Страница 3 из 30
— У него аллергия, как у меня?
— Ну, он ужасно реагирует на укусы блох, но это поправимо. У меня есть лекарство, которое ему помогает. Я… — она остановилась, закусила губу, выдавила из себя дрожащую улыбку, — я вам его принесу.
Девочка заинтересованно поглядела на нее.
— Правда?
— Конечно. Я принесу его медицинскую карту и любимые игрушки, но ты должна мне пообещать, что будешь как следует за ним следить, особенно когда он катается на своем скейтборде, потому что иногда он не обращает внимания на…
Ричард перебил:
— На скейтборде?
Си Джей взглянула на него, улыбаясь дрожащими губами, отчего сердце его странно дрогнуло.
— Рэкс — очень спортивная собака. Он также прыгает через веревку, занимается серфингом и умеет управлять парусником. Я планировала поучиться летать на планере этим летом и хотела взять его с собой… — Ее голос прервался.
В глазах Лизы вспыхнуло любопытство.
— Ух ты, Рэкс может все это делать?
— Да, — прошептала Си Джей. Она откашлялась, улыбнулась — уголки ее губ дрожали. — Но иногда он ведет себя как настоящий мошенник. Ему нравятся многие вещи, которые могут причинить ему вред. Ты должна будешь позаботиться о его безопасности. Тебе надо научить его слушаться команд. Я могу помочь, если хочешь.
Это было щедрое предложение. На мгновение Ричард подумал, что Лиза примет его, но вместо этого глаза ребенка сузились, в них промелькнуло подозрение.
— Я могу сама это сделать. — Девочка отвернулась и зашагала к двери, потом обернулась и посмотрела на Си Джей с торжествующим блеском в глазах. — Рэкси — моя собака. Вы ему больше не нужны.
— Лиза! — Резкий хлопок двери заставил Ричарда вздрогнуть. Он обернулся к женщине, поднимающейся с корточек. — Мне очень жаль.
Си Джей пожала плечами.
— Все в порядке. Для нее все это нелегко. Я понимаю.
Она запустила руку в волосы, глубоко вздохнула, потом внезапно порылась в кармане брюк и извлекла визитную карточку.
— Я перешлю вам вещи Рэкса. Если у вас возникнут вопросы или проблемы, вы сможете найти меня здесь.
Он рассеянно взглянул на карточку.
— Джазовая академия танца?
— Если меня там не будет, ваш звонок направят на мой сотовый. Пожалуйста, передайте мои лучшие пожелания Лизе. Скажите ей, что я рада за Рэкса, потому что он находится в хороших руках.
— Мисс Морей…
Но та уже садилась в свою машину. Через мгновение она исчезла из виду, оставив Ричарда одновременно успокоенным и озадаченным.
Ради совершенно незнакомого ребенка Си Джей Морей отказалась от своего любимца, которого обожала. Ричард был благодарен ей за это, но он не мог отделаться от мысли, что, возможно, это было сражение, которое его дочери не надо было выигрывать.
— Ты просто оставилаего там?
Бобби Макафи была женщиной внушительных размеров, высокая, с широкими плечами, с роскошной гривой черных волос и лошадиным лицом, которое — как ни странно — было весьма привлекательным. Она угрожающе нависла над Си Джей и смотрела на подругу так, будто та только что оставила младенца у чужого порога.
— Как ты могла так поступить? Ведь Рэкс — семья! С таким же успехом ты могла бы бросить своего собственного ребенка!
— У меня не было выбора, — пробормотала Си Джей, доставая с кухонной полки прибор для измерения уровня сахара в крови. Она уколола палец, выдавила каплю крови на специальную полоску и вставила ее в щель прибора. — Эта девочка любит Рэкса. Она не перенесла бы разлуки с ним.
— А о себе ты подумала? — не отступала Бобби. — Твои чувства не в счет?
— Я взрослая, а она — ребенок, маленький, одинокий, больной и отчаянно нуждающийся в любви.
Си Джей убрала прибор, налила немного апельсинового сока в стакан и приготовила крошечный бутерброд с индейкой.
Позади нее расхаживала взад-вперед Бобби, не переставая громко пыхтеть и разглагольствовать на тему «как несправедлив этот мир». Си Джей не обращала на подругу внимания. Она понимала, что потеря Рэкса камнем лежала на совести ее соседки по комнате.
Си Джей не винила ее. Перевоз всего домашнего скарба — дело трудное, даже для женщины, без труда поднимавшей двести фунтов. Вся тяжесть переезда легла на плечи Бобби. И если кто- то и нес ответственность за потерю Рэкса, так это сама Си Джей. Она в первую очередь обязана была позаботиться о сохранности своего питомца.
— Ты должна подать на них в суд, — объявила Бобби, кивая так энергично, что очки соскользнули на кончик носа. — Я знаю одного адвоката…
— Нет!
— Но, Сидж, я звонила в приют по шесть раз на дню в течение двух недель после того, как Рэкс убежал, и каждый раз они говорили, что собака, подходящая под мое описание, не поступала. Они лгали, отдав Рэкса другим. Кто-то же должен за это ответить!
Си Джей поставила сок на стол.
— Никаких адвокатов, никаких судебных процессов. Все! Это окончательное решение. Рэкс счастлив, о нем хорошо заботятся, и его очень любят. Пожалуйста, давай не будем больше об этом. Это очень… болезненно.
Лицо Бобби сморщилось.
— О, девочка… — Она шагнула было к ней, но остановилась, когда Си Джей подняла ладонь в знак того, что с ней все в порядке.
Конечно, у Си Джей не все было в порядке, и Бобби прекрасно это знала. Она также знала, что Си Джей терпеть не может быть предметом сочувствия или беспокойства окружающих.
Расстроенная Бобби поправила очки и подавила вздох.
— Слушай, я должна идти. Журнал послал меня на интервью с жокеем, который обвиняет некую ассоциацию в возрастной дискриминации.
Си Джей молча кивнула, откусив от бутерброда, а ее соседка засуетилась в загроможденной комнате, собирая портфель, диктофон, камеру и другие атрибуты журналистской профессии.
Задержавшись у двери, Бобби перекинула ремешок портфеля через плечо, поправила волосы и бросила на подругу полный беспокойства взгляд.
— Все в порядке, Сидж? Я могу перенести это интервью…
— Все отлично, — заверила ее Си Джей. — Иди, у тебя работа. — Она произнесла это с самой ослепительной улыбкой, на которую была способна, и подняла стакан сока в знак прощания. — Покажи им, детка.
Бобби кивнула, улыбнулась и выскользнула за дверь.
Оставшись одна, Си Джей заставила себя доесть безвкусный бутерброд. Еда для нее была скорее ритуалом, чем удовольствием. Ее телу нужна была пища, хотелось ей этого или нет. В данный момент ее желудок болел, голова раскалывалась и она сердилась на себя за чрезмерную эмоциональность.
Встреча с ее любимцем оказалась сладостно-горькой. Радуясь, что Рэкс жив и счастлив, Си Джей почувствовала и непреодолимую пустоту в сердце. В течение последних шести лет эта хитрая собака была ее неизменным товарищем и в шумных играх на лыжном спуске, и в занятиях серфингом, и даже во время полета на воздушном шаре, который Си Джей и Бобби предприняли, чтобы собрать материал для статьи.
Рэкс был единственным существом на земле, принимавшим все причуды Си Джей. Никогда не критиковал, не хмурился, не ругался и не ворчал. Одним словом, это было тридцать фунтов безоговорочной любви и одобрения, а именно в этом Си Джей отчаянно нуждалась.
Но Лиза нуждалась в этом еще больше…
И Си Джей приступила к выполнению своего обещания отправить вещи Рэкса Мэттьюсам. Достав из кладовки коробку, она исследовала ее содержимое. Крошечные медальончики все еще висели на ошейнике Рэкса; вот его старый ошейник для тренировок и поводок; специальная мазь для кожи, папка медицинских осмотров, тщательно собираемых ею с того самого дня, когда она принесла его домой десятинедельным щенком; его любимые игрушки, пластмассовая летающая тарелка, которую он обожал; теплая попонка для холодной погоды, и, конечно, его любимый скейтборд.
Тут же были фотографии — хроника их совместной жизни, приключений, через которые они прошли вместе. Но снимки — это ее собственность, только ее. Они вызывали воспоминания — хорошие, радостные.
Воспоминания о путешествиях по горам и прогулках по парку, о теплом комочке в ногах ее кровати, таком успокаивающем, о срочном посещении ветеринара, когда оса ужалила язык Рэксу.