицы Онси.
Например, вот это четверостишие:
Или вот это горестное стихотворение, написанное дочерью губернатора провинции Исе, когда она узнала, что принц Накахира сразу после изгнания своей супруги взял себе совсем молоденьких наложниц:
Неожиданно она укрывается в какой-то пустыни, не сообщив своего местонахождения принцу. Однако он приставил к ней соглядатаев и обнаружил ее убежище. Но так и не смог встретиться с ней. Потом она узнала, что он удалился от двора в результате заговора. Все его друзья исчезли. И снова он послал за ней повозку. Но она отослала повозку назад, продиктовав родственнику принца такие слова для передачи: «Нет, благодарю, принц. Я не смогу заключить вас в объятия, ибо от меня осталась лишь буря. Старая буря».
Глава LXXIX
Quomodo dicis quod amas me?
Quomodo dicis quod amas me(Как можешь ты говорить, что любишь меня)? Это слова Далилы, обращенные к Самсону перед тем, как она посылает его на смерть, разузнав предварительно тайну его силы [161].
Влюбленные, исчерпавшие до конца свою любовь, выбирают либо посланника к живым, либо эмиссара мертвых.
Посланник к живым — это ребенок, с рождением которого всякая женщина продлевает в себе тень мужчины или его силы, влитой в нее. В этом случае ребенок занимает то главенствующее место, которое предназначалось силе мужчины. Стоит женщине принять семя, как мужчину, участника зачатия, тотчас выставляют за дверь мира матерей.
Эмиссар мертвых — это самоубийство, после которого будущий мертвец хочет возвращаться к живым в виде призрака. Эта виновность, это отмщение, эта бесконечная боль навсегда отравляют мир, который он покидает.
Ребенок, мертвец — это всегда тень.
Дочь горшечника по имени Дибутад жила в Коринфе, она любила юношу, который отличался божественной красотой. Ему предстояло идти на войну. Во время последней ночи, которую они провели вместе, она отказала своему возлюбленному в объятиях. Не подарила ему даже поцелуя. Взяла в левую руку масляный светильник. Поднесла к нему поближе. Взяла в правую руку погасший уголек из жаровни. Подошла к ложу. Не стала обнимать живое тело, которое однако выказывало все признаки вожделения. Сделала другое: обвела углем его тень на стене, возле которой он лежал.
Некогда во Франции бытовал странный обычай, который называли «танцем сожаления».Искатель руки девушки, которая ему отказала, должен был в день ее свадьбы с другим протанцевать с новобрачной перед всеми собравшимися.
Предварительно на полу залы расстилали ковер, а поверх него одеяло, чтобы полностью заглушить топот.
После того как молодая жена исполняла этот бесшумный танец с отвергнутым поклонником перед гостями, перед своим мужем в праздничном наряде, ей уже запрещалось видеться с ним.
«Тишина» словно бы упраздняла любовный акт, символом которого был «танец сожаления», беззвучный, как сон.
Макс Брод [162]рассказывает, что однажды Кафка, пришедший домой после полудня, нечаянно разбудил отца, задремавшего на диване в гостиной. Тот испуганно вздрогнул. Франц Кафка поднял руку, чтобы успокоить отца, на цыпочках прошел по комнате и шепнул ему:
— Не просыпайтесь, папа, считайте, что я вам приснился.
Глава LXXX
Оксфорд
«Оксфорд» буквально означает брод для быков.
В гостинице приходилось называть у стойки вымышленное имя. Сложность, составлявшая основу моей жизни, заключалась в том, чтобы не забыть это придуманное имя, которое я сообщал хозяину гостиницы. Приходилось твердить себе: «Я — битва за брод с таинственным перевозчиком. Она — фальшивая смерть».
— Но она ведь жива!
— Да.
— Тогда зачем утверждать, что ее больше нет?
— Мне стыдно, что я выдал ее за мертвую.
— А как же я? Ты что же — собираешься сказать ему, что я умер?
— Да, но это не ложь, ты действительно умер.
Глава LXXXI
Касилия Мюллер [163]
Самолет снижается над Неаполем. Я внезапно просыпаюсь. Мне снилась Касилия Мюллер. Снилось, будто я прибыл в Барселону. Выходил из самолета. Поднимался по лестнице. И Касилия отворяла мне дверь.
Ей восемнадцать лет.
— Ой, какой ты старый! — говорит она мне вместо приветствия.
И обнимает меня. Она не замужем. Она очень красива. Мы едим. Едим много. Вокруг нас масса народу. Я рассказываю ей, что заснул в самолете и видел ее во сне.
— Это естественно. Ты же и ехал ко мне, — откликается она.
Кто-то звонит в дверь. Звонок очень долгий, непрерывный, пронзительный.
— Странно, — говорит Силли. — Я никого не жду. Пойду открою. А ты сиди, не беспокойся. Съешь еще что-нибудь.
Возвращается она бегом, глаза испуганные.
— Там твоя мать!
Я подхожу к двери. Мама ждет меня на лестничной площадке. Похоже, настроение у нее неважное. На ней плащ и маленькая меховая шапочка. Она недовольно говорит:
— Сколько же можно ждать, я ведь хотела выйти с тобой.
Я торопливо натягиваю пальто. Потом начинаю обматывать шарф вокруг шеи. Но мама внезапно бросается со всех ног бежать вниз по лестнице: она увидела кота и жутко испугалась. Она бежит слишком быстро. И слишком громко кричит. Я отказываюсь догонять ее. Сажусь на корточки. Беру в руки лицо кота. Прижимаюсь лбом к его лбу.
— О, мой друг!
Он кладет свою лапку мне на ладонь.
— О, моя бархатная лапка!
Глава LXXXII
Франсуа Понтрен
Франсуа Понтрен, могильщик парижского кладбища Невинных, за тридцать лет работы предал земле 90107 тел. Кроме того, что он опускал в яму каждое тело и засыпал его землей, он еще вел скорбный список усопших, занося гусиным пером в свою регистрационную книгу имя каждого из них. Бывают такие тусклые жизни. Все имущество Франсуа Понтрена составляли лопата, маленький клочок земли, горшочек чернил, гусиное перо, нож и желтая регистрационная книга. Сам он умер в 1572 году, и нес его к могиле кто-то неизвестный, и вписал его имя в регистр тоже неведомо кто.
Глава LXXXIII
Лилль
Я приехал в Лилль в четверг 10 октября 2002 года, к концу дня. Я вышел из здания вокзала. Небо было голубое. Стояла хорошая погода. Я зашагал по улице, к ее началу. Приоткрыл дверь церкви Святого Маврикия. Вошел, окунулся в тишину и полумрак. Посмотрел большие почерневшие картины, все одинаково неразличимые. Сел на скамью.
Молодая женщина в голубом нейлоновом фартуке ходила мимо меня, задувая алтарные свечи. Входя в боковые приделы, она гасила красноватые масляные лампадки.
В одном из таких приделов, ближе к выходу, несколько женщин всех возрастов читали вслух молитвы, перебирая четки, а потом приглушенно распевали их по очереди.
161
126 Далила — филистимлянка, в которую влюбился израильский богатырь Самсон. Он признался ей, что сила его заключена в волосах, и едва он заснул, филистимляне отрезали ему волосы, выкололи глаза и взяли в плен. Однако позже волосы у Самсона отросли, сила вернулась к нему, и, когда филистимляне привели его в храм, «чтобы он потешил их», он обрушил на своих врагов потолок здания и погиб вместе с ними (Библия, Книга судей израилевых, 16).
162
127 Брод Макс (1884–1968) — австрийский писатель, философ, публицист, журналист.
163
128 Мюллер Касилия — сестра героя романа Киньяра «Салон в Вюртемберге».