Страница 50 из 106
— Не знаю, не интересовался, — снова развернул Романов пожелтевший листок. — Читай и не задавай глупых вопросов.
— И вовсе не глупые, — обиженно возразила девица. — Не захотел меня взять в жены — найду тебе пару, не ошибусь.
Прекращая опасную дискуссию, детектив отгородился от настырной особы раскрытой общей тетрадью.
Утром разбежались: Романов — в офис, Дашка — в школу. Он тут же позабыл о странном интересе приемной дочери к физиологическим особенностям мужского организма, она не забыла.
Неприсущей Роману забывчивости способствовал выгодный заказ, удачное выполнение которого не только наполнит прохудившийся кошелек фирмы, но и поднимет ее авторитет.
В одном из московских банков непонятным образом исчезли бумаги, составляющие экономическую тайну. Не особенно доверяя способностям уголовного розыска и, возможно, опасаясь распространения нежелательных слухов, управляющий предпочел обратиться к частным детективам.
Предстояло прошерстить многочисленный коллектив банка, выявить предателя и заставить его вернуть похищенные бумаги. Одному с этой задачей не справиться — пришлось временно отозвать воспрянувшего духом помощника. Одновременно намекнуть кандидату в депутаты о необходимости выполнить данное им обещание.
— Что вы делаете, дорогой друг? — рыдающим голосом спросил Ефим Маркович. — Мы с женой только начали успокаиваться.
Зря успокоились, с иронией подумал Романов, от Дружинина в роли охранника — никакой пользы. Сыщик из него отменный, пастух классный, а вот телохранитель — пустое место.
— Отзыв моего сотрудника — временное явление, думаю, через недельку он к вам вернется… Кстати, как поживает героиеческий дед? Не болеет ли, не дай Бог? Возраст-то солидный.
Прозрачный намек на невыполненное бизнесменом обещание достиг своей цели.
— К сожалению, сейчас дедуля занят — перебирает свой архив. Может быть, в конце недели навестим его.
Очередная отсрочка! Ну, что ж, сделаем вид, чо она устраивает частных детективов, каким-то образом входит в их планы. Нетерпение или недовольство может насторожить владельца фирмы женского белья.
— Ничего ужасного, я сейчас тоже занят.
Телефонный разговор завершился заверениями в обоюдном уважении.
Через полтора часа в кабинетик Романова влетел сияющий компаньон. Для полноты картины ему только ангельских крылышек не хватает. Облапил друга, принялся тормошить его. Будто они не виделись, как минимум, полгода.
На шум заглянула любопытная Манька. Увидев, что мужчины обнимаются, подумала-подумала и внесла в кабинет шефа поднос с бутылкой коньяка и с тремя рюмками. Будто намекнула о своем желании отпраздновать какое-то событие, какое именно не имеет принципиального значения.
— Манька, ты — настоящая колдунья! — восторженно заорал Петька, обнимаю необъятную талию секретарши. — Не успел я подумать, а ты уже все поняла.
— Оставить на вечер! — проскрипел Романов, переставляя поднос подальше от жадных рук Дружинина. — Предстоит большая работа.
Услышав о полученном заказе и, главное, о солидном авансе, Петька на первых порах обрадовался, потом поскучнел. Ему больше по душе выслеживать, пасти, нежели ковыряться в душах банковских служителей. Но с «потомком императора» не поспоришь…
Банкир предельно деловит и краток. Детективы быдут работать под видом ревизоров Центробанка. Это не вызовет подозрений ибо кредитное заведение проверяется не реже шести раз в месяц. Для разговоров с сотрудниками выделен отдельный кабинет. Результаты ожидаются не позднее, чем через неделю, любое опоздание повлечет для банка неисчислимые бедствия. Для сыщиков — расторжение заключенного договора с возвратом полученного аванса.
Все это выдано на одном дыхании.
Легко сказать — неделя! Предстоит опросить два десятка служащих, так или иначе имеющих доступ к секретной информации. Потом просеять через мелкое сито их родственников, подруг и друзей, выстроить и проанализировать несколько версий. Для всего этого месяца и то недостаточно. Но спорить, выпрашивать хотя бы недельку-другую компаньоны не стали. Во первых, засушенного банкира не переубедить, во вторых, он абсолютно прав: когда сработает похищенная информация, поздно искать украденную бумагу и предателя.
Главная трудность заключалась в том, что «ревизоры» абсолютно не знали банковского дела, не разбирались в финансовых потоках, учете и отчетности, смутно представляли себе разные дебиты-кредиты. Любой финансист легко убедится в этом.
Поэтому, сыщики не вызывали в отдельный кабинет банковских служащих, бродили по помещениям, задавали осторожные вопросы, которые, как правило, касались состояния здоровья, времяпровождения, хобби. Удивленные сотрудники сначала скрытничали, считая дурацкий интерес «ревизоров» хитрым ходом, потом понемного раскрывались.
К концу третьего дня наметились первые подозреваемые: перекрашенная дамочка с солидным декольте, молоденький парнишка с крапчатой бабочкой на тощей шее и кассир-толстяк с пальцами-сардельками, унизанными кольцами. Дамочка — по причине заинтересованных взглядов, которыми она провожала «ревизоров». Худосочный парнишка при появлении сыщиков испуганно закрывал глаза. Кассир многозначительно захлопывал дверцу сейфа.
Утром четвертого дня Романов представил остробородому банкиру свои соображения. Для дальнейшей разработки подозреваемых требуется время и немалое, предстоит внедриться в их окружение, ознакомиться с привычками и метариальным благополучием семей.
Дамочку банкир сразу отверг. Вдова, несколько лет тому назад потеряла мужа и мечтает снова выйти замуж. Толстяк-кассир — вне подозрений, работает в банке со дня его основания, лично знаком хозяину. А вот мальчишкой не мешает заняться. На это отведено максимум три дня.
Романов с легким сердцем поручил слежку многоопытному компаньону, а сам удрал домой, к дедову баулу. Письма и тетради фронтовика превратились для его внука в самую настоящую наркоту. Не пообщается с ними всего один лишь день — наступает «ломка».
Предварительно по телефону коротко проинформировал толстую Маньку: буду дома, в случае чего — звони. Можно, конечно, сослаться на нездоровье, простуду, прострел, сердечный приступ, но — хозяин он или не хозяин?
Вчитаться в очередное письмо Романову не довелось. Помешала Дашка. С грохотом опустив на пол прихожей набитую чем-то сумку, она торжественно влетела в гостиную. Радостная улыбка, горящие глазища, кулачки упертые в бока — все это показывало отличное настроение и боевой настрой.
— Что произошло?
— Ничего, — тряхнула девчонка копной волос, назвать которую прической можно, обладая недюженной фантазией. — Сегодня вечером к тебе придет наша училка.
— Почему ко мне? У тебя есть родители.
Девчонка присела на край стула, окинула Романова насмешливым взглядом. Будто взрослая женщина, удивляющаяся дурацким вопросам неразумного ребенка.
— Потому что ты — мой папашка. Или хочешь, чтобы завтра вся школа узнала о моих алкашах?
Действительно, положеньице! С одной стороны жалко девчонку, с другой — не хочется выступать в роли этакого опекуна, заменившего ей настоящих родителей. Все же — придется.
— Ладно, пусть приходит, поговорим. Скорей всего, ты что-то в школе натворила, вот и приходится классному руководителю терять время.
— Классному руководителю? Ну, ты даешь, папашка. Она — уродина, очки — в поллица, нос сворочен набок, ни груди, ни бедер. Старая, злая. Я выбрала для тебя помоложе и посимпатичней.
Вот оно что! Наглая девчонка решила устроить смотрины? Этого только не хватает! Романов вспомнил недавний разговор о половом воздержании мужиков и его вредном воздействии на организм. Все женщины обожают сватовство. Дашка, несмотря на детский возраст, кажется, тоже подвержена этому.
— Уж не решила ли ты женить меня? — рассмеялся Романов, хотя ситуация явно не смешная.
— А почему бы и нет? Глафира Степановна — интересная женщина, можно даже сказать, девушка. Преподает у нас литературу, говорят, пишет стихи.