Лабиринт

Гроза продолжалась. Ослепительно вспыхивали молнии, и удары грома словно молотом раскалывали воздух. Тоби выдавал свои пронзительные крики на полную катушку, а Мерлин лаял так, будто грабители, собравшись вместе со всего света, лезли к ним в дом.

Сказанного не воротишь

Над домом, где жила Сара, бушевал ураган. Потоки дождя сбивали листья с деревьев. В небе яростно метались тучи. Громы и молнии били одновременно.

Сара прислушалась. Ей показалось странным, что в детской вдруг наступила гробовая тишина. Тоби вдруг замолчал. Это было так неожиданно, что Сара испугалась.

Она заглянула в комнату. Светильник возле кровати погас.

— Тоби? — позвала она малыша.

Он не откликнулся.

Сара нащупала выключатель возле двери и щелкнула им — ничего не вышло. Она несколько раз подергала выключатель туда-сюда, но свет не включился. Заскрипел пол.

— Тоби, что с тобой? Почему ты молчишь?

Она, вся в напряжении, сделала несколько шагов по беззвучному пространству комнаты. Дверь осталась приоткрытой, и сквозь дверной проем с лестничной площадки в комнату падал свет. От него на стены и на ковер, лежащий на полу, протянулись незнакомые тени. В миг затишья между двумя раскатами грома Саре показалось, что она услышала в детской какое-то гудение. Но из кровати не доносилось вообще никаких звуков.

— Тоби, — прошептала она с волнением и, затаив дыхание, подошла к детской кровати. Руки у Сары дрожали как осиновые листочки, когда она протягивала их, чтобы снять простыню с ребенка.

Сара взялась за простыню — и отшатнулась: простыня ходила ходуном и под ней мелькали какие-то таинственные тени. Саре померещилось, будто из-под края простыни высовываются предметы, которые не имеют к Тоби никакого отношения. Саре казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет у нее из груди. Чтобы не закричать, она ладонью закрыла рот.

Через некоторое время простыня перестала трепыхаться и плавно улеглась на кровать. Всякое движение под ней прекратилось.

Сара хотела повернуться и убежать, но не смогла бросить малыша. Она должна знать ЧТО с ним. Даже если произошло что-то ужасное, Сара ДОЛЖНА ЗНАТЬ об ЭТОМ. Она решительно протянула руку и рванула простыню на себя.

Детская кроватка была пуста.

Сара никогда не смогла бы ответить, сколько времени — миг или целый час — неотрывно смотрела она на пустую кроватку. В голове у нее была абсолютная пустота. Она даже не чувствовала испуга.

А потом… потом она испугалась — от быстрых тяжелых ударов по оконному стеклу. Пальцы ее с такой силой сжались в кулак, что на ладонях остались глубокие следы от ногтей.

По окну настойчиво била крыльями Белая Сова. Свет с площадки у лестницы отражался в ее огромных круглых, темных глазах. Белизна ее оперенья особенно бросалась к глаза, когда вспыхивали молнии. А они, казалось, вспыхивали непрерывно. Позади совы, в такт ударам ее крыльев, кивали головами два гоблина. Но их Сара не видела. Она заворожено смотрела на сову, которая пялилась ей прямо в глаза.

Гроза никак не унималась. В какой-то момент Сара оторвала взгляд от окна — ее внимание привлекло свечение, излучаемое часами, стоящими на полке камина. Их стрелки показывали ровно тринадцать часов. Сара безумными глазами уставилась на них, но тут почувствовала, что кто-то толкает ее сзади по ногам. Она глянула назад и увидела, что возле самых ее ног по ковру двигается кроватка Тоби. У нее откуда-то появились четыре ноги на каждом углу, напоминающие лапы ящерицы: сплошь покрытые чешуей и с когтями на пальцах. Сара раскрыла рот, но не смогла произнести не звука.

Позади Сары кто-то захихикал. Она резко обернулась и увидела, что этот «кто-то» юркнул за шкаф. По стенам метались какие-то тени: это гоблины за ее спиной качались и прыгали. А Сара смотрела на шкаф. У него, как и у детской кроватки, появились четыре лапы с чешуей и когтями, и он начал приплясывать.

Теперь Сара уже заметила домовых: они крутились и скакали возле нее. Она, все так же с открытым от изумления ртом и сжатыми кулаками, стала оборачиваться, чтобы получше разглядеть домовых, но от ее взгляда они прятались по темным углам.

Она решила найти хоть какое-то оружие для защиты. В углу детской была старая швабра. Сара ее схватила и направила на гоблинов.

— Прочь! Прочь отсюда! — со слезами выкрикивала она, пытаясь вышвырнуть домовых. Но метла вывернулась у нее из рук и отлетела в сторону.

Ураганный ветер за окном сметал все на своем пути. От молний в комнате сделалось светло как днем. Испуганные гоблины стали исчезать, прячась по шкафам, буфетам, ящикам и коробкам, даже забились в щели между половицами.

Снова бухнул гром, и порыв налетевшего ветра распахнул окно. Шторы заметались из стороны в сторону, и в просвет между ними влетела сова.

Сара закрыла лицо руками и закричала. Ей почудилось, что машущая крыльями птица хочет наброситься на нее. Сара подумала: «Если это случится — я умру».

Теперь она чувствовала, как ветер раздувает ее волосы. Но хлопанье крыльев прекратилось. Сара сквозь пальцы посмотрела: «Куда делась сова? Может, она уже улетела?» Девушка начала медленно озираться по сторонам. Вдруг с оглушительным грохотом сверкнула молния, и на стене комнаты — напротив окна — возникла огромная тень, напоминающая тень человека.

Сара резко повернулась к окну. В оконном проеме на фоне кипящего неба, она увидела мужской силуэт. На мужчине был плащ, развевающийся по ветру. Девушка заметила: волосы у мужчины светлые и доходят до плеч, что-то поблескивает у него на шее. Больше она ничего не смогла разглядеть в полутьме.

— Эй… — сказала Сара и закашлялась. — Кто Вы?

— Разве тебе не известно? — спокойно и дружелюбно ответил мужчина.

Молния расчертила небо, осветив его лицо. На нем не было традиционной улыбки, которая обычно бывает на лицах людей, когда они хотят познакомиться. Но в то же время нельзя было сказать, что взгляд его был суров. Скорей, он был пристальным и гипнотизирующим.

Незнакомец сделал шаг в ее сторону и попал в полосу света от приоткрытой двери. Сара не сдвинулась с места. Может быть, не глаза его, а золотая цепь с кулоном в форме серпа загипнотизировали девушку. На мужчине была шелковая рубашка кремового цвета с распахнутым воротом, свободными рукавами и кружевными манжетами. Поверх рубашки был надет черный, плотно облегающий фигуру, жилет. На ногах серые лосины и черные сапоги. А на руках перчатки, тоже черного цвета. В одной руке он держал затейливую трость: рукоять ее была в форме набалдашника, отделанного драгоценными камнями, а конец напоминал рыбий хвост.

— Я… Я… — пролепетала Сара в ответ.

Тот гудящий звук, который еще прежде почудился девушке, теперь стал в комнате совершенно отчетливым и мелодичным.

Незнакомец улыбнулся ее нерешительности. Да, безусловно, он был очень красив. Сара этого не ожидала, и когда смогла заговорить, у нее получился только шепот:

— Вы — это вы, не правда ли? Вы король домовых? Незнакомец поклонился.

— Да, я Джареф.

Сара с трудом удержалась, чтобы не сделать в ответ реверанс.

— Я спас тебя, — произнес он. — Я сбросил с тебя оковы, которые угнетали и страшили тебя. Теперь ты свободна, Сара.

— О нет, я не хочу быть свободной, — ответила она. — Мне лишь казалось, что я хочу, но… Я хочу, чтобы мой братик вернулся назад. Пожалуйста, — она смогла ему улыбнуться, — ведь вам-то все равно.

Джареф возложил обе руки на наконечник трости.

— Сказанного не воротишь.

— Но ведь я совсем не то хотела сказать, — быстро промолвила Сара.

— В самом деле, не то?

— Да, пожалуйста. Где он?

Джареф насмешливо захохотал.

— Ты прекрасно знаешь, ГДЕ он.

— Пожалуйста, верните его, прошу вас.

— Сара!.. — Джареф нахмурился и решительно покачал головой. Он в упор посмотрел на девушку — в его взгляде не было никакого сомнения. — Иди в свою комнату. И читай книги. Примеряй наряды. Вот чем ты должна по-настоящему заниматься. И забудь про ребенка.