Другая сторона правды

— Ну, ты и скотина, Кондобар, — наконец-то высказал я, оглядываясь по сторонам. Я уже пытался поменять облик, но у меня ничего не вышло. — Мало того, что был среди тех, кто устроил Великую Смерть, так ещё и мою душу решил разделать на кусочки.

— Заткнись! — закричал он, почему-то посмотрев на что-то позади меня. К сожалению, я не мог развернуться и взглянуть, что там. — Ты тварь, еретик, что ты можешь знать о том, как возникла Великая Смерть?!

— Да уж не меньше тебя. Я просмотрел адент, в котором хранилась информация о тех днях. И я знаю, что это ты и другие магистры помогли Ордену активизировать Зерно тьмы в Данатеи.

— Это правда, учитель? — за моей спиной раздался голос Фореста. Теперь мне стало ясно, почему он так воспринял мои слова.

Из-за моей спины вышел Форест и встал рядом с магистром.

— Конечно же, нет. Ты разве не видишь? Он же врёт! Это всё происки еретиков, с которыми он сдружился, пока был в своем мире. Они подослали его сюда, чтобы убить меня, но у него получилось только ненадолго лишить меня сил. Вспомни, как ты сам говорил, что он порывался спасти каких-то еретиков по пути сюда. Возможно, это были его друзья. Ты мне не веришь?

— Не верь ему, Форест! Вспомни про тот адент! — закричал я, но магистр сделал что-то с жезлом и мою голову опять парализовало.

— Не слушай его. Эта тварь пытается обмануть тебя. Ты же мне веришь?

— Верю, — но голос у мага был какой-то тихий.

— Вот и хорошо. Тогда давай займёмся делом. Из-за того, что я ещё не полностью вернул себе силы, тебе придётся мне помочь. Вот, держи жезл и не переставай вливать в него энергию. Я не хочу, чтобы эта тварь смогла сменить облик и напасть на нас.

Магистр отдал жезл Форесту, а сам стал делать что-то с кристаллами, установленными вокруг платформы. За его спиной мой приятель о чем-то усердно думал, глядя на жезл отрешённым взглядом. Похоже, он перестал контролировать поток энергии, и она потихоньку кончалась, так как я уже начал чувствовать своё тело, но действовать пока было рано. Неожиданно для меня, он совершил жезлом круговое движение и паралич с моего тела спал. Я тут же получил полный контроль над телом и, сменив облик, напал на магистра. Он даже не успел среагировать — настолько это оказалось для него неожиданностью. Мой меч разрубил его на две половинки.

После этого я обратно принял человеческий облик и посмотрел на Фореста:

— Спасибо. Я уже начал думать, что ты так и не поверил мне.

— Так это ты подсунул мне тот адент?

— Да. У меня не было выхода. Рано или поздно, но магистр бы понял, что я перехватил управление над башней и тогда мне крышка. Так, что пришлось подсунуть его тебе, на всякий случай. Если честно, то я думал, что ты так и не вмешаешься. Вдруг не поверил тому, что было на том аденте. Почему ты всё-таки помог?

Он грустно смотрел на разрубленное тело магистра. Парня можно было понять — он сейчас можно сказать своими руками помог убить своего наставника.

— То, что записано на аденте, нельзя подделать, — пояснил он. — Никакая человеческая фантазия на такое не способна. Туда записывается только то, что хозяин на самом деле видел. А вмешался я сейчас, потому что убедился, что магистр продал свою сущность Фарготу.

— Это как? — я уже привык, что в этом мире сущностью называется душа.

— Он хотел разложить твою сущность по кусочкам и изучить её. Это одно из колдовских возможностей, которые доступны только в магии тьмы. А магией тьмы могут пользоваться только тёмные маги или же с помощью созданных ими артефактов. Истинный магистр жизни никогда бы не стал прибегать к этому.

— Вот оно как, — я понял, что если бы не это, то он мог бы и не вмешаться. Людям всегда приятнее жить во лжи, чем познать горькую правду. Вот и Форест, даже после просмотра того адента, не мог принять, что он всю жизнь жил окруженный обманом. — Форест. Ты меня извини, но я должен тебе ещё кое-что показать. Пограничье, это ещё не всё, в чём замешаны магистры и Орден.

— Что? — тот удивлённо посмотрел на меня. — Ты хочешь сказать, что они ещё в чём-то замешаны?

— Да. Ты даже не представляешь, насколько бывают ужасными поступки людей, которые дорвались до власти. Пошли в Главное хранилище. Тебе надо узнать другую сторону правды.

В Главном хранилище я выложил перед ним целый ворох адентов. На них было много информации и про опыты с людьми, которые совершали магистры и про геноцид выживших после Великой смерти, а так же ещё много чего интересного. Среди всего этого был адент, на котором оказались записаны воспоминание одного солдата о том походе в Пограничье, о котором мне рассказывал Форест.

Да, их армия и правда, гибла от аномалий, тварей и непонятных смертей, но не так сильно, как на самом деле. Большая часть потерь оказалась понесена в стычках с последними жителями Империи Единорога и остатками тёмной армии, которые были вынуждены к ним присоединиться, чтобы выжить. Да уж, Великая смерть не делала различие на тёмных и светлых — она всех убивала. И им пришлось объединиться, чтобы выжить в новом суровом мире. В одной из таких стычек погиб магистр Высшего Совета. Но самые большие потери оказались, когда армия штурмовала город, в котором эти люди жили. Он назывался Алькон. Штурм длился целый день и ночь, но утром в тыл Имперцам ударили кланы изменённых. Армия оказалась зажата между стеной города и теми, кто когда-то был людьми. Никто не ушел. Те же, немногие, которые выжили, оказались плененными, но через какое-то время отпущены. Им велели передать магистрам, что когда-нибудь месть свершится и восторжествует справедливость.

Форест долго его просматривал и я видел, как сильно менялось выражение его лица. Возможно, подсунутый мною адент сильно потряс его, но только сейчас до него стало доходить, насколько огромной была катастрофа. Сейчас перед ним окончательно рушилось все, во что он верил всей душой. Белое приобретало тёмный оттенок, а чёрное — становилось белым. Недавние еретики теперь выглядели не зловещими врагами, а жертвами произвола магистров и последним оплотом светлых идей, который пытается уничтожить нынешняя Империя. После просмотра он долго сидел с закрытыми глазами и просто молчал, переваривая всё, что узнал. Я не стал ему мешать и утешать — он должен был сам пережить эти потрясения. Вместо этого устроился рядом, ожидая, что будет потом.

Неожиданно Форест открыл глаза и такая в них царила пустота и отрешенность, что я ненароком испугался за его психическое состояние.

— Ты как? — я потрогал его за плечо.

— Плохо, — прошептал он. — Как же такое могло произойти?

— Эх, дружище. Ты даже не представляешь, как власть может менять людей. В моём мире было много таких примеров.

— Но, магистры, Орден. Они же…они… они не могли такое сотворить!

— Но сотворили же.

— Но почему?

— Как я уже говорил — власть. Они хотели безраздельно властвовать, а Империя Единорога мешала им.

— Но Орден. Как могли Ревнители Веры погрязнуть в скверне?

— Очень просто. Они фанатики. Ты и сам это знаешь. А Фанатики самые страшные люди в мире. Они будут убивать, грабить или насиловать во имя каких-то своих идеалов и считать, что так нужно во благо Светлых Богов. В Тёмное время, возможно, они и были необходимы, но когда те жуткие времена прошли, то надобность в них отпала. Возможно, тогдашний магистр Ордена ещё придерживался заветами Светлых Богов. Но время шло и менялось руководство. Сейчас Орденом правят люди, которые глубоко погрязли в желание властвовать над другими. А Орден они используют как своё оружие.

— Так значит, это магистры и руководство Ордена во всём виноваты, — в его глазах появились гневные огоньки. Похоже, он нашёл для себя главных злодеев. — Значит, они продали свою сущность Фарготу и используют всех нас в своих целях?

— Нет, — я сжал, его плечо с такой силой, что он охнул и посмотрел на меня с удивлением. — Не только они в этом виноваты.

— А кто же ещё?

— Такие как ты!

— Что?!

— Такие как ты беспрекословно выполняете прихоти своих магистров, не задумываясь о последствиях. А стоит указать Ордену, что тот или иной человек еретик, то его сразу же выдают им, не пытаясь даже разобраться, так ли это на самом деле. Скажи мне, если бы Орден пришел за человеком, который, как ты знаешь, не виновен, то ты заступился бы за него? Что, молчишь? Не знаешь ответа? А если бы за тобой? Ты, конечно, стал бы сопротивляться, как тогда у храма. Но подумай вот над чем. Так ли граждане этого Светлого Союза чисты перед Богами, раз они готовы защищать только себя? Ну, что ты скажешь?