Страница 63 из 70
— Попытайся дозвониться до полицейского управления в Блэк-Ридже, — попросил я Билла. — Свяжись с Пирсом. Сделай вид, что по какому-то мелкому делу.
— Он вроде повесил трубку, когда ты звонил.
— А может, и не он.
Раздался щелчок замка, с которым возился Маленький Ди. Я открыл ящик. Там ничего не было. Двумя рядами дальше я нашел другое знакомое имя.
Коллинз.
— Попробуй теперь этот.
Ди стал ковырять его той же отмычкой, но у него ничего не получилось. Я слышал, как на заднем плане Билл с кем-то разговаривает. Ди взял другую отмычку, и ему удалось открыть ящик. Он отступил. Внутри лежал конверт из оберточной бумаги.
— Пирса нет, — сказал Билл. — Обещали передать ему сообщение.
— С кем ты говорил?
— С помощником шерифа Филом Корлиссом.
— Тогда, может, передадут.
— Не уверен. У меня не создалось впечатления, что парень слушал внимательно.
Я вытащил конверт и развернул его. Внутри оказался второй конверт — в таких посылают поздравительные открытки. Он был запечатан, потом вскрыт, потом снова заклеен — скотчем. Я открыл. Там лежал один-единственный волос. На белоснежной бумаге конверта было видно, что волос голубой.
При повторном осмотре ящика я заметил клочок бумаги, положенный под конверт. Бумажка была свежей, как и единственная строчка на ней.
2009/печаль/объект Джесс К
— Господи, — тихо сказал я, глядя на перечеркнутые буквы. — Билл… поищи фамилию Рэнсом.
— Зачем?
— Это девичья фамилия Кэрол.
Он отправился вдоль стеллажей. Я сделал то же самое, наткнулся на имя Грин и попросил Маленького Ди открыть.
— А хоть в одном будут деньги?
— Не думаю, — сказал я.
Этот ящик оказалось трудно вытащить, потому что он был битком набит. Предметы одежды. Часы. Фотографии — некоторые недавние, некоторые вроде бы старые. Сверху лежали три листа бумаги, скрепленные степлером. На каждом приблизительно по тридцать строк. Тому, кто вел эти записи (Брук, я думаю, хотя некоторые из старых явно принадлежали другой руке), скоро должен был понадобиться новый лист. Каждая строка относилась к какому-то человеку, о чем свидетельствовало несколько букв имени и единственная буква фамилии.
Наверху последней страницы была запись пятилетней давности.
2004/потерянность/объект Ко. Г
— Нашел, — сказал Билл. — Рэнсом К.
Я услышал, как Маленький Ди подошел к Биллу и начал возиться с замком, но не мог оторваться от бумаги, которую держал в руках. «Ко. Г» — это Кортни Грин? Дочь человека, чье имя написано на ящике? Про эту девицу определенно тянет сказать, что она потеряна, но не в обычном смысле. Не то чтобы она рассеянная, постоянно обкуренная или у нее переходный возраст, просто ее как бы нет. Кроме того, она довольно необычно отреагировала, когда я уверил ее, что никому ничего не скажу, если она сама не скажет: в ней вдруг на мгновение проявилась личность, словно эта фраза пронзила туман, сквозь который она обычно брела. Личность, которой, возможно, в прошлом не раз предлагали денег, чтобы она держала рот на замке. Не говоря уже о ее явном приятии неприемлемого — мертвого тела в номере мотеля с гвоздем, вбитым в лоб.
Если ты готов напустить на кого-то печаль, вероятно, тебе по силам подстроить и так, чтобы другой человек потерял себя, запутался в событиях прошлого и настоящего? Можешь ты в целях самозащиты сделать так, чтобы он забыл то, что произошло ночью, например? Или заблудился среди бесконечных внутренних коридоров?
Есть ли отцы, способные поступить так с собственной дочерью, и чем они могли быть обязаны человеку, который их к этому вынудил?
Меня отвлекло мигание света в комнате. Замигали все лампочки. Две резкие вспышки, потом секунда черноты, а потом все включилось снова. Я вернул листок на прежнее место и подошел к ящику, у которого стоял Билл. В нем тоже лежал конверт. Внутри была старая шариковая ручка с прозрачным пластмассовым корпусом, на котором кто-то давным-давно белым корректором вывел имя Пол, и что-то похожее на обложку учебника.
Был и листок для заметок с четырьмя строчками, написанными двумя разными руками.
1989: Мания (страсть) / объект Пол Б.
1991: — //-объект Роберт С.
2004: Ускорение беременности /объект заказчица
2005: Печаль / объект Дж. Р.
Личные вещи. Предметы, которых когда-то касалась рука или мысль другого человека. Шариковая ручка, видимо, долго пролежала в ящике, предположительно с 1989 года. Она, вероятно, являлась собственностью какого-то неведомого мне Пола, чье внимание хотела привлечь совсем юная Кэрол Рэнсом, а учебник вполне мог принадлежать другому мальчишке, с которым она познакомилась три года спустя. Мальчишкам теперь под сорок, они женаты на других женщинах и, вероятно, даже не помнят девочку, готовую в свое время на многое, лишь бы привлечь их внимание.
Если, конечно, они и сами не делали того же. Ведь в этой комнате множество ящиков.
Под четырьмя строками было что-то еще. Несколько пометок карандашом. Такие линии я по прибытии в Блэк-Ридж видел не раз и в разных местах. Я впервые понял (возможно, потому, что тот, кто оставил здесь эти черточки, предельно ясно осознавал задачу), что три из этих линий вроде бы имеют узнаваемую форму: нарисованное словно бы ребенком, перечеркнутое изображение скособоченного человека или собаки.
Ниже была еще одна строка чернилами.
Скотт X [+++]
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что здесь говорится о мальчике по имени Скотт Хендерсон.
— Джон… ты как?
Я протянул ему листок. Он прочел и медленно поднял взгляд:
— Это означает то, что я думаю?
— Единственное зачеркнутое имя, что я здесь видел, принадлежит девушке, которая вчера умерла.
— Нет, я об этих плюсах.
Я пожал плечами. Трудно было увидеть какой-либо иной смысл, кроме как «один убран, осталось еще три». От этой мысли у меня перехватило дыхание.
— Там что-то есть, — сказал вдруг Маленький Ди.
Он стоял у широкого окна в конце комнаты.
Билл подошел к нему:
— Что?
— Показалось, там что-то есть. Свет или типа того.
Я тоже подошел и прижался лицом к стеклу.
— Билл, не знаешь, что там?
— Я тут никогда не бывал. Лес, наверное.
Мы вместе сбежали по лестнице и выскочили наружу.
— Это снег?
Осадки миновали стадию мокрого снега и превратились во что-то еще. Я сомневался, снег ли это, но он был белый и падал медленно, а мир вокруг словно оглох. Запах немного уменьшился, но по-прежнему оставался фоном.
Я услышал крик и увидел, как кто-то бежит по подъездной дорожке.
— Беки, — выдохнул я. — Что ты делаешь, черт возьми?
— Люди, — сказала она, добежав и переведя дыхание. — Я должна была предупредить тебя.
— Что ты имеешь в виду?
— Несколько машин. Мы сидели минут десять — все было тихо-спокойно. И тут вдруг стали приезжать машины. Они продолжают прибывать. Десять, двадцать — не знаю сколько.
— Они там?
— Нет. Они проехали мимо.
Бессмыслица. Дальше по дороге ничего нет, кроме поворота к моему старому дому через пару миль. Потом еще миль через двадцать поворот на Рослин и Шеффер.
— А где Кайл?
— Остался в машине.
А потом мы услышали это. Далекий приглушенный крик. Но я понял, откуда он исходит — из-за другой половины дома. Еще я знал, кто кричит. Даже если вы никогда не слышали, как кричит женщина, на которой вы были женаты, все равно узнаете этот крик.
Но я-то слышал, как она кричит. В день смерти Скотта.
Я бросился бежать. Я услышал, что Билл — а все они припустили за мной — зовет меня, но не обратил внимания. Он был прав в своих предположениях, хотя и не совсем. Это оказалась не ловушка, просто они не закрыли дом и зажгли повсюду свет, чтобы направить меня не в ту сторону, чтобы я потерял время.
Теперь этого не случится.