Киборг

Эдгар Ли Мастерс был полным сил, абсолютно здоровым человеком. Его мозг работал как механизм, снабженный одной-единственной программой — накопление денег. Увеличение прибыли, вот цель жизни Мастерса. Для достижения этой цели годились любые средства. У него не было других увлечений. Только деньги и изыскание возможностей для их накопления. Он не был женат и у него не было друзей. Только деловые знакомства.

Калвин Кулидж, кроме любви к деньгам, имел еще одну слабость. Он любил женщин. Сейчас Кулидж был женат в третий раз и, наверное, не в последний. Его жена — красавица, высокая и стройная, с огнем меж ног: нужно было видеть, как ее переполняло желание, как ее выкручивало и вытягивало.

Томас Элиот отличался от своих коллег замкнутым и мрачным характером. У него была жена и девятилетний сын. Но они редко посещали знакомых и почти никого к себе не приглашали. Жизнь Томаса Элиота вне корпорации оставалась для всех неизвестной. Из-за его мрачности никто не стремился поддерживать с ним какие-либо другие отношения, кроме сугубо деловых.

Три остальных директора корпорации скорее были наблюдателями нежели активными участниками внутренней и внешней деятельности корпорации. Они перешагнули шестидесятилетний рубеж. Только один из них, Харт Крейн, подходил к нему: ему исполнилось пятьдесят восемь лет. Их заботило только одно — чтобы доходы «Пинуилл» не сокращались.

Харт Крейн имел обычную, ничем не запоминающуюся внешность. Это был сероглазый шатен среднего роста, волосы гладко зачесаны, небольшой, немного спущенный вниз нос, тонкие губы. Седина едва посеребрила виски. Прежде, чем стать директором корпорации, он работал в одном из крупных банков. Сначала мелким чиновником, но ясная голова, крепкий характер, настойчивость и упорство позволили ему достигнуть богатства и независимости.

Генри Джеймсу было уже шестьдесят три года. Это высокий крепкий старик, весь седой. На изрезанном морщинами лице светились удивительно яркие голубые глаза. Генри Джеймс пользовался уважением своих компаньонов и в трудные минуты всегда давал полезные советы, что помогало принять правильное решение.

Дэвид Кливлинд — последний из директоров корпорации «Пинуилл». Он был самым старым и обладал отвратительным характером, склочным и вздорным. Даже внешность его была неприятна: все лицо покрыто мелкими морщинами, кожа имела такой цвет, что казалось, будто в морщинках собралась пыль, маленькие, бесцветные, беспокойные глазки, костлявые, находящиеся в постоянном движении руки. Казалось, что он насквозь пропитан гнусным пороком.

Сейчас все они собрались в огромном зале заседаний и обсуждали финансовый проект, который представил директор Института Марк Дан. Совет был удивлен колоссальными расходами за последние два месяца и еще больше новыми расчетами на следующие три месяца. Но Мастерс верил в гений Марка Дана, и, судя по всему, учуял большие прибыли.

Дану пришлось ждать возвращения Мастерса с заседания Совета довольно долго. Неожиданно резко двери распахнулись, в большой кабинет — сплошь стекло и сталь — размашистым шагом вошел владелец корпорации.

— Извините, что я так задержался, — сказал он, — но членов Совета смутили некоторые пункты вашей финансовой сметы.

Дан хотел вспылить, но Мастерс успел его успокоить.

— Не волнуйтесь. Я сумел рассеять тучи.

Мастерс предложил ему виски. Дан вежливо отказался.

Мастерс залпом осушил стакан и, наконец, ухмыльнулся.

— Все, дело сделано. Бюджет на следующий квартал вам утвердили. Я охрип, уговаривая всех остальных. Они желают к концу года иметь на руках готовую продукцию, которой можно будет торговать. Я их уверил, что вы меня не подведете. Так что сделайте одолжение — оправдайте наши надежды.

Марк был счастлив. Он пожал Мастерсу руку и обещал лично информировать об успешном завершении работы.

Вернувшись к себе в кабинет и убедившись, что он в кабинете один, Марк Дан чуть ли не подпрыгнул от радости. Ведь он был почти уверен, что Совет директоров зарубит большинство пунктов финансовой сметы. Да, он явно недооценил любовь Мастерса к разрабатываемому проекту. Теперь у него есть все необходимое, чтобы завершить работу. Очень скоро на свет появится новая, совершенная, удивительная модель киборга!

Двери, прошелестев, отворились — лифт приехал на двенадцатый этаж. Дан прошел через пустой вестибюль и замер перед мощной дверью. Хромированная надпись наверху гласила:

«Отдел Особых Проектов. Вход по специальным пропускам».

Марк сунул в щель свой электронный пропуск. Дверь щелкнула и распахнулась.

Он вошел в ЛИР — Лабораторию Искусственного Разума. Все здесь было заставлено полками с процессорами, дисководами, контрольным оборудованием и опытными образцами. По полу змеились толстые провода.

Марк Дан остановился посреди комнаты и сказал сотрудникам:

— Я вас поздравляю. Мы получим деньги, необходимые для завершения работы.

Коллеги приветствовали его радостными возгласами. Они поздравляли Марка и пожимали ему руку. Все были заинтересованы в продолжении и завершении работы, так же как и Мастерс. Но здесь они преследовали разные цели. Марк и его коллеги радовались высокой зарплате, но не все они работали ради денег. Их привлекал сам процесс познания. Мастерс хотел лишь преумножить свои богатства.

Через некоторое время веселье прекратилось, и все снова принялись за работу. Они работали над проектом уже несколько месяцев, и были близки к завершению. Новая идея позволяла создавать кибернетические организмы, способные не только выполнять заложенную в них программу, но они могли бы анализировать ситуацию, корректировать программу и успешно ее усовершенствовать.

Сейчас Дан хотел поговорить со Смитом, поэтому пригласил его зайти к нему в кабинет. Смит снял халат и пошел вместе с Марком. В кабинете Смит сел в кресло и закурил. Директор некоторое время стоял молча, разглядывая свои руки. Затем он начал говорить:

— Сид, я уже сказал, что наша смета утверждена. Но я пока никому не говорил, для чего я просил так много денег.

Смит удивленно поднял на него глаза:

— Разве не для новой модели?

— Да, для новой модели, — спокойно ответил Дан, — но не для одной… Мы сделаем два образца.

— Ну хорошо, два так два. Что в этом особенного? — пожал плечами Смит. — Два даже лучше…

— Да, в этом нет ничего особенного, — Марк рассеянно закурил. — Но я хочу, чтобы все, кроме нас с тобой, знали только об одном.

В комнате снова повисло молчание. Они смотрели друг другу в глаза, пока Смит не отвел взгляд.

— Ты рискуешь… — начал он.

— Я знаю, — перебил его Марк, — и тем не менее, я прошу тебя.

— Ты хорошо подумал? — Смит пытался уговорить Марка отказаться от этой затеи. — Кому как не тебе знать, что бывает с теми, кто пытается одурачить корпорацию.

— Да, я очень хорошо это знаю, поэтому я и прошу тебя об одолжении, — сухо ответил Марк. — Так как?

— Не знаю. Если я скажу «да», это значит, что я тоже рискую?

— Отчасти, — хладнокровно продолжал Марк. — У тебя есть прикрытие — я. Это будет грозить тебе только усиленной слежкой. Но разве сейчас этого нет, разве сейчас ты можешь делать спокойно то, что тебе хочется, разве можешь поехать туда, куда тебе хочется, предварительно не согласовав это ни с кем?

Сидней Смит погрузился в размышления. Марк пристально следил за каждым его движением. Наконец, Сидней сказал:

— Хорошо.

Затем он резко поднялся и вышел из кабинета.

Работа над киборгами подходила уже к концу, когда Марка Дана, совершенно неожиданно для него, пригласил зайти Эдгар Мастерс. Дан не знал причины этого вызова, и поэтому нервничал. Мастерс не стал откладывать и сразу приступил к делу.

— В нашем разведотделе есть сведения, что конкурентам стали известны некоторые подробности, связанные с производством новой модели, сурово говорил он.

Для Марка это тоже были неприятные новости.

Японцы, конечно, рано или поздно найдут ответ на вопросы и тоже сделают подобную модель, но это дело времени, а сейчас нужно приложить максимум усилий, чтобы прекратить утечку информации. Тем более, что может стать известным и то, что на самом деле будет выпущено две модели, одна из которых предназначена персонально для Марка Дана.